Моё прекрасное алиби - Чингиз Абдуллаев Страница 17

Генеральный директор сидел в кабинете перелистывая бумаги. Унего была добрая улыбка старого, пожилого человека, уже осознающего всюошибочность радикальных утверждений. Сидевший перед ним молодой человек былтвердо убежден в своей правоте. Но доказать это старому человеку будет трудно.Они все такие консерваторы. Молодой говорил долго, убедительно и красиво. Но нагенерального это не оказало никакого воздействия. Красивые речи давно уже неубеждали его. Он привык верить только фактам. А здесь фактов не было.

— Нет, — наконец вынес свое заключениегенеральный, — это нам не подходит.

Молодой покраснел, попытался еще поспорить, но, понявбесперспективность своих усилий, наконец замолчал.

— Надо еще подумать, — вынес заключениегенеральный, — это все не так легко, мой юный друг.

Молодой человек вспыхнул и быстрым шагом вышел из кабинета.Раздался звонок коммутатора.

— Простите — сказала секретарь, — я вам больше ненужна?

— Конечно, нет. Спасибо. Меня кто-нибудь ждет? —Да, в приемной сидит Борисова. Хочет, чтобы вы приняли.

— Так поздно, — удивился генеральный, —хорошо, пусть войдет. А вы можете идти.

В кабинет вошла молодая, элегантная женщина лет тридцати.Красивая оправа подчеркивала строгий облик лица, минимум косметики. Волосы былитщательно уложены. Генеральный посмотрел на нее с грустью. Ему нравилиськрасивые женщины. Но и… только. В его возрасте о них можно было только мечтать,получая скорее моральное удовлетворение. — Что у вас? — спросил он умолодой женщины. — Я хотела бы вам показать данные нашего отдела, —предложила Борисова, — вы сами просили меня ознакомить вас со всемипоказателями.

— Да, да, конечно, я помню, — заинтересованносказал генеральный.

Борисова начала раскладывать бумаги на столе. К их зданиюподъехала машина с тремя пассажирами. Они требовательно просигналили и сторожпредупредительно раскрыл ворота, очевидно, эти трое были здесь своими людьми.Борисова начала объяснять разницу за прошлый — год и нынешний. Все трое,оставив машину во дворе, прошли в здание и, пройдя мимо двух охранников, также неостановивших их, вошли в лифт. Генеральный получал удовольствие, глядя какубедительно и доказательно говорит Борисова. С кадрами у них всегда не былопроблем, — подумал генеральный, — нужно будет послать Борисовуучиться в Лондон. Трое мужчин вышли из лифта на этаже, где был кабинетгенерального.

Внезапно генеральный закашлял. Потом виновато посмотрел насидевшую перед ним женщину. — Старость не радость, — банальнопроизнес он. Она мягко улыбнулась.

— Давайте прервемся, попьем чайку, — предложилгенеральный.

— Сидите, — встрепенулась она, — я всеприготовлю. За его спиной была незаметная дверь в комнату отдыха, где былаэлектрическая плитка, чайник, небольшой столик и кровать для отдыха. Когдасотрудники задерживались на работе, они вместе с директором пили чай в егокабинете. Он был по-настоящему демократичен, без показного панибратства.

Она прошла в комнату, набрала воды в чайник. В этот момент вкабинет вошло сразу трое мужчин. — Ты, — удивился генеральный, —в чем дело? — Хотим подписать тот самый проект, — протянул бумагупервый из вошедших, — он нам очень нужен.

— Это невозможно, — твердо объяснилгенеральный, — это самое настоящее мошенничество. Хищение государственныхсредств. Николай, я тебе много раз объяснял.

— Он ничего не понял, — сказал первый извошедших. — И не поймет, — добавил второй. — Поймите, — ещераз попытался убедить хозяина кабинета первый из вошедших, — это не тольконаше дело. Здесь, в этом деле интересы многих людей.

— Я же сказал, что не подпишу, — твердо сказалгенеральный директор, — и не стоит, Николай, настаивать.

— Он не подпишет, — согласился второй, быстродоставая из кармана пистолет с глушителем. — Вы с ума сошли, —растерялся генеральный. Раздался щелчок. Потом еще один. Обе пули попали вцель. Первая пробила печень, вторая попала в сердце. Последней мыслью директорабыла тревога за Борисову. Она ведь в соседней комнате, — внезапно подумалон, перед погружением во тьму. Николай подошел к убитому, пнул его ногой.

— Подлец, довел таки до этого. Эх, Осман, так трудноработать с непонимающими людьми.

— Уходим, Николай. Выключай свет и уходим. Скажем, еслиспросят, что он остался ночевать в своем кабинете.

Борисова стояла в комнате отдыха, слушая каждое слово. Онане совсем поняла, что случилось, даже услышав два громких щелчка и стукпадающего тела. А может, не хотела верить в случившееся.

Трое вышли из кабинета, потушив свет. Направились к лифту.Борисова осторожно вышла из комнаты отдыха.

Они вошли в лифт, спускаясь на первый этаж. Она вошла вкабинет, ничего не понимая. Они уже покидали здание, когда она, еще не совсемсоображая, что произошло, автоматически включила свет в кабинете и закричала.

Крик ее был скорее сдавленным стоном и не был слышен нигде.Но все трое вышедших из здания обратили внимание на загоревшийся свет вкабинете директора.

— Кто это может быть? — тревожно спросилОсман. — Не знаю. Черт побери, кто там может быть в такое время, —занервничал Николай, — быстро наверх.

Третий просто коротко выругался. Он был в формеподполковника милиции и теперь недовольно смотрел на двух других попутчиков.

— Вы же говорили там никого нет, — прохрипел он.Они ворвались снова в здание, почти бегом направляясь к лифту.

Борисова выбежала из кабинета, даже не взяв своего плаща.Она пыталась найти хоть кого-нибудь в этот момент.

Подполковник оказался более предусмотрительным. Он решилподняться на третий этаж пешком.

Борисова, не дожидаясь лифта, побежала вниз по лестнице.

Двое других — Николай и Осман — снова ворвались в кабинет.Дверь в комнату отдыха была открыта, и они все поняли.

Борисова бежала по лестнице, когда столкнулась с незнакомымчеловеком, одетым в форму милиции. Она обрадовалась.

— Товарищ офицер, — почти закричалаженщина, — там наверху убийство. Я слышала их голоса. Какие-то Николай иОсман. Они убили нашего директора. Они еще здесь, далеко уйти не могли.Подполковник сочувственно улыбался.

Она тянула его за рукав наверх, когда внезапно ощутила насвоей шее его сильные, гибкие руки. Продолжая улыбаться, он сдавливал ей горло.Она захрипела, пытаясь вырваться. Но хватка была железной. Ничего не понимающаяженщина уже теряла сознание, когда на лестнице вдруг появился один изохранников с первого этажа.