Не верь, не бойся, не прощай - Сергей Майдуков Страница 12

Утром была катастрофа.

Тошнило так, что Евгений не сразу решился принять сидячее положение, а долго лежал на спине, пялясь в потолок, на фоне которого роились сверкающие точки. Голова раскалывалась. Хотелось стянуть ее чем-нибудь покрепче, словно бочку обручем.

Из-за закрытой двери доносились голоса Марины и Антошки. Девушка была раздражена, малыш капризничал. Конечно, Евгений испортил настроение им обоим. Не надо было ему сюда приходить. Какое он имел право вторгаться в чужую жизнь? Если бы не он, то и Ольга Матвеевна, наверное, не пропала бы. Что теперь делать? Как загладить свою вину? Наверное, никак. Разумнее всего собрать шмотки и уйти. Да, так будет лучше.

Сдерживая стон, Евгений сел и пощупал затылок. Комната перед глазами поплыла и закружилась.

— Мама, — спросил невидимый Антошка, — а дядя Женя глупый?

Евгений затаил дыхание, прислушиваясь.

— Надеюсь, что не очень, — тихо произнесла Марина.

— А по-моему, глупый.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что он ведет себя глупо. Ты сама сказала.

— Ладно, хватит об этом. Неси сюда свою одежду, я ее на стуле сложила. Стирать будем.

Евгений обхватил голову обеими руками. Даже маленький пацан считает его дураком. Да он и сам о себе не лучшего мнения. Связался с алкашами, Шерлок Холмс недоделанный! Вот угораздило. Столько денег на них потратил. Чужих денег, между прочим. Которые неизвестно когда и как будет отдавать.

За дверью мирно заурчала стиральная машинка. Марина с кем-то разговаривала по телефону. Антошка бил по клавишам писклявого детского пианино. Отголоски несостоявшейся идиллии. Вот так и Адама когда-то изгнали из рая. Правда, он был не один, а с Евой. А вот у него, Евгения, никого нет. Никого и ничего.

Досадливо морщась, он принялся складывать вещи в сумку. Рубашка, в которой Евгений вчера явился, превратилась в грязную окровавленную тряпку. Постирать бы. Но негде.

Натянув джинсы, Евгений пошарил по карманам. Чуда не произошло, деньги не появились. Тошнота и головокружение тоже никуда не делись. Как и запах перегара из собственной глотки. Хорошо еще, что Марина вчера впустила его в квартиру. Могла бы запросто за дверью оставить. Спал бы на коврике у порога, как собака. А он и есть приблудный пес. Никому не нужен. Один, совсем один. Может, это и есть полная свобода?

Держась неестественно прямо, Евгений вышел в коридор. Пробраться бы в прихожую так, чтобы никто не заметил. Объясняться было неохота. Проще уйти по-английски, не прощаясь.

Евгений успел сделать три или четыре шага на цыпочках, когда на его пути появилась Марина — руки в боки, одна нога вызывающе отставлена в сторону.

— Далеко собрался? — холодно осведомилась девушка.

— Собрался — и все, — ответил Евгений, скрывая растерянность.

— Помнишь, как вчера заявился?

— Память пока не отшибло.

— Неужели?

Евгений сделал попытку проскользнуть мимо, прижавшись спиной к стене, но Марина преградила ему путь. Наткнувшись на выпяченную грудь, мужчина вынужден был отступить.

— Пропусти, — буркнул он. — Ты же сама вчера сказала, что не желаешь иметь со мной ничего общего.

— А ты думал, я тебе на шею брошусь от радости? Приперся среди ночи пьяный, окровавленный, грязный, еле на ногах стоял…

— Мама, почему ты кричишь? — спросил Антошка, появившийся в коридоре с пластмассовым Суперменом в руке.

— Надо и кричу, — отрезала Марина. — Иди в комнату, не мешай.

— Это потому что детям не обязательно знать все о взрослой жизни? — поинтересовался Антошка. — Да, дядя Женя?

Для своих лет мальчик был очень смышленым и разговаривал, как семилетний. Отличный пацан. Эх, Евгению бы такого сына. Но у него не было ни сына, ни жены. Не было даже подруги. Вернее, была, но сплыла. Дружба с Мариной закончилась, не успев начаться.

— Да, Антон, — сказал Евгений. — Взрослая жизнь полна загадок.

— Каких? — оживился Антошка.

— Тебе надо два раза повторять? — прикрикнула на мальчика Марина.

— Послушай… — начал Евгений, обращаясь к ней.

— Ничего не желаю слушать! Антон! Марш к себе, живо!

Мальчик нахмурил редкие бровенки, с неожиданной злостью швырнул Супермена на пол и покинул коридор, словно это было поле проигранной битвы. В детстве победы над взрослыми почти исключены. Слишком неравные силы.

— Даже моих объяснений не желаешь слушать? — тихо спросил Евгений.

Марина прищурилась:

— Какие у тебя могут быть объяснения? Нализался, и все. До сих пор перегаром несет, фу!

Она демонстративно помахала рукой перед носом, отчего ее грудь под халатом колыхнулась. Бюстгальтера Марина не носила, во всяком случае дома. По непонятной причине это воодушевило Евгения до такой степени, что он решил все-таки попытаться наладить с ней отношения. Не в банду же к Колоколу записываться или выходить с сумой на большую дорогу!

— Марина, — сказал Евгений, — я не просто так пил. Я для дела.

— Для дела?! — изображая восхищение, воскликнула девушка. — Вот как? И что же это было за дело? Ты у нас теперь бизнесмен, да? Деловой человек в драных носках.

Евгений опустил взгляд на свои ступни. Его уши вспыхнули. Наклонив голову, он отодвинул Марину плечом и метнулся к двери. Евгений успел обуться и даже открыть замок, а вот переступить порог не успел — его обхватил за ноги выскочивший в прихожую Антошка.

— Нет! — выдохнул мальчик. — Не уходи! Ты мне теперь вместо папы!

— Пусти, — попросил Евгений, боясь пошевелиться. — Пусти, Антошка. Твоя мама не хочет…

Глаза Марины увлажнились так стремительно, словно все это время она едва сдерживала слезы, а теперь наконец решила дать им волю. Такие уж они, женщины. Евгений вспомнил маму. Она всегда неожиданно переходила от крика к рыданиям. Особенно в последние дни.

— Хочет! — воскликнул Антошка, продолжая обнимать колени Евгения. — Мама, правда, ты хочешь?

— Правда.

Это прозвучало как гром среди ясного неба. Ошеломленный Евгений уставился на Марину.

— Ты…

— Иди-ка ты в ванную, — велела Марина деловитым тоном, не допускающим возражений. — Я дам тебе свой халат, он большой. Я ведь девушка крупная, как ты успел заметить.