Отсроченная смерть - Илья Деревянко Страница 17

Из моего отдела тоже. Все его сотрудники, даже Горошко с Филимоновым, пребывали в твердой уверенности, будто я «задержан для выяснения некоторых обстоятельств». Вахе нет резона меня сдавать. Себе дороже обойдется!

Значит… кто-то контролировал происходящее в квартире при помощи суперсовременной сканирующей аппаратуры. (Возможно, из дома напротив.) Н-да-а-а! Гладко было на бумаге, да забыли про овраги…

Я тщательно прислушался. Изнутри не доносилось ни звука, ни шороха. Грамотно сидят, тихо, наверняка профессионалы. Цель – захватить меня, узнать имя агента и по-тихому ликвидировать. Давно бы так! А то затеяли возню с подставой, дуру Вику погубили и надолго, если не навсегда, отбили у меня всяческое доверие к женскому полу. Козлы вонючие! Уроды, блин!!! Ладно, эмоции в сторону. Как там учил Логачев?… Ага! «Если тебе приготовили западню, и ты сумел ее вовремя вычислить – не мешкай! Теперь охотник ты, а они – дичь!»

Я еще раз прислушался. По-прежнему гробовая тишина. Брать, скорее всего, собираются в холле, используя фактор внезапности. Стало быть, надо проникнуть туда иным путем и постараться застать недругов врасплох…

Поднявшись этажом выше, я разыскал в кармане булавку и без особых предосторожностей отпер замок квартиры, расположенной прямо надо мной. Раньше там проживала некая Людмила Толмачева – хорошенькая разведенная брюнетка 1976 года рождения. Весной 2005 года она стала зомби и после неудачного покушения на вашего покорного слугу покончила с собой [41]. Квартира осиротела, но ненадолго. Вскорости в ней прочно обосновалась двоюродная сестра погибшей – тридцатичетырехлетняя толстая особа, выглядевшая из-за хронического пьянства минимум на пятьдесят и известная в ближайшей округе как Демьяниха. (Ее настоящие имя и фамилия как-то сразу подзабылись.) В прошлом Демьяниха работала продавщицей в парфюмерном магазине, но, по понятной причине, потеряла работу и с тех пор существовала на деньги тех, кого могли прельстить ее дряблые телеса. Главным образом мелких рыночных торгашей-кавказцев или гастарбайтеров того же происхождения, жутко охочих до «жэнскый ласка», но не имеющих возможности тратиться на более пригожих и соответственно более дорогих шлюх. Обычно Демьяниха обслуживала оную публику прямо на рабочих местах, с грехом пополам добиралась до дома, допивала остатки гонорара и мертвецки пьяная заваливалась спать. Клиентов на квартире она принимала крайне редко, в исключительных случаях (боялась жалоб соседей), а посему я рассчитывал без проблем воспользоваться ее окном для проникновения в собственное жилище. И по закону подлости нарвался как раз на одно из таких исключений.

Едва я приоткрыл входную дверь, как услышал гортанные голоса, возбужденно переговаривающиеся на азербайджанском… (Этот язык я практически не знаю, но отличить от других все-таки могу. – Д.К.)…

«Придется нейтрализовать», – с неудовольствием подумал я, крадучись заходя в комнату. Взору моему предстала следующая картина. На грязной, дурно пахнущей постели лежала, раздвинув ноги, голая, в дупелину пьяная Демьяниха и утробно храпела. «Гостей» было четверо: носатых, волосатых, со спущенными штанами. Один пристроился поверх Демьянихи, часто дергал мохнатым задом и страстно урчал. Остальные с нетерпением дожидались своей очереди и о чем-то переговаривались. Завидев меня, три очередника разинули рты, собираясь что-то сказать (или заорать), но не успели. Я, конечно, не «Лунный Тигр», но тридцать суток жестокой логачевской муштры не пропали даром. Одним прыжком преодолев разделявшее нас пространство, я тремя молниеносными ударами в особые точки наглухо отключил голозадых южан. (Часа два полежат без сознания, а потом помнить ничего не будут.) Еще один такой же «подарок» достался четвертому любителю грошового секса. Между прочим, моего появления он вовсе не заметил, поскольку в тот самый момент заухал и затрясся в оргазме. Демьяниху я трогать не стал. (С пьяного бревна какой спрос? Пускай себе валяется.) Снял с нее бесчувственного азера, чтобы не задохнулась под ним спьяну, и аккуратно уложил его в обнимку с бесштанными земляками. Пускай потом разбираются, кто кого опетушить хотел… Брезгливо обогнул засаленный стол с бутылками и объедками, аккуратно открыл окно, по водосточной трубе спустился к своему, сконцентрировался, ногой вышиб окно вместе с рамой, акробатическим прыжком влетел в комнату и по ходу зацепил какого-то плотного мужика.

– Тревога! – рухнув на пол вместе со мной, заорал он. – Сю…

– Падла! – прошипел я, наградив его жестоким ударом по кадыку. Крик оборвался на полуслове, сменившись длинным, надсадным хрипом.

Я вскочил на ноги, и в следующую секунду вспыхнула запыленная люстра под потолком.

Молча, с каменным лицом я обвел сбежавшихся на шум засадников тяжелым взглядом исподлобья. Всего их было пятеро. (Хрипуна можно не считать. Сдохнет – не сдохнет, но реальной угрозы он уже не представляет.) Четверо – здоровые, плечистые, абсолютно незнакомые типы, а пятый… старлей из моего отдела Юрий Овчаренко! Опять предатель, ядрена вошь, и… теперь понятно, КТО работал со сканирующей аппаратурой и ГДЕ он ее взял.

Дело в том, что в январе 2006-го при проведении одной не слишком удачной операции лейтенант Овчаренко получил две пули в живот из «стечкина» [42]. После выписки из госпиталя его хотели комиссовать, но затем пожалели и перевели в группу технического обеспечения, одновременно повысив в звании на одну ступень. (По моему, блин, ходатайству!) А он, сука, взял да переметнулся к врагам… Вышеуказанные мысли промелькнули у меня в голове за долю секунды, и внешне я никак не проявил своих чувств, продолжая давить противников свинцовым взглядом.

– Это не Корсаков, – выдал наконец Овчаренко. – Рост, фигура те же, но лицо абсолютно чужое. В первый раз вижу!

– Наверное, кто-то из его друзей, – высказал предположение один из громил. – Или обычный квартирный воришка. Не беда. Сейчас разберемся!.. Взять!!!

Пятеро засадников одновременно бросились на меня: грамотно, профессионально, не мешая друг другу. Еще месяц назад мне, пожалуй, пришлось бы не сладко, но теперь… (Ох, спасибо Васильичу! – Д.К.)… Расправа над ними заняла не более двадцати секунд. Правда, победа досталась не так уж легко. Чтобы одолеть нападавших, пришлось задействовать весь арсенал накопленных мной знаний и не стесняться в выборе средств. В результате одному из незнакомцев я остановил сердце, двоим сделал искусственный инсульт, как Логачев Быкову в минувшем октябре (см. «Пленных не брать»), четвертому проникающим ударом ноги разорвал печень, прекратив его шумную агонию мощным тычком пальцев в яремную вену. И только предателя Овчаренко сумел взять живым, хотя не совсем здоровым. (Шестой, с разбитым горлом, все-таки скончался). Дабы обезвредить старлея, дравшегося, как взбесившийся кот, пришлось сломать ему руки, «отсушить» лоу-киком правую ногу и садануть кулаком в одну из болевых точек на туловище. Лишь тогда он прекратил сопротивление и извивающимся от боли червем повалился на пол.