Золотая рота - Сергей Зверев Страница 16

– Предпочитаю обеих, – пробормотал Андрей.

– Счастливчик вы, – вздохнул Грибов. – С удовольствием подержал бы вам свечку, да… пропади оно пропадом! – показал он глазами на компьютер. – Без начальства ничего не могут сделать эти беспомощные подчиненные! Даже на отдыхе достали. Пока проинструктирую каждого, разберусь с партнерами, которых эти недотепы чуть не разорили, – уже ночь начнется. Уж сколько раз твердил себе: ты должен сконцентрироваться на отдыхе, не давай слабину – ничего не получается! Кстати, не желаете завтра составить компанию? Заказал путевку в экскурсионном бюро. Говорят, что побывать на Эстреме и не посетить знаменитые пещеры Рападора – просто бездарно провести отпуск…

За ужином к нему подсели Ада с Раей в экономном одеянии, поклевали из тарелок и принялись чирикать в оба уха. Он устал от них мгновенно. Истратив весь словарный запас, Рая открыла миниатюрный нетбук и с головой в него погрузилась. Ада оттерла ее плечом и сделала то же самое.

– Хотите получить благословение папы римского? – пошутил Андрей.

– Это как? – не поняли девушки.

– Новая услуга, – отозвался Андрей. – На полном серьезе – через Интернет. Правда, услуга платная, но Ватикану ведь тоже надо зарабатывать?

– Да нет, – отмахнулась Рая, – нам еще рано. Письмо пришло от Саши с Женей – это наши знакомые, у них все так интересно… Они недавно съехались, стали жить вместе, так увлекательно рассказывают о том, как им привезли новую мебель, а потом в квартире лопнула батарея…

– Саша с Женей… – задумчиво пробормотал Андрей. Воображение подсказывало… все, что угодно.

– Да нет, вы неправильно поняли, – пробормотала, не отрываясь от монитора, Ада. – Саша – это девушка, Рая с ней вместе училась.

– Да, собственно, и Женя – это девушка, – ударно завершила Рая.

Обе засмеялись и дружно уставились на обескураженного майора спецназа.

– Не волнуйтесь, мы не лесбиянки, – сказала Ада.

– Но если не найдем тут себе кого-нибудь, то кто его знает? – склонила головку Рая.

Майор чувствовал, что этой ночью что-то произойдет. Андрей Куприн не оправдал возложенного на него доверия. Он нагло лез на рожон. И завтра будет пакостить – с утроенным энтузиазмом, – пока не нагнетет напряженность до критической отметки. Он выпил перед сном две чашки крепкого кофе, заперся в номере, задернул шторы. Оружия не было, зачем бывалому спецназовцу оружие? Он включил на полную громкость телевизор, чтобы знали, что постоялец в отеле, и два часа наслаждался всемирной тупостью непотопляемого канала MTV. Ближе к одиннадцати приглушил звук, в полночь выключил телевизор и погасил в номере свет. Минуты тянулись, как сороконожки. Андрей не ложился в кровать – он не должен принимать в эту ночь горизонтальное положение. Не садился в кресло – из тех же опасений. Разгуливал по номеру, переваливаясь с пятки на носок. Спохватившись, выключил кондиционер – за гулом агрегата можно пропустить что-то важное. Мгновенно стало душно, пот потек со лба. Он сидел на трехногой табуретке – неподвижно, с прямой спиной, стараясь не шевелиться. Жара – это не ад, жар костей не ломит… Он был на взводе, собран – как в прошлой жизни, когда всю ночь просидел с ребятами в засаде в Шатойском районе, поджидая банду одного из корешей Масхадова. Их дождались лишь под утро – крались по ущелью в горное селение, и терпение было вознаграждено: ни одна бородатая сволочь не ушла, а потери у спецназовцев оказались минимальные: порванное ухо у рядового Шарыгина…

Сон сморил около двух часов ночи. Он стал заваливаться со стула, выставил ногу, чтобы не упасть. Не упал. Неприятная мысль скребнула: а если до утра ничего не случится? Как он выстоит в этой духоте! А если ВООБЩЕ ничего не случится?

Куприн стал курсировать от кровати к санузлу и через несколько минут промок до нитки. Включить кондиционер? Нет уж, он потерпит. И почему ему не спится? Весь отель уже давно погрузился в сон, гуляния по городку завершились два часа назад… И вдруг скорее почувствовал, чем услышал, что в коридоре под дверью кто-то есть! Половицы там не скрипучие, но ощущение присутствия чужеродной массы, испускающей волны негативной энергии… Он замер – может, ложное срабатывание? Но нет, напряглось пространство, вспучилось, потекли через дверь миазмы… И чуткое ухо уловило, как в замочную скважину на дверной ручке вставили отмычку.

