Американский хищник - Морин Каллахан Страница 59

Несмотря на то что им стало многое известно, агенты по-прежнему знали очень мало о его армейской службе. Как и обещал, Киз назвал им имена своих бывших сослуживцев, чтобы избежать внимания средств массовой информации. По правде говоря, это было намного быстрее, чем дожидаться ответа от армейского архива записей, относившихся к 1998 году, которые, несомненно, хранились в подвале какого-то склада.

Они набросали список вопросов для всех солдат, служивших вместе с ним.

Прибегал ли Киз когда-либо к физическому насилию?

Бывали ли случаи, чтобы он мучил животных?

Как он сам описывал свое воспитание?

К какому вероисповеданию принадлежал?

Был ли он сторонником идеи превосходства белой расы?

Где ваша часть располагалась в то время?

Какого рода подготовку прошел Киз?

Демонстрировал ли он особую склонность к чему-нибудь?

Пил ли он? Употреблял ли наркотики?

Имел ли он при себе какую-нибудь порнографию? Если да, то какого рода?

Есть ли у него особые приметы?

Был ли Киз гомосексуалом?

Был ли он расистом?

Сколько ему было тогда лет?

Каковы были его планы после ухода из армии?

Как он выглядел в то время?

Последний вопрос связан с пройденной им операцией. Кроме того, он мог помочь понять, какие у него были особые приметы еще до армейской службы.

Каждый из бывших солдат сказал ФБР, что Киз выделялся внешним видом. Ростом от шести футов двух дюймов до шести футов и четырех дюймов. Сложен, как скала, – 230 фунтов мускулатуры. Он запомнился им и своим большим носом, просто огромным. Было ему тогда двадцать два года.

Киз описывал свою семью как амишей или похожей на амишей. Говорил, что родня от него отреклась из-за решения пойти служить в армию. Он иногда заводил речь о своей матери и сестрах, но никогда об отце. Его непосредственный командир сказал агентам ФБР, что Киз называл своих родителей «странствующими хиппи», которые переходили из одного культа в другой, а потом и в третий. В то время Киз говорил, что родители жили в Айдахо вместе с амишами. Об этом следователи прежде ничего не знали.

– Киз был близок со своими младшими сестрами и старался накопить денег, чтобы изменить их образ жизни, – сказал бывший командир. – Об этом никогда не заходила речь, но у меня сложилось впечатление, что сам Киз или его сестры подвергались насилию со стороны отца.

Некоторые из бывших соратников говорили, что Киз был не склонен к насилию и никогда не отвечал ударом на удар. Другие вспоминали, как он сломал кому-то нос и пробил минометом экран телевизора. Одни утверждали, что у него была, по крайней мере, одна подружка, приходившая навещать его. Другие никогда не видели ее. Кто-то запомнил его неуклюжим. Другие помнили его превосходным спортсменом. Одни клялись, что за Кизом не водилось никаких предрассудков. Другие запомнили его гомофобом, верившим в превосходство белой расы.

В некоторых мнениях сходились все. Было сразу ясно, что, несмотря на всю свою силу, Киз выглядел «неловким ухажером» и, вероятно, оставался все еще девственником.

Одного солдата Киз особенно боготворил. Более того, некоторые парни часто шутили, что они больше напоминали семейную пару, чем армейских товарищей. Возможно, это был тот самый человек, который взял с собой Киза на первый для него концерт на «Ки-Арене» 22 сентября 2000 года, и с того вечера «Кизу нравилось все, что нравилось другому солдату». Эта прозрачная и в чем-то отчаянная привязанность помогала Кизу испытывать чувство принадлежности к чему-то «крутому», незнакомому раньше. И это многое объясняло: пристрастие к алкоголю и наркотикам, сохранение в секрете подробностей своего детства и даже верований. Никто не думал, что его верования являли собой нечто большее, чем протест.

Но все обстояло не так. Этим Киз поделился со следователями. Поначалу его верования представляли собой отрицание Бога и интерес к сатанизму. Изначально Киз думал, что должна была существовать какая-то высшая причина, почему он такой. Почему ему нравилось мучить животных и людей, не чувствуя ни вины, ни хотя бы стыда. Но в результате эта логика оказалась ложной, потому что Киз понял, что не может верить в дьявола без веры в Бога. Зло было чем-то совершенно иным.

– Сначала у меня зародился по этому поводу внутренний конфликт, – сказал Киз. – Но все это происходило из-за моего воспитания. Я ведь вырос среди хороших людей. Хотя моя жизнь никогда не была такой: все добры друг к другу, сплошное солнечное сияние и дорожка, усыпанная розами. Вот почему это тревожило меня. Потому что на протяжении долгого времени я был… То есть я думал, что остальные просто притворяются, а на самом деле все такие же, как я, но бездействуют. Или я считал себя исчадием демона и все такое. Даже не знаю.

Еще по одному поводу сходились во мнении парни из его взвода. Никакое тяжелое пьянство не отражалось на его действиях. Киз был суперсолдатом, чьи способности только возрастали по мере тренировок. Однажды он протащил на себе груз в 110 фунтов в марш-броске на 15 миль. Он был очень умен и слыл мастером на все руки. Он тратил много времени и денег у военного портного, улучшая свое обмундирование, и даже собственноручно изготовил свой собственный маскировочный костюм, сложный камуфляж с ног до головы.

Не ясно, как Киз обучился этому. Даже специалистам требуются месяцы работы, чтобы изготовить один такой костюм. И зачем он ему вообще понадобился? Он служил в минометном взводе. А подобные костюмы предназначены для снайперов. Большинство военных снайперов делают костюмы под себя сами.