По ком воют сирены - Александр Чернобук Страница 18

Мелко дрожали руки. Перехватило дыхание. Все тело трусило в нервном ознобе. Лицо покрылось липкой испариной. Он увидел, как из‑за того же злополучного поворота появились зеленые «Жигули» шестой модели. Тело налилось свинцом, и предпринять какие‑либо действия было выше его сил. Он как завороженный смотрел на приближающуюся решетку радиатора и не мог пошевелиться. В мире не существовало ничего — только этот кусок нержавеющего металла, который становился с каждой долей секунды все ближе и ближе.

«Жигули» затормозить не успели и врезались в левое заднее крыло «Мазды». Машину тряхнуло, послышался металлический скрежет, хруст стекла. Мелкая крошка брызнула Святу на голову и за воротник. Он отклонился на пассажирское сиденье и вниз, прикрывая лицо ладонями. Утробно зарычал и разразился целой тирадой, в которой преобладали междометия и предлоги. Волна холодной ярости ударила в затылок: «Ну, сука! Сейчас я тебя порву!»

Дверцу от удара заклинило, и подалась она не сразу. Пока Свят ее открывал, ударив несколько раз локтем, «Жигуль» успел сдать назад и стать на обочине.

«Шестерка», входя в поворот успела сбросить скорость и притормозить, поэтому удар получился несильным. Свят мазнул взглядом по развороченному крылу, разбитому заднему фонарю и, уцепившись за фрамугу окна без стекла, потащил машину волоком в сторону, цедя сквозь зубы: «Сейчас, сейчас. Я только уберу с дороги этот металлолом, и тогда ты у меня попляшешь, урод. Я тебе «Жигу» твою в задницу затолкаю, кровью харкать будешь. И за деда этого тоже в зубы получишь, за предсказателя хренова. Не корова, так «Жигуль»! Ну–ну! Сейчас! Потерпи секунду».

«Мазда» стала не совсем ровно: двумя колесами на асфальте, двумя на обочине, но все же проезду больше не мешала. Свят нырнул в кабину, поставил рычаг коробки передач на первую скорость, дернул до упора ручник, сорвал пиджак и швырнул его в салон. Вытер с лица кровь и рванул к «Жигулю».

— О–па! — Не добежав трех шагов до вышедшего навстречу водителя, замер как вкопанный. И заметно смутившись, пробормотал: — Не достойные менеджера крупной компании слова были мной произнесены. Раскаиваюсь.

Гнев сняло как рукой. У открытой водительской дверцы «шестерки» стояло нежное, трепетное и прекрасное создание. Пола женского. Возраста юного. Красоты необычайной. Во всяком случае, так показалось Святу. Он начал пробуксовывать в двух метрах от второго участника ДТП.

Коротко стриженые волосы выкрашены в медный цвет. В левом розовом ушке десяток мелких колечек белого металла, такого же цвета миниатюрная серьга в правой ноздре. Длинные ресницы подрагивают над карими глазами. Черты лица правильные, как у греческой богини, кожа молочно–белая. Неестественно большую грудь обтягивает короткая маечка, не прикрывающая пупок. Узкие джинсики. На ногах ― сандалики из сплетающихся разноцветных тонких кожаных ремешков, а на голове такой же раскраски шапочка крупной вязки, напоминающая по форме мини тюрбанчик. Хрупкие изящные руки сплошь в кольцах браслетов, на пальцах перстеньки.

Когда Свят, задержав взгляд на фантастически тонкой талии, заметил фигурную сережку в пупке, его мысли обрели некоторую долю осмысленности: «Металла многовато, пожалуй. Это один, и то весьма сомнительный недостаток. Интересно, серебро или платина? Судя по машине — серебро. А если принять во внимание внешний вид хозяйки, то даже платина не достойна обнимать это произведение природы».

— Что вы там говорили насчет раскаяния? — Она положила руку на дверцу своей машины.

