Американский хищник - Морин Каллахан Страница 60

Проходил ли Киз подготовку как снайпер? Это тоже осталось неизвестным. Армейский департамент выдал только несколько страниц из его личного дела. Там отсутствовало какое-либо упоминание о продлившейся месяц специальной подготовке, которую он прошел в Панаме в 1999 году, или о его службе на границе между Египтом и Израилем в 2001–2002 годах, или о его поездке в Саудовскую Аравию, или о том, как близок он был к вступлению в ряды рейнджеров армии США.

В Анкоридже команда следователей была удовлетворена, что до сих пор он был в основном правдив с ними. Он был лучшим в своем подразделении, образцовым солдатом. Даже бывший командир называл службу Киза отличной и едва ли не идеальной. Он был настолько хорош, что, когда командиру позвонили из ФБР, он решил, что это проверка прошлого Киза, чтобы он поступил на правительственную службу.

Однако выяснились два инцидента, о которых командир не был осведомлен. Один из них случился в ночь, когда Киз покинул Египет для «отдыха и релаксации» в Израиле.

Киз часто пересекал эту границу, пока служил в Египте, но эта ночь выделялась из общего ряда. Член его взвода сказал, что Киз с несколькими другими парнями сняли апартаменты в отеле и проститутку. Все много пили, и когда женщина прибыла, то отправилась в отдельную комнату вместе с Кизом.

Прошло примерно полчаса, и женщина выбежала оттуда. Киз следовал за ней по пятам. Он пытался дать ей денег, но она их не брала, и он встал перед ней, заблокировав собой дверь. В панике она ударила Киза достаточно сильно, чтобы вырваться на свободу.

По словам солдата, остальные парни были шокированы. Они спрашивали: «Что ты сделал, чтобы так напугать ее?» – «Ничего», – отвечал Киз. Позже в разговоре с Беллом он признался:

– Я задал ей небольшую трепку. Не мог позволить ей возглавить это шоу.

Снова вопрос контроля.

Была еще одна девушка, сказал Киз. Норвежская студентка, учившаяся в Израиле по обмену. Очень молодая. С ней он познакомился в Тель-Авиве. Киз знал, где расположена ее комната в общежитии. Она сама рассказала ему об этом. И он, конечно, отправился туда, чтобы повидаться с ней.

– Не назвал бы это прямо-таки изнасилованием, потому что мы проводили время вместе и все такое, – сказал он. – И я собирался всего лишь… Я почти… Да что там. Я действительно немного потерял контроль над собой. А потом понял вот что. Если мне захочется такое впредь, это должно быть с совершенно незнакомой мне женщиной.

До него дошло, что он не может вытворять все, чего ему захочется, там, где он живет, или пока служил в армии.

И все же Киз, по всей видимости, не признавал своих прочих дефектов. Он не понимал, что его отношение к животным, которое он сам называл ненавистью, было чем-то ненормальным. Киз считал, что произведет впечатление на некоторых парней рассказом о том, как он пытал и убил кошку в Колвилле. Или как гонялся за белками с мотопилой. Или выдать им «лучший способ» убить козла, в кровавых подробностях делясь, смакуя детали смерти животного в агонии. На базе он иногда сажал двух скорпионов в жестянку из-под патронов и наблюдал их смертельную схватку между собой, приглашая других солдат тоже насладиться зрелищем.

Не потребовалось много времени, чтобы большинство солдат взвода поняли: Израел Киз имел проблемы с головой. Киз знал об этом мнении. Он рассказал следователям в Анкоридже, что почти все осознавали то, что он называл «психосоциальными аномалиями». Они стали сторониться его.

За исключением одного солдата по фамилии Перкинс. Киз до сих пор звал его Перк. Они сблизились. Это был тот парень, о котором Киз рассказал детективам. Тот, кого он признавал очень похожим на себя.

Когда ФБР разыскало Перкинса, он согласился поговорить. Они с Кизом настолько доверяли друг другу, что Киз поведал ему свои планы на будущее.

В то время, сказал Перкинс, они вели «нормальные для армии» разговоры о том, как совершать преступления и красть деньги. Много денег. Это начнется, как только Киз уволится из армии. Первоначальный план, говорил ему Киз, состоял в том, чтобы ограбить сразу несколько банков вдоль одного участка сельского шоссе. Он был уверен, что это сойдет ему с рук, если он все сделает в нужное время и в подходящих городках.

Но была у него и более грандиозная идея.

– Киз, – сказал Перкинс, – говорил о своем плане похищать людей ради получения выкупа и поставить такие дела на массовую основу.

А Перкинс не думал, что друг его попросту разыгрывает?

Нет, не думал.

Осталось неясным, что имел в виду Киз, говоря о «массовой основе». Захват многих людей разом или же речь шла о большом количестве заложников, которых он будет брать по одному и поэтапно. Было вполне возможно, что он рассматривал первую из этих двух возможностей или хотел стремиться к ней, но если ФБР желало получить больше улик, они как раз оказались под рукой: Израел Киз ничего не преувеличивал. Они были правы, растянув свою сеть по США. А теперь нуждались в сведениях из Египта, Израиля, Саудовской Аравии и Панамы о пропавших людях в период пребывания там Киза.

Перкинс продолжал. Киз говорил, что выкуп должен составлять «разумную сумму, которую люди смогли бы реально собрать».

А что потом?

Киз сказал, что, конечно же, никогда не сможет вернуть кого-то. Пленники могли опознать его. Агенты спросили у Перкинса, как он понял смысл его фразы.

– Я подумал, что он собирался убивать заложников, – ответил Перкинс. – Или как-то еще избавляться от них.

Вас удивило, спросили его, известие об аресте Киза за похищение людей и убийства?

– Меня удивило… что он вообще был пойман, – сказал Перкинс. – Он слишком умен для этого.