Мир вздрогнет от нашего гнева - Сергей Зверев Страница 14

«Да-а… Вести незаметное наблюдение в таком виде тут вряд ли удастся – меня видят за версту. Надо как-то маскироваться…» – мысленно констатировал Андрей, присматриваясь к тому, как одеваются местные мужчины его лет. Носить подобие юбки – саронг ему как-то не очень приглянулось. А вот достаточно распространенный брючно-рубашечный ансамбль ярких расцветок и замысловатого вида шляпу раздобыть не помешало бы.

Дойдя до первого перекрестка, он свернул налево, оказавшись на довольно узкой, явно старинной улочке. Здесь было более людно, чем на той улице, где он снял квартиру. В тени беседок, о чем-то судача и бросая игральные кости, восседали старики. Возле дворов с криками и жизнерадостным визгом металась здешняя ребятня. Приглядывавшие за ними бабули в саронгах, скучковавшись по двое – по трое, обсуждали какие-то мировые проблемы.

Вскоре Лавров вышел на широкую оживленную улицу, повернул направо и, перейдя на другую сторону, оказался перед железными воротами, на которых латинскими буками было написано то самое «Беребилак алокатсеко ахентсиа», что он и хотел увидеть.

Хозяином агентства оказался пожилой индонезиец, широкий и крепкий, с круглой бородкой и щетинистыми усищами, в яркой рубашке и джинсах. Узнав, что иноземцу нужна машина на одни сутки, хозяин утвердительно кивнул и широким жестом указал на свой автопарк из нескольких машин разных моделей, преимущественно японских. Как Лавров понял из его ответа, за «видавшую виды», не самую престижную «Сузуки» он просил десять долларов, за «Тойоту» – пятнадцать. Бензин, разумеется, оплачивался отдельно. Припомнив расценки за автопрокат, называвшиеся Германом, Андрей с удивлением отметил, что этот бизнесмен цены называет реальные, не «накрученные».

Он некоторое время походил вдоль ряда автомобилей и указал пальцем на более-менее приличную, как и все прочие, праворульную «Сузуки» – эта! Хозяин уведомил, что в бензобак уже залито десять литров бензина, за которые запросил пять баксов. Лаврову вначале показалось, что он ослышался – в сравнении с «родными», российскими ценами это была явная дешевизна. Но тот подтвердил – именно «бост, бост долёр». И, явно не страдая ложным патриотизмом, уведомил, что плату может взять и в американской валюте.

Уточнив у хозяина агентства, как быстрее и проще проехать к ближайшему городскому пляжу, Андрей вырулил на улицу и покатил в южном направлении. Будучи опытным водителем, сейчас он чувствовал себя зеленым новичком. И не только потому, что это был совершенно незнакомый город. По прибытии сюда Андрей узнал, что здесь, как и в Японии, и в Англии, левостороннее движение. Минувшим вечером, направляясь из аэропорта в Бедератси, он был несколько ошарашен тем, что таксист гонит по встречной, но потом догадался, что здесь российская «встречка» таковой вовсе не является.

Стараясь не пропустить нужные повороты, уворачиваясь от местных лихачей, гонявших вообще не поймешь по каким правилам, города он, по сути, не замечал. Лишь минут через сорок, с облегчением увидев в просвете улицы синеву морского простора, смог хоть какое-то внимание уделить макассарской архитектуре. В целом город ему понравился своей легкостью, беззаботностью и даже некоторой бесшабашностью. Вырулив за пределы ближнего к морю квартала, Лавров повернул влево, и машина помчалась к отдаленной пальмовой рощице, за которой, как объяснял хозяин автопроката, и находился один из самых популярных здесь пляжей.

…За рощицей, и в самом деле, все напоминало зону отдыха – работали аттракционы, сувенирные киоски, пункты проката и продажи всевозможных купальных и иных, связанных с водой принадлежностей – от крема для загара до надувных лодок и аквалангов.

