Тайный мессия - Дж. Р. Лэнкфорд Страница 74

Появившись рано утром в общей столовой, Феликс прошелся по белой просторной комнате, где было множество предметов африканского искусства. Он снова пытался связаться с Ариэль по мобильному и дать ей знать, что он в Дар-эс-Саламе, в отеле «Устричная бухта». Феликс настоял на том, чтобы Аделина, измученная беспокойством, осталась дома.

Остановившись перед книгой регистрации, он потрясенно увидел подпись Ариэли. Поскольку на кредитке у нее было немного денег, непонятно было, как же она заплатила за номер. Отель больше смахивал на музей, чем на гостиницу, и наверняка был очень дорогим. Дочь расписалась в книге сразу вслед за человеком по имени Зак Данлоп. Имя казалось знакомым, хотя, как Феликс ни старался, он не смог вспомнить, где его слышал. То, что Ариэль, возможно, путешествовала с незнакомым человеком, очень обеспокоило его.

Он остановился перед поразительной фотографией африканской девочки, грациозно удерживающей на голове тыквенную бутыль. Это напомнило ему о ноше, которую несла Ариэль. Как ужасно он ее подвел! Его дорогая, милая Ариэль была беременна, ее исключат из Чоата, она пропутешествовала через полмира одна, ее жизнь рухнула. Как он мог так ужасно ее подвести?

Минувшей ночью, не в силах уснуть, Феликс засиделся в гостиной под великолепной картиной с красивыми белыми быками. Чтобы иметь ясную голову, если Ариэль снова позвонит, он по рекомендации бармена пил «Стоуни Тангавизи». Это был самый крепкий имбирный эль, который он когда-либо пробовал, и Феликс немедленно увлекся приятным жжением, которое напиток вызывал во рту и в носу. Пока он гадал, продается ли этот эль в Штатах, в комнату вошли трое мужчин и поздоровались.

Двое из них были чернокожими, один – белым, и они представляли собой странное трио. Чернокожий повыше и покрупнее явно был африканцем, второй смахивал на выпускника, только что покинувшего кампус Лиги Плюща. Загар белого человека казался постоянным, как будто тот всю жизнь провел под африканским солнцем. Когда белый заказал пиво «Карлинг блэк лэйбл», Феликс по его акценту решил, что он из Южной Африки. Феликса впечатлило, что африканцу подали «Спречер мбеге» – танзанийское банановое пиво. Он прочитал об этом напитке во время перелета и решил, что его будет трудно достать, но нет – вот оно, с попугаями на этикетке. Американец заказал пиво «Гиннес», как будто сидел в пабе «Грифон» в Йеле, и, конечно же, в «Устричной бухте» оно тоже нашлось.

Мужчины подняли бокалы, пожелав здоровья сперва друг другу, потом Феликсу, и перешли в более уединенный уголок. Фабини уже собрался уходить, когда услышал, как один из них упомянул Удугу. Он хотел бы объявить, что направляется туда, но что-то в лицах троих собеседников его остановило. Промолчав, он заказал еще один эль «Тангавизи» и, притворяясь, будто читает книгу, очень постарался подслушать их разговор.

А разговор был жутковатым, если, конечно, Феликс не ослышался. Приказать эвакуировать деревню? Если мальчик будет доставлять проблемы, арестовать его или сделать так, чтобы он исчез? Не обращать внимания на американку, которая говорит, будто она – его мать? Люди все равно решат, что она сумасшедшая. Феликс прислушивался, стараясь разобрать имена, но расслышал только «Амер-кан». Позже, в своей комнате, он поискал это название в Интернете и обнаружил, что так называется канадская горнодобывающая фирма, ведущая бизнес в Африке. Дочерней компании фирмы в США принадлежал PAC  [114], тративший миллионы на поддержку избирательной кампании президента.

Поскольку Ариэль впуталась во все эти дела, Феликс постарался нынче утром пораньше явиться на завтрак, чтобы иметь шанс выяснить больше.

Он пытался не думать, кого имели в виду те трое, говоря о мальчике и его матери. Джесс умер восемь лет назад. Это не мог быть он.

Сидя за обеденным столом, Феликс почувствовал, как стул под ним вздрогнул. Он поднялся, решив, что у стула неровные ножки, но нет – они прочно стояли на полу. Он снова сел, и снова стул его дрогнул, как будто мимо проезжал огромный грузовик. Услышав звон над головой, Феликс поднял глаза и увидел, как раскачиваются подвески канделябра из белых кораллов.

Землетрясение!

Вскочив, Феликс выбежал в сад, как раз вовремя посмотрев вверх. Окно верхнего этажа разбилось, стекло выпало, разлетевшись вдребезги на бетонном полу. Почти сразу он услышал крики, увидел, как в сад выбегают остальные постояльцы, кое-кто – в ночной одежде; выбежали и трое вчерашних мужчин.

– Осторожнее! – предупредил Феликс, показав на стекло.

Едва он успел это выговорить, землетрясение прекратилось.

– Все кончилось? – спросил Фабини.

Хозяйка гостиницы, жизнерадостная женщина, сказала:

– Лучше подождем и посмотрим, не будет ли второго толчка.

Ожидая в саду, постояльцы возбужденно переговаривались, и Феликс небрежно приблизился к трем мужчинам, которых он подслушал вчера. Двое чернокожих успели одеться, но невысокий человек с южноафриканским акцентом вполне мог попасть сюда из восемнадцатого века, судя по его темно-зеленому шелковому халату со стеганым воротником и красивым кантом.

– Нам повезло, что мы целы, – сказал Феликс, подойдя к ним. – Тут часто бывают землетрясения?

– У нас, в глубине материка, пару лет назад было одно, – сказал крупный чернокожий мужчина. – Только не такое сильное.

– А я только что пережил землетрясение в Коннектикуте, – ответил Фабини. – Похоже, они меня преследуют. Вы отправляетесь на сафари?

Трое посмотрели на него, потом переглянулись и в один голос ответили:

– Нет!

После чего быстро ушли.

Данлоп проснулся во временном лагере и не сразу понял, где он. Потом вспомнил. Зения, занимающаяся сексом с Полом Джозефом, грубости, которые она кричала про пенис мужа. Когда Зения чувствовала себя загнанной в угол, она прибегала к непристойностям. Зак догадывался, что она не может иметь детей, и все равно это было больно – когда ему вот так швырнули правду в лицо. Ничего удивительного, что он нашел ее, трахающуюся с собственным пастором. Для Зака больницы и церкви имели много общего – первые были полны больных людей, нуждающихся в помощи, чтобы выздороветь, последние были полны грешников, нуждающихся в помощи, чтобы стать хорошими. Как в больницах люди подвергаются воздействию микробов, так в церквях они подвергаются воздействию греха.

Раньше он простил бы Зении все, что угодно. Теперь Заку хотелось никогда больше ее не видеть. Он подаст на развод и заплатит, сколько нужно, чтобы от нее избавиться. Поскольку все, что требовалось Зении, – это деньги, она не будет возражать, если получит достаточно.

Сколько сейчас времени?

Зак удивленно посмотрел на часы. Время что, двинулось вспять или он проспал целый день?