Секс-пуля - Михаил Серегин Страница 18

Дарья, как и хотела, в последний путь Андрея проводила. С кладбища сразу поехала домой. На поминки не осталась, хотя и могла бы.

Весь день хотела провести взаперти, но пришла беззаботная, говорливая Лизочка и утащила ее на дискотеку. Дарья не хотела, но затем махнула на все рукой. Лишь дала себе слово, что танцевать сегодня не будет, только музыку послушает.

Они шли через «Липки» к Немецкой.

– Ты чего сегодня сама не своя? – допытывалась Лиза по дороге на «дискач».

– Все нормально, просто голова немного болит, – увиливала Дарья. – Через час-другой все пройдет.

– У тебя случайно не месячные, а, подруга? – Лизка-бестия смотрела в глаза, а казалось, заглядывала в душу. – Или, наоборот, нет ничего. Ну если нет, тогда поздравляю. Когда ждем пополнения, от кого?

– Ты у меня сейчас получишь, – Дарья едва улыбнулась. Этого было достаточно, чтобы подруга взбрыкнула, словно молодая лошадка, и вырвалась вперед на пяток метров.

– Ну, это вряд ли, – задирая Дарью, рыжая бестия шла спиной вперед. – Ты хоть и длинноногая, а за мной тебе не угнаться.

Асфальтовая дорожка, по которой они шли, была свободна, и если бы не сегодняшние похороны Андрея, она бы обязательно бросилась за Лизкой, чтобы, поймав, шутливо набить ей задницу. Но настроения не было.

– Что случилось? – насупившись, словно разъяренный боров, Елизавета встала как вкопанная посреди дороги и расставила руки в стороны.

Дарья обняла подругу, приподняла ее в воздух и поставила на место.

– Голова, это всего-навсего голова.

«И размышления о том, что за поимку убийцы Андрея причитаются хорошие деньги», – но об этом Лизочке вообще знать не обязательно.

* * *

Железная дверь отошла в сторону. Усталая Ира Розанова стояла на пороге и безразлично смотрела на Дарью.

Данилова пришла к вдове на следующий же день после похорон. Она всю ночь промучилась, толком не спала. Ей все мерещилось, что они с Андреем занимаются любовью на берегу реки. Только почему-то он на одной ее стороне, а она на другой, но в то же время они вместе. Странно.

– Я по делу, – сообщила Дарья с порога.

– Ты уже такая третья за сегодняшний день, – Розанова смотрела презрительно, словно перед ней стояло низшее существо. – Проходи налево, затем направо.

Дарья прошла. Четырехкомнатная квартира, хорошо обставлена. Очень чистенькая. Поминки были в ресторане. Бардак готовки жилья не коснулся.

В небольшой комнате горит лампадка перед фотографией Андрея. Шторы закрыты.

– Кто ты ему, очередная любовница? – У высокой стройной Иры не было времени на сантименты. Дарья чувствовала, что с ней хотят разделаться и выставить вон.

Данилова села на стул, скрестила на груди руки.

– Угадала, я думаю, что я последняя.

– И что ты хочешь? Денег? И гроша не получишь.

Розанова стояла в дверном проеме, подперев одной рукой бок. В другой у нее уже дымилась длинная сигарета.

– Я слышала, что тот, кто найдет убийцу, получит вознаграждение.

Лицо хозяйки изменилось. Теперь в нем не было агрессии, остались лишь интерес и печаль.

– Это правда. Я выплачу десять тысяч долларов тому, кто найдет убийцу.

– А тому, кто найдет заказчика? – вызывающе поинтересовалась Дарья.

– Тебе-то это зачем? Ты что, мисс Марпл? Не похожа, слишком молода и бестолкова, во всяком случае, на вид.

Дарья прекрасно знала, что не производит впечатления глупенькой девочки. Розанова просто-напросто щупает ее.

– Скажите мне сумму, чтобы знать.

Ира задумалась. Почесала длинным ногтем переносицу, посмотрела на фотографию мужа.

– Двадцать.

Настала очередь Дарьи тянуть время, она смотрела на острые носки зимних сапог и медленно считала про себя до тридцати.

– Ты все узнала? – не выдержала Ира на счете «двадцать один».

– Нет, – Дарья смотрела на вдову, не моргая. – Какое вознаграждение ждет того, кто убьет и заказчика, и исполнителя?

Розанова не ожидала такого вопроса. Она сделала шаг вперед и закрыла дверь в комнату, хотя Дарья была уверена, что в квартире больше никого не было.

– Ты это серьезно? Если ты играешь со мной, то пожалеешь об этом.

– Никаких шуток, – Дарья была сама сосредоточенность и проницательность.

– Сумма может возрасти вдвое.

– Пусть будет пятьдесят.

– Но это очень большие деньги! – воскликнула вдова.

– Зато как возрастет твой авторитет, если все будут знать, что ты отомстила убийцам.

– Я сомневаюсь, что ты и есть тот самый мститель. – Ира затянулась и сделала вид, что потеряла интерес к продолжению разговора. Но интерес был, Дарья это чувствовала.

– Мне показалось, что я полюбила, со мной давно ничего подобного не было.

– Его многие любили, но никто пока не предложил мне свои услуги. Даже за эти немалые деньги. Начать копаться в этом так же опрометчиво, как нырнуть в дерьмо и пытаться дышать. Я уже разговаривала с двумя частными сыщиками, и ни тот, ни другой не взялся за это. Почему во всем разобраться должна какая-то блядь, которую мой муж подцепил где-то в подворотне?

– Я не блядь! – рявкнула Дарья, вскакивая с места. – Будь добра, не хами, а то рожу порву.

Карие глаза Иры налились кровью, но врукопашную она не бросилась, хотя была выше и весила больше. Вдова тяжело переводила дыхание, бешено вращая глазами.

– Если ты действительно найдешь и убьешь, ты получишь свои деньги, – Розанова сжала кулаки. – А теперь иди на хер.

– Не груби, – повторила Дарья, проходя мимо и не спуская с вдовы цепких зеленых глаз. – Еще увидимся, подруга.

– Я тебе не подруга! – взвизгнула Розанова, но слушать ее было уже некому.

* * *

Штанга, которую он, сидя, поднимал из-за головы двумя руками, была в четыре раза легче той, что когда-то тягал кандидат в мастера спорта по тяжелой атлетике Виталий Шустриков.

Тридцать килограммов для качков вес пустячный, но располневшему и утратившему былую мощь бизнесмену было нелегко. Он кряхтел, хрюкал, свистел и стонал одновременно, когда дело доходило до последних двух повторов в подходе.

Поставив снаряд на стойки, он встал с лавочки, отошел в сторону и, нагнувшись, тяжело задышал.

– Как же мне нелегко, господи, – пробормотал он вслух, думая, что его никто не слышит.

– А будет еще тяжелее. – Дарья тихонько стояла в углу уже минуту и наблюдала за страданиями Шустрикова.

– Я думал, что один. Тебя Зиночка впустила?