— М–м-м–м, — Святу этот незамысловатый жест показался до такой степени эротичным, что он даже не нашелся, что ответить.

— У вас лицо порезано. Не страшно, но обработать надо. Удара ведь как такового не было. Это просто стеклянная крошка поцарапала кожу, — она улыбнулась уголками губ, вглядываясь в его лицо.

Голос у нее оказался мелодичным, немного низким и глуховатым. За таким голосом мужчины готовы идти куда угодно, словно за волшебными звуками дудочки Гаммельнского крысолова. По русской версии — в омут с головой.

Свят поймал себя на мысли, что именно такая девушка способна положить раз и навсегда конец его холостяцкому существованию. Если рядом находится такое совершенство, то ничего иного больше никогда не захочется. Никогда. Он уже напрочь забыл о покореженном крыле и разбитой фаре своей «Мазды».

— Насколько мне известно, бьющий сзади водитель всегда виноват. Правильно я понимаю? — поскольку Свят был полностью поглощен своими мыслями и опять не издал ни звука, она продолжила: — Это моя вина. Взяла у брата машину съездить в райцентр за продуктами и уже на обратном пути, можно сказать, у самого дома, вот… Такая неприятность… Вам. И нам разумеется. Вы меня простите. Мы все компенсируем.

— А, ну да, да, — промямлил Свят, до него начал доходить смысл ее слов. — Конечно, несоблюдение дистанции. Впрочем, тут есть и моя вина. Мне тут, не поверите, попался на пару километров раньше предсказатель. Так вот он…

— Пастух? Дядя Леша? — Лицо девушки озарилось улыбкой.

— Да. Пастух… Леша не Леша… Дядя не дядя… А откуда вы знаете? — удивился Свят.

— Догадалась. В наших местах это личность довольно известная. К тому же, стадо его я только что видела. Вы немного не в себе… Сейчас я найду аптечку. И заодно давайте я вас угощу кофе. Это успокаивает. Вам не помешает. У меня термос как раз с собой. — Девушка, изящно наклонившись, нырнула в салон своего авто.

— Спасибо, с удовольствием, было бы совсем неплохо, — проговорил Свят ей в спину и для того, чтобы не пялиться на то, что ниже, опустил глаза на свою забрызганную кровью рубашку.

«Вот, блин, красавец. Еще и с волыной под мышкой. С ремнями и кобурой поверх белой рубашки в разводах крови. Пиджак снял, Рембо сраный. Именно в таком виде и знакомятся со своей судьбой».

Сдирая на ходу удавку галстука, бросился назад к машине. Отстегнул ремень и бросил пистолет вместе с кобурой на сиденье. Заглянул в зеркало — потеки крови из царапин на лбу и щеке. Ничего страшного, действительно, не было. А жаль. Сейчас бы серьезную рану. Можно было бы бравировать пренебрежением к боли и кровопотере. Щеголять черным юмором и заявлять, что шрамы украшают тело мужчины. Это наверняка бы подействовало, во всяком случае, как минимум, незамеченным не осталось бы. А вместо всего этого какие‑то жалкие порезы.

Вячеслав содрал рубашку, обрывая пуговицы, и промокнул ею лицо, морщась от боли.

— Не совсем так это делается. Надо с йодом, — раздался рядом тот же сказочный голос. — Давайте лучше я.

— Хорошо, давайте. Буду крайне признателен.

Свят с готовностью подставил лицо и прикрыл глаза, но тут же открыл их снова, исправляя ошибку, поскольку так он утратил способность рассматривать склонившуюся над ним незнакомку. Боли от прижигания ранок на лице он не чувствовал, поскольку прямо перед его носом под тонкой материей благоухала дивным запахом трепетная женская плоть. Свят неимоверным усилием воли оторвал глаза от груди девушки и посмотрел ей в лицо: «Не заметила ли она его реакцию?»