Он даже обрадовался – наконец-то! Уже извелся этими страданиями. На цыпочках метнулся к двери, прижался к стенке позади нее, затаил дыхание. Отмычка нащупала нужный элемент в конструкции механизма, поволокла его по круговой траектории. Дверь приоткрывалась. Работал мастер бесшумно. Глаза Андрея за часы ожидания привыкли к темноте, он видел в ней, как кошка. Первым делом показался глушитель, навернутый на ствол. Затем пистолет, затем рука… Он ждал, пока появится обладатель всего перечисленного, чтобы ошеломить переломом, втащить в комнату, отправить в нокаут. Изготовился, мускулы налились… Но противник оказался достойным: почувствовал неладное и прыгнул вперед с разворотом руки. Андрей инстинктивно подался вниз, увертываясь от пули. Сухой щелчок, словно веточка треснула – ах ты, гад! И дымком потянуло… Как еще обращаться с человеком, пришедшим тебя убить?! Удар в живот – жестокий, проникающий; другой рукой схватил запястье, вывернул. Убийца вскрикнул, уронил пистолет. Секунда на обдумывание действий – больше не надо. Левой ногой он захлопнул дверь, шлепнул снизу ладонью под локоть, ломая кость, ударил правой под нос, вывернув кулак; отдернул руку и услышал, как посыпались зубы и треснула челюстная кость. Всё нормально, согласно правилам боев без правил… Второй удар был скорее автоматическим, чем осознанным – добить! Он ударил в то же место, тяжело, как свайным молотом – любой спецназовец знает, что, если хочешь убить, бей под нос… Противник уже не трепыхался, что и следовало доказать, он оттащил его от двери, бросил, подлетел к двери, поставил замок на защелку и стал слушать. Но слышал только бой своего сердца. Ну что ж, вполне возможно, что убийца пришел один.

Свет включать было рискованно. Он активировал сотовый телефон и осветил лицо «проникшего со взломом». Грибов! Мертв. Сломанные кости поразили мозг, все под носом превратилось в лохмотья и крошево, в глазах несусветная боль… Куприн испытал даже легкое разочарование – вероятно, рассчитывал узреть в качестве зла что-то более оригинальное: скажем, Галину Игоревну Сикорскую или мальчика тринадцати годков, сопровождающего Аллу Юрьевну (совсем, пожалуй, спятил). Увы, жизнь – не романы Агаты Кристи, редко подбрасывает внезапные концовки. Настало время поразмыслить над содеянным. А главное, как из этого выпутываться. Пистолет. Он взял его осторожно, через простыню, за ствол, сунул убиенному в карман. Компактный 9-миллиметровый «питон» с магазином на восемь патронов – даже думать не хотелось, как он оказался у «простого российского туриста».

Мысли уже метались по коридору: номер Грибова на этом же этаже, вторая дверь напротив, двухместный номер, проживал с каким-то молчуном из Нижнего Тагила, но молчун уехал вчера днем, нового туриста не вселили. Сто к одному, что, идя на дело, Грибов оставил свой номер открытым… Андрей выглянул в коридор – тихо, лишь в конце у лестницы горела лампа дежурного освещения. Он пересек коридор, повернул дверную ручку, используя носовой платок, прокрался в номер убийцы и убедился, что он пуст. А далее без вариантов. Вернулся к себе, схватил покойника под мышки и поволок к выходу. Сердце бешено стучало, когда он переправлял его через коридор. Загрузил в комнату, перевел дыхание. Оставил под дверью – «коммерсанту» без разницы, где валяться. Табличку снаружи на дверь – «Не беспокоить», чтобы горничная с утра пораньше не вторглась. Дальнейшие шаги – дважды подумать, чтобы не наделать ошибок! Крови было немного, но могло накапать в коридоре. Несколько минут он ползал на коленях, убеждаясь, что не тянется кровавая дорожка. Перебрался к себе… и навалилось оцепенение. Несколько минут Куприн просидел под дверью, ворочая извилинами – все ли сделал правильно? Рубашку можно выжимать. Он стащил ее, сунул в корзину для белья, сполоснулся под душем и натянул свежую. И что теперь – со спокойной совестью ложиться спать? Рука непроизвольно потянулась к телефону: где эти черти, обязанные оказывать содействие? Закружила карибская кутерьма? Или не добрались еще? Он насилу обуздал порыв – телефон может прослушиваться…