Убить зверя - Виталий Гладкий Страница 11

Ей ведь тоже хочется сладко есть и мягко спать, а если она начнет говорить своим клиентам что попало, то ее просто будут обходить стороной – кому приятно при всей этой суматошной и неустроенной жизни узнать о своих похороненных надеждах на лучшее?

Базуль промолчал, однако кое-что намотал на ус. С той поры он усилил личную охрану и начал рыть подземный ход, чтобы вовремя смайнать в случае чего.

И все равно зуд беспокойства не оставлял его ни на миг. Не помогали ни шустрые девицы, готовые за деньги выполнить любое его желание, ни очень дорогие французские коньяки, к которым он был охоч, ни поездки на престижные заграничные курорты. Обычно на людях уравновешенный, он временами терял над собой контроль, и тогда доставалось всем – и правым, и виноватым. Встреч с ним стали избегать не только мелкая шушера, но и серьезные люди, его приятели. Он стал опасно непредсказуем, и это обстоятельство тревожило не только его лично, но и тех, кто доверил ему место "положенца" [4]и воровскую казну – "общак"…

– Вызови ко мне Балагулу, – бросил Базуль, проходя мимо стола секретаря-референта Шатохи. – Срочно! – предупредил он вопрос своего наперсника.

Базулю было хорошо известно, что в это время его ближайший помощник Балагула занимается весьма важным делом – выясняет обстоятельства гибели на чулимихском кладбище Сенчука и парней из его бригады. Но сейчас вопрос строительства подземного хода к речному обрыву казался Базулю гораздо важнее, нежели смерть трех придурков, непонятно из каких соображений попершихся среди ночи на кладбище. Так им и нужно, этим уродам. Хорошая наука для других.

Не хрен болтаться неизвестно где и без приказа. А если бы они срочно понадобились для дела? Где тогда их искать среди ночи?

Балагула приехал через два часа. Коттедж Базуля находился в тридцати километрах от города, в лесном массиве на берегу неширокой, но глубокой реки. Территорию земельного отвода окружал забор трехметровой высоты.

Помощник Базуля ростом не отличался. Бывший борец, он был даже не квадратным, а кубическим. На мощном торсе торчала тоже похожая на куб со слизанными гранями коротко стриженная голова без шеи; сломанные ушные раковины, глаза – оловянные пуговки и нос картошкой делали облик помощника "положенца" пусть и не уродливым, но достаточно впечатляющим; особенно для тех, кто имел несчастье стать у него на пути. Начав с примитивного рэкета, Балагула за четыре года "дорос" до ранга одного из главных мафиозных заправил города. Чувство страха ему было не присуще вовсе; временами он казался просто отмороженным и тупым, как бык. Но это была только видимость. На самом деле кубический котелок Балагулы варил почище профессорского. В совковский период он закончил политехнический институт и после завершения борцовской карьеры (а он выступал за спортобщество "Динамо") успел довольно успешно поработать около трех лет опером в угрозыске.

– Где тебя носит!? – набросился на него заждавшийся Базуль.

– Говорил с ребятами… – коротко ответил Балагула, не потрудившись объяснить поподробней.

Базуль только зубами скрипнул – твою мать!.. Ну и времена настали: вору "в законе" приходится тереться бок о бок с бывшим мусором. Скажи ему лет десять назад кто-либо в зоне о таком раскладе, он лично перегрыз бы горло тому наглому паршивцу.

Старый вор, конечно, понял, кого имел ввиду Балагула – у бывшего опера в ментовке осталось немало корешей, готовых по старой дружбе помочь практически в любом вопросе, касающемся их работы.

Конечно, далеко не бесплатно – полуголодные легавые цену себе знали, на мелочи не разменивались. А не заплатишь, сколько положено – могут заодно и руку отхватить по локоть. Потому Базуль не скаредничал, отваливал "зелень" по полной программе.

– Найди бригаду проходчиков, – сразу приступил к делу старый вор.

– Снова?.. – удивился бывший борец.

– Не твоего ума дело! – отрезал Базуль. – Найди – и точка.

О подземном ходе знали только Шатоха и Балагула. Правда, им не было известно куда он ведет – "положенец" хорошо усвоил известное правило, что береженого Бог бережет. Надзор над рабочими Базуль осуществлял лично, в забой не имели права спускаться ни его ближайшие помощники, ни охрана. Особенно тщательно следил "положенец" за установкой в подземном ходе секретных запирающих устройств на железных дверях.

– Нет проблем, – примирительно кивнул Балагула.

Базуль был единственным человеком, к которому бывший опер испытывал чувства, отдаленно похожие на уважение и чинопочитание. Он не забывал, что Базуль некогда отмазал его от тюряги; а Балагуле тогда светило как минимум пять лет.

– Через три дня, – требовательно добавил "положенец".

– О чем базар… – буркнул немногословный Балагула.

– А теперь расскажи, что ты там накопал в своей уголовке.

Балагула кисло поморщился, но смолчал. Он не любил, когда ему напоминали о милицейском прошлом.

– Ну! – поторопил несколько медлительного помощника вор в законе.

– Темная история… – Балагула достал свой блокнот; записей в общепринятом смысле слова он не вел, лишь процарапывал, как курица лапой, только ему одному понятные значки, напоминающие стенографию. – Но стрелял профессионал.

– О чем базарит Вата?

– Мои парни его поспрашивали, но он несет черт знает что. Вату потянул на Чулимиху сам Череп. Зачем? – тот не сказал. Вата и Калган поначалу дальше забора нос не совали – им было приказано гнать в шею всех, кто попытается проникнуть на кладбище без специального пропуска…

– Что это за пропуск? – перебил Балагулу его босс.

– Куриная лапка.

– Чего-о!? – Базуль даже рот открыл от изумления.

– Так сказал Вата.

– Во бля! Совсем офигел народ.

– Это точно, – согласился Балагула. – Когда внутри кладбищенской территории началась стрельба, они начали искать снайпера…

– По своей инициативе? – недоверчиво спросил вор в законе. – На них это не похоже.

– Там были охранники Кирюхина. И не только. Но остальных Вата не знает.

– Значит, Вата и Калган проявили героизм за компанию… – хмуро осклабился Базуль.

– Да, так оно и есть. Они там кого-то ловили, стреляли куда попало, бегали туда-сюда по кладбищу… – в общем делали шум и пускали пыль в глаза тем, кого охраняли. Тогда еще Вата не знал, что Череп откинул копыта.

– Ну, а его-то кто так поковырял?

– Тут Вата несет совершенную ахинею. Он рассказывает о каком звере, огромном чудовище, которое едва не сожрало их с потрохами. Конечно, все его россказни – чушь, бред сивой кобылы. Но то, что эта неведомая зверюга завалила троих – факт. Пожевала и выплюнула.