Снайпер Шайтан - Любовь Рябикина Страница 19

— Даша, пора!

Даша скороговоркой выпалила:

— Мы с Юрой давно знакомы, я потом расскажу тебе. Саранцев привет передает. Я буду ждать тебя в отряде!

Наклонилась к нему, торопливо поцеловала в губы. Только уходя, она заметила, что в палате, кроме ее Артема, находится еще пять раненых. А еще, что в палате горит свет и нет окон. Волынцева запоздало поздоровалась со всеми и сразу же извинилась:

— Здравствуйте! Извините меня!

Один из раненых вслед ей ответил:

— Ничего страшного. Мы понимаем.

Даша оглянулась у двери и исчезла. Спросила ожидавшего Стаценко:

— Юрий Григорьевич, вы можете мне отдать винтовку прямо сейчас? Мало ли что… Я хочу быть полезной в случае нападения.

Он внимательно взглянул на нее и кивнул. Вышли с территории госпиталя и подошли к БТРу. Майор приказал:

— Мужики, достаньте кто-нибудь винтовку и патронов к ней…

Даша тут же попросила:

— И мой рюкзак! Его первым дайте.

Мишаня мгновенно юркнул в темное нутро БТРа. Сразу же на броню вылетел рюкзак. Дарья вскочила на машину и принялась копаться в рюкзаке. Вытащила светло-коричневую коробочку, а рюкзак кинула обратно. Мишаня высунулся из люка с двумя горстями патронов и парой пустых обойм:

— Хватит?

— Вполне.

Дарья набила две обоймы патронами. Одну сразу забила в карман. Мужик протянул винтовку и брезентовую сумку с оптикой. Сам вылез из БТРа, протягивая пятнистую кепку:

— Это Кудрявый тебе передал. Уж больно берет заметен! Настоящая мишень!

Девушка вернула сумку с оптикой назад, к удивлению Стаценко и ребят. Сняла берет и натянула фуражку. Осмотрела винтовку, тяжело вздохнув: СВД была образца шестьдесят восьмого года. Вставила обойму. Открыла свою коробочку и поставила на винтовку новенький прицел, который сразу заинтересовал всех. Мужики вместе с майором внимательно наблюдали за ее действиями. Стаценко изумленно спросил:

— Откуда такое новшество? Оптика подобного типа здесь пока не в ходу. На складах нет.

Волынцева закинула винтовку за спину и чуть улыбнулась:

— Подарок начальника и друга!

Через двадцать минут добрались до поселка Пригородного. Остановились у блокпоста на въезде. Старший подошел к ним, двое встали чуть в стороне, не спуская взглядов с военных. Майор предъявил документы. Сержант проверил и взял под козырек:

— Через пять километров будьте осторожны. В десять утра там машину с солдатами чеченская «кукушка» обстреляла. Двое ранены, один убит.

Стаценко нахмурился. БТР тронулся в путь. Человек пять солдат, сидевшие у пулеметов за каменными полукруглыми брустверами по обе стороны от дороги, проводили их внимательными взглядами.

Опасный участок, о котором предупреждал сержант, остался позади. БТР мчался на приличной скорости. Вокруг мелькали зеленые холмы с крупными яркими цветами на склонах, редкие деревья, столбы с обрывками проводов, небольшие поселки, стоявшие на отшибе полуразрушенные сараи. Вдали, в синей дымке, стояли горы. Их красота издали завораживала. Даше как-то не верилось, что на этой красивой земле идет война. Иногда мелькавшие руины и воронки на дороге подтверждали это. Остановились еще у одного блокпоста.

Повернули налево и километров пятнадцать, не останавливаясь, мчались по разбитой дороге. По обочинам виднелись многочисленные ямы от взрывов. Дорога была пустынна, если не считать нескольких стариков, шедших по своим делам. Лишь однажды им встретилась колонна из пяти машин.

Возле Шали у них снова проверили документы. И снова дорога ложилась под колеса бронетранспортера. Она начала подниматься вверх. Голые холмы сменились буковыми и дубовыми рощицами. Увидев впервые близко стоявший у дороги дуб, Даша искренне удивилась. Она всегда считала дуб деревом России. Красивое темно-зеленое дерево было таким же раскидистым и могучим. Его корявые ветки с ажурной листвой давали густую тень.

У Сержень-Юрта повернули направо. Вдали слева показалась довольно высокая гора, густо заросшая лесом почти до вершины. Издали деревья казались черными. Майор обернулся:

— Это гора Эртен-Корт.

Проехали еще километров пять, когда водитель неожиданно резко затормозил. Волынцева едва не слетела с брони. Сашок успел сцапать ее за воротник куртки и удержал наверху. Из БТРа раздалось:

— Юрий Григорьевич, метрах в четырехстах от нас человек мелькнул. Ясно видел! Боюсь, что чеченцы опять на этом повороте засаду устроили. Жахнут сейчас по нам из миномета и поминай, как звали!

Из люка показалась рука с биноклем. Майор взял его и принялся внимательно осматривать окрестности впереди. Дарья потихоньку сняла оптику с винтовки и тоже рассматривала холмы. Стаценко спросил, повернувшись к люку:

— Тебе не показалось, Сергей?

Мрачный голос ответил из темноты:

— Уверен, что нет!

Волынцевой неожиданно почудилось, что кустарник в одном месте шевелится. Она начала изучать это место более тщательно: из густой листвы на БТР смотрело бородатое лицо. Боевик держал автомат с подствольным гранатометом. Дарья порадовалась, что они находятся за пределами досягаемости. На лице бородача ясно просматривалось ожидание. Неожиданно он посмотрел куда-то в сторону и Дарья проследила направление взгляда. Чуть ниже прятался второй боевик. Юное безусое лицо виновато глядело на бородача, а тот показывал ему кулак, повернувшись к девушке в профиль горбоносым лицом.

Прячась за спиной Стаценко, девушка сняла винтовку с плеча. Вставила оптику в пазы и зарядила винтовку. Легкий щелчок заставил майора обернуться. Их глаза встретились. Юрий спросил:

— Ты его нашла?

Ее глаза чуть моргнули в ответ. Она осторожно просунула винтовку под его локтем, неудобно выгнувшись на броне. Нашла боевика и прицелилась в него. Страха не было, ненависти тоже. Просто подумалось: «Если не я его, то он нас всех убьет». Майор продолжал смотреть в бинокль в сторону кустов, своим телом прикрывая девичьи маневры.

Даша плавно нажала на курок и винтовка вздрогнула в руках, задев Стаценко цевьем по боку. Через оптику она увидела, как автомат с подствольником вывалился из куста наружу, а боевик упал назад. Молодой чеченец отшвырнул в сторону автомат и кинулся бежать вверх по склону, мелькая между деревьями и даже не стараясь прятаться. Стрелять по нему Даша не захотела. Даня с другой стороны БТРа крикнул ей:

— Бей и второго!

Волынцева молча сняла прицел и опустила голову. На душе стало тяжело. В голове прокручивалась одна и та же мысль, словно старая пластинка: «Я убила человека. Я убийца».

Даня ругался и стучал от злости по броне калаками:

— Нечего сопли распускать, надо было и второго бить! Он к этому повороту целый отряд приведет и кто-то из ребят попадет в ловушку!