Конвейер смерти - Сергей Самаров Страница 16

Через десять минут в трубке раздался звонок от генерала Кабакова:

– Сашко, только что мне переслали запись твоего разговора с Гогой. Я все внимательно прослушал от начала до конца.

– И что? Хотя, товарищ генерал, меня с некоторых пор зовут, если я не ошибаюсь, Вячеслав. Вячеслав Васильев… Так что скажете по поводу нашей беседы с Гогой?

– Что-что… Лобстера мне на халяву тоже попробовать захотелось. Ни разу в жизни не пробовал. Короче… Запись через Интернет прислали, по закрытому военному Интернету – никто не сможет со стороны войти, прослушивающую аппаратуру они уже забрали, но я успел прослушать. Записывал разговор опять спутник космического управления ГРУ. А до этого мне переслали записи разговоров Гоги с чинами в МВД. С двумя чинами. Высоко он взлетел, серьезную «крышу» держит. Насколько я понимаю, сотней тысяч рублей в месяц там дело не обходится. Если даже стрельбу по инспекторам ДПС прикрывают, то это в самом деле серьезно.

– Лучше бы, товарищ генерал, пока я работаю, обойтись без арестов чиновников МВД. Собирайте материал, доказательную базу и все остальное, что требуется. Эти его разговоры – это же кладезь информации. Много вам даст…

– Да, ты прав. А еще отдельное тебе спасибо за удачно отработанный вариант. Для дела была кровь ментов пролита. Раны у дэпээсников, как мне сказали, не угрожающие жизни, смогут после лечения службу продолжить. Только у того, которому ты в руку стрелял, в дополнение к ранению руки еще и другие неприятности возникли. Там, как я понимаю, был рикошет от бронежилета. Так?

– Так точно, товарищ генерал. Я намеренно делал рикошет в руку.

– Вот. А получилось, что пластина бронежилета сломала три ребра, кроме того, создала ушиб сердца, потому парень сразу и свалился. У него перебило дыхание и сердце на несколько секунд остановилось. Хорошо хоть оно у парня здоровое, иначе, как говорят врачи, мог бы и не выжить.

– Я учту свою ошибку, товарищ генерал.

– А еще хочу сказать, чтобы вы с подполковником Разумовым не афишировали свою работу. Нас за такие вещи могут всерьез взгреть. Мы негласно доплатим пострадавшим инспекторам в дополнение к тому, что им заплатит Гога. Но подобные расходы нашим бюджетом не предусмотрены, и потому я настоятельно рекомендую в дальнейшем избегать подобных методов для достижения конкретного результата. Короче говоря, все резкие движения допускается совершать только с моего согласия. Любая боевая акция должна мною визироваться, иначе меня за такие вещи могут и с должности погнать. И все твоими стараниями. Я уже не говорю о том, каким образом сегодня была уничтожена машина с людьми Аркани рядом с пивным рестораном.

– Товарищ генерал, – возмутился я. – А как я должен был вести себя? Воспротивиться взрыву?

– По крайней мере, следовало хотя бы попытаться не допустить взрыва автомобиля в месте, где это опасно для гражданского населения. А у нас четверо пострадавших в результате бандитских разборок. Простые прохожие. Ты же мог хоть что-то предпринять в этой ситуации!

– Ничего не мог, товарищ генерал. Любое мое вмешательство грозило срывом всей операции по моему внедрению… Извините, вторая трубка звонит. Номер знают только Гога и Тамара. Значит, кто-то из них…

Отключившись от разговора с генералом, я убрал свою трубку под подушку на диване и взял оперативную. Определитель высветил, как я и предсказал, номер Гоги.

– Слушаю тебя в который уже раз. Что-то изменилось? – ответил я недовольным голосом, имитируя ленивые сонные нотки. – Я тут задремал слегка…

– Сашко, короче говоря, встреча в ресторане отменяется, и вообще сегодня, скорее всего, встретиться не удастся, если только ты не захочешь меня сопровождать. Может, возьмешься?

– Куда сопровождать? Ничего спросонья не понимаю…

– Мне назначил встречу сам босс. Я должен ему деньги отдать и получить кое-что от него. Груз, короче, на реализацию. Какой груз – это не для широкой публики. Дело, как я вижу, опасное, хотя Арканя не из таких, кто сам пойдет на опасную встречу. Мои люди отследят. Если сам поедет, то, скорее всего, ничего не произойдет, хотя подстраховка тоже нужна. Если же не поедет, я тоже не поеду, но устрою засаду тому, кто вместо него явится.

– Объясни толком, я же говорю, что спросонья туго соображаю. Что я должен делать?

– Ты должен выступить моим телохранителем. Подробности при встрече, это не телефонный разговор.

– Я понял. И могу выручить, раз уж ввязался в это дело. Куда мне подъехать? Что с собой взять?

– Вооружайся по полной программе, что найдешь. Что не найдешь – мы подыщем. Не думаю, что у тебя под диваном завалялся гранатомет «Вампир» или огнемет «Шмель-М». Но если все же завалялся, можешь взять с собой. Чтобы по улице с «Вампиром» не бегать, я пришлю за тобой машину. В одеяло завернешь и вынесешь.

– Ты опять за свое… Я же уже сказал, что не желаю свою нору засвечивать. Ни «Вампира», ни «Шмеля» у меня не завалялось. Но что есть, возьму. Мне обычно этого хватает. Встреча через полчаса, около станции метро «Проспект Вернадского». Водитель должен меня знать в лицо, но скажи ему на всякий случай номер машины.

– Наби приедет. Он только что вернулся из ментовки. Отделался легким испугом. Но заикаться не перестал.

– Наби медленно ездит, за полчаса не доберется. Даю ему пятьдесят минут.

– Это много. Можем не успеть на встречу, а на такие встречи не опаздывают. Хорошо. Я посажу Наби в чужую машину. Он тебя узнает…

– Может и не узнать. Я сам к нему подойду. Пусть у метро погуляет.

– Внешность, что ли, поменял?

– Слегка. И еще добавлю.

– Договорились… Жду тебя… Кстати, ты в курсе, что второй мент, в которого ты стрелял, скопытился…

– Откуда я могу знать! Я сразу уехал.

– У него не было одной пластины в бронежилете, туда пуля и угодила. Мне недавно позвонили. Пришлось пообещать солидную сумму, чтобы дело замяли. Так что ты мой должник. Часть сегодня с разбегу и отработаешь…