Бешеный жив! - Виктор Доценко Страница 16

Но замолчать убийство известного профессора-физика у подъезда его дома не удалось - слишком громким оказалось имя этого почтенного человека, давнего соратника академика Сахарова. Пресса подняла громкий скандал, требуя подробностей, немедленного ареста и сурового наказания преступников. Власти были вынуждены официально объявить, что профессор погиб в результате огнестрельных ранений. Что же стало причиной кончины найденных здесь же предполагаемых убийц, оставалось для следователей и судмедэкспертов загадкой, о чем они прямо и заявили.

Их заявление дало возможность журналистам в очередной раз порезвиться по поводу абсолютной некомпетентности соответствующих служб. Но это дело не меняло. Загадкой оставались не только причины мгновенной, судя по всему, смерти, как правило, молодых и крепких мужчин, но и мотивы их убийства. Между тем количество трупов росло. Их находили на улицах, в подъездах, даже в квартирах. Единственное, что объединяло этих непонятных покойников, по милицейским данным, - все они так или иначе подозревались в связях с организованной преступностью или, во всяком случае, имели хотя бы по одной ходке за колючую проволоку.

Газетчики, хватаясь за любой шанс уязвить правоохранительные органы, изобретательно издевались над ними, сочинив образ некоего новоявленного графа Монте-Кристо, карающего преступников по собственной инициативе. Постепенно дело приобретало и политическую окраску, как часто бывает в России.

Либеральная пресса обвинила в этих убийствах бритоголовых "скинхедов" и "Русское Национальное Единство", поскольку среди покойников попадались и нерусские.

Отдельные храбрецы-журналисты видели тайный след ФСБ. Патриотическая же пресса считала, что это единственно верный народный ответ на мораторий об отмене смертной казни.

А одна бульварная газетенка обещала в ближайшие дни опубликовать эксклюзивное интервью с таинственным "карателем", в котором тот обязательно объяснит читателю и свои мотивы, и фантастические методы умервщвления...

К расследованию загадочных смертей были подключены лучшие сотрудники различных подразделений правоохранительных органов города, а вскоре, с подачи депутатов уже Государственной думы, - и сотрудники ФСБ. Но, как часто бывает в России, каждое ведомство тянуло одеяло на себя, и дело не сдвигалось с мертвой точки.

Константин Рокотов услышал о таинственном "море" среди молодых людей от отца, но не придал этому особого значения. После гибели своего друга и учителя Савелия Говоркова по прозвищу Бешеный Константин долго не мог прийти в себя. С того самого момента, когда он впервые увидел Бешеного, в его сознании твердо закрепилась мысль, что Савелия убить невозможно: он будет жить вечно! И когда на глазах Константина Савелия сразили несколько пуль, ему показалось, что время остановилось навсегда. Гибель Савелия была нелепой и неестественной, словно неудачный дубль фильма. Так и хотелось подойти к нему и сказать:

- Вставай, Бешеный, следующий дубль!

Но Савелий не встал, несмотря на то что любимая жена, крепко прижимая его голову к своей груди, призывала всех святых, чтобы они помогли мужу встать. Нет, не встает Бешеный. Не встанет Савелий, как не проси! Константин сам был ранен в руку в той перестрелке*, но физической боли не чувствовал, у него болела душа от боли за друга и учителя. И эта боль была столь нестерпимой, что он несколько минут не мог даже сдвинуться с места. Наконец Константин очнулся, подошел к Джулии и помог ей подняться. Как жить дальше? Почему Господь допустил подобную несправедливость?

Вокруг Константина образовалась такая звенящая пустота, что казалось, будто из него вытекла вся кровь, а душа омертвела. Он действовал, а не жил долгие дни, словно сомнамбула или робот: автоматически, ничего не ощущая. И когда полковник Рокотов, сообщил ему о странной смертельной эпидемии, охватившей в последние недели город, отчасти желая его встряхнуть, - вдруг заинтересуется? - Константин никак не среагировал. Чьи еще смерти могут волновать его, если погиб Савелий?

Однако жизнь брала свое. Постепенно Константин пришел к выводу, что Савелий его состояние не одобрил бы. Бешеный учил, что самое верное средство от уныния и тоски - это работа, действие. Жить - значит действовать! Информация о загадочной череде смертей, полученная от отца, не задела его, а лишь осела в каком-то уголке памяти. Вполне вероятно, Константин так и остался бы к этой истории равнодушен, если бы ему как частному сыщику неожиданным образом не пришлось непо-средственно столкнуться с тем, о чем рассказал Михаил Никифорович. К Константину обратилась пожилая женщина, которая поведала ему странную историю.

- Меня зовут Зинаида Витальевна Драгомилова, - с волнением в голосе представилась женщина, когда Константин предложил ей присесть в кресло. - Я услышала о вас от одной своей родственницы, которой вы однажды помогли в поисках ее сына. Когда она узнала, что приключилось с моим Валерой, то сказала, что только вы, Константин Михайлович, сможете мне помочь...

- Пожалуйста, ближе к существу дела, слушаю вас, - прервал ее Константин: он всегда стеснялся, когда кто-то начинал его хвалить и немедленно старался переменить тему.

- Два дня назад мой единственный сын не вернулся домой... - Ее голос задрожал от волнения.

- А сколько ему лет? - спросил Константин.

- Двадцать четыре...

- Ну, в таком возрасте все может быть: с девочками загулял или с друзьями где-то завис...

- Если бы... - Она всхлипнула. - У нас в семье так заведено: если задерживаешься, а тем более собираешься не прийти домой ночевать, всегда звонить...

- Что угодно могло случиться, телефона под рукой не оказалось или забыл почему-то...

- Я бы все отдала за то, чтобы ваши слова оказались правдой! - горько воскликнула женщина. - Позавчера меня вызвали на опознание тела... Оказалось, мой сын... - женщина не смогла сдержаться и всхлипнула.

- Неожиданный поворот. - Константин настолько удивился, что не знал, что сказать. - И что же с ним случилось?

- Говорят, с сердцем что-то...

- Все мы под Богом ходим, - сочувственно вздохнул Константин, снова вспомнив Савелия. - Как же я могу вам помочь?

- Да не верю я им! - В глазах несчастной матери слезы уже высохли, в них появилось откровенное раздражение и решительный протест. - У Валерия ничего не болело: ни сердце, ни легкие... Сначала они уверяли, что он скончался от передозировки наркотиков, а когда я твердо заявила, что он никогда наркотиками не увлекался и попросила показать следы инъекций на теле, начали про легкие говорить, потом про сердце... - Женщина немного помолчала, как бы вспоминая что-то, потом продолжила свой рассказ: - Понимаете, Константин Михайлович, я честно признаюсь, мой Валера не был ангелом: и отсидел пару раз, и выпить был не дурак, и девочек не чурался, но наркотиками никогда не баловался, а здоровья у него было хоть занимай...

- Вам известно, где его... - Константин едва не сказал "труп", но потом подумал, что это может травмировать мать: - ...где его нашли? - спросил он.