Балканский тигр - Дмитрий Черкасов Страница 10

Над плененными в Боснии и Хорватии сербами Ясхар издевался так, что мутило даже его товарищей усташей. Он пальцами выдавливал людям глаза, бросал в костер младенцев на виду у матерей, прибивал югославских солдат к крестам, обливал кислотой, клал под гидравлический пресс. Иногда позволял себе даже шашлык из человечины, который ел, сидя напротив клетки с захваченными в плен сербами. Шашлык он готовил из мяса с бедра какого нибудь подростка, отрезая кусочек за кусочком с тела еще живого ребенка.

И все это — во славу Великой Албании и своих покровителей в США.

О нравах, что царили в обретших независимость Боснии и Хорватии, американцам прекрасно было известно. Но те, чтобы остановить зверское уничтожение сербского населения, не предпринимали ничего и даже поощряли «миротворцев» вроде Ясхара. А на обозрение Международного Трибунала в Гааге представлялись явные и скрытые фальшивки, описывающие «бесчеловечность» режима Милошевича и преступления, якобы совершенные его генералами против мирных албанского и хорватского народов.

Косово стало бы очередной точкой приложения способностей Ясхара, но на этот раз он получил другое задание, не связанное с его «амплуа». Албанец возглавил небольшой отряд, охранявший подземный лабиринт в толще огромной горы неподалеку от границы с Македонией…

Ясхар мрачно посмотрел на тщедушного техника, отвечающего за работу офисного оборудования на подземной базе, и ткнул пальцем в распечатку:

— Где еще две копии?

— Не знаю, — техник мрачно уставился в пол. — Регламент у нас раз в месяц, понятия не имею, кто и когда пользовался этим ксероксом. По книге учета проходят только два человека. Значит, они и пользовались.

— Они всегда записывают. Я проверил. Все ксерокопии на месте. Кроме двух…

— Спросите у остальных.

— Спрашивал. Нету. — Ясхар ощутил привычный прилив ярости, когда мгла застилает взгляд, но усилием воли заставил себя успокоиться. В результате подобных вспышек гнева собеседник часто превращался в труп, но сейчас перед албанцем стояли другие задачи. Он отвечал за каждого человека на базе. Тем более что сидящий перед ним техник не имел доступа к секретным документам, а лишь обслуживал ксероксы и компьютеры. Именно он доложил, что количество сделанных копий, отмеченное электронным счетчиком аппарата, не совпадает с записями в журнале учета. — Кто имел допуск на этаж?

— Только медперсонал. Даже я появлялся там в присутствии охраны.

— А «носильщики»?

— Дважды были в этом месяце…

— Значит, кто-то из них, — задумчиво пробормотал Ясхар. — Все, свободен.

Техник отправился в свою мастерскую. Он уже не был рад, что обратил внимание начальства на несовпадение данных.

Хотя…

Если б не обратил, то попал бы на стол к главному дознавателю, подчиняющемуся лично Ясхару. А от него живыми не выходят.

* * *

— Возьмем, к примеру, Пикассо, — провозгласил Рокотов.

— Возьмем, — согласился Срджан, удобно устроившийся на глыбе песчанника.

— Вот у него есть стелла в здании ООН в Нью-Йорке. Человек, парящий в воздухе вниз головой. Уж сколько по этому поводу было гипотез! И якобы это левитирующий йог, и космонавт, и аллегория перевернутого мира… А оказалось, что это просто ныряльщик. Никакого двойного толкования. Все так называемые исследователи его творчества сели в лужу…

Лежащий на камне «уоки-токи» зашипел, и из динамика раздался голос Стевана:

«Есть контакт. Три минуты…»

— По коням! — Владислав вскочил на ноги и взгромоздил на плечо цилиндр «Иглы». — Командуй общую готовность! — Он опустился на одно колено и приник к окуляру прицельного приспособления. — Ну, за точность!..