Несмотря на разгар рабочего дня, на пляже было довольно-таки людно. Причем, что бросалось в глаза, большинство женщин, принимающих морские процедуры, были в глухих купальниках, полностью закрывающих все тело. К тому же их сопровождали то ли мужья, то ли просто родственники. Да и держались местные несколько особняком. Европейцы, каковых здесь, к удивлению Андрея, оказалось не так уж и мало, выглядели практически так же, как и на любом другом пляже мира.

Заметив лежащего на шезлонге крупного мужчину в бейсболке цветов американского флага, Андрей подошел к нему и, представившись по-английски журналистом из России, попросил поделиться своими впечатлениями. Американец охотно в превосходных тонах отозвался об отдыхе в Макассаре, после чего неожиданно уведомил, что вообще-то он тоже журналист, и тоже приехал писать рекламные очерки о здешней туриндустрии. Американец оказался не из чванливых и охотно поделился со своим русским коллегой, где и что тому стоило бы посмотреть. Правда, его предложение отметить знакомство в соседнем кафетерии у Андрея отклика не получило – времени уже было в обрез.

Впопыхах взяв небольшое интервью у двух спортивного вида немочек и засняв общую панораму пляжа, а также схватив объективом как нарочно проплывавшую не слишком далеко от берега большую парусную лодку пиниси, он отправился назад, решив на обратном пути заглянуть в форт Роттердам, чтобы ознакомиться с тамошней музейной экспозицией. Сверившись с картой, Лавров уже куда более уверенно покатил по городским улицам в сторону древнего порта.

Обладая хорошей зрительной памятью и достаточно быстро приспосабливаясь к любой незнакомой среде, к концу поездки он уже неплохо ориентировался в этом городе вечного лета. Форт-музей Андрею удалось оббегать за каких-то полчаса, при этом попутно пришлось отфутболить нескольких претендентов на роль гида, которые более чем настойчиво предлагали свои услуги, после чего он, с учетом исчерпанного лимита времени, направился в сторону района Бедератси.

Когда Лавров уже собирался свернуть на свою улицу, человек в форме сотрудника дорожной полиции неожиданно махнул ему полосатым жезлом. Достав разговорник, Андрей спросил полицейского, что неправильного в его езде узрел здешний страж дорожного порядка. Что-то протараторив в ответ, при этом сопровождая сказанное весьма буйной жестикуляцией, индонезийский гаишник завершил свой спич все тем же интернациональным притязанием всех гаишников на некую сумму «за нарушение». Правда, «штраф», полученный без оформления какой-либо квитанции, оказался символическим – всего каких-то десять тысяч рупий.

Припарковав машину у дома, Андрей вошел в квартиру и с удовольствием растянулся на диване – эта поездка далась ему непросто. Все же, что ни говори, ломать себя, на ходу привыкая к левостороннему движению, оказалось не очень-то просто и к тому же утомительно. Лежа, он еще раз осмотрел обстановку квартиры, обратив внимание на платяной шкаф, забитый какими-то старыми вещами, и, поднявшись минут через десять, «перелопатил» непонятно для чего заскладированные в шкафу бывшие в употреблении саронги, кембены, селенданги, сандалии, босоножки, всевозможные головные уборы – от обычных бейсболок до каких-то экзотических шляп. Выбрав подходящее себе по размеру, Лавров подумал, что не будет в том большого греха, если он, так сказать, негласно позаимствует кое-какие шмотки во временное пользование.

Однако Андрей, даже будучи загорелым, все равно смотрелся на фоне темной бронзы местных жителей «белой вороной». Поэтому ему пришлось совершить еще один, теперь уже ускоренный «марш-бросок» до все того же магазина. К счастью, в отделе, где соседствовали «французские» духи, скорее всего, китайского производства, стиральные порошки и средство от тараканов, обнаружился и неплохой тональный крем густого коричневого колера.