Безмолвное дитя - Сара Дензил Страница 33

Я вырвала газету у него из рук:

— Что-о?! Как они его достали?

— Скорее всего, кто-то из медсестёр подсуетился. Держу пари, она на этом неплохо наварила! Кто ж упустит возможность срубить бабла по-быстрому! Блин, мне надо выпить. Они думают, что он сошёл с ума. Нашего сына называют психом! А про Джейка ты видела что пишут?!

Я продолжала смотреть на тревожный больничный рисунок Эйдена, отпечатанный во всю страницу, но от меня не ускользнуло то, что голос Роба вдруг поменялся: он стал тише, не таким взбудораженным. Не это ли то главное, что он больше всего хотел мне показать?

— И что же пишут?

Роб лизнул палец и зашелестел страницами, ища нужную. Первое, что бросилось мне в глаза — фотография Джейка в молодые годы, обнимающего за плечо ещё более молодую девицу.

— Это кто? — прошептала я, изо всех сил стараясь не выпустить наружу дрожащие нотки и терпя позорную неудачу.

— Видимо, одна из его учениц. Пишут, что он довольно поспешно уволился с работы в Борнмуте после того, как директору школы стало известно о его общении с несколькими студентками в мессенджере MSN, а также по электронной почте. Говорят, потом они стали друзьями в Фейсбуке.

Я побледнела и свернула газету, не желая больше смотреть на рисунок и почувствовав внезапный приступ головокружения. Джейк нечасто рассказывал о своей жизни в Борнмуте и вообще почти не упоминал ни о чём, что с ним было до переезда в Бишоптаун. Насколько я знала, в Борнмуте он проходил последипломное педагогическое обучение и работал в школе, но больше я, по сути, не знала ничего. Его семья тоже была из тех краёв, но с родителями я виделась лишь раз, когда они однажды навестили нас на Рождество, и поэтому вспоминала о них нечасто.

Они, должна признаться, казались мне странными. Подкатывали в своём «Лэндровере», разодетые в наряды, больше уместные для охоты на фазанов где-нибудь в окрестностях Уэтерингтон-Хауса, и хоть на них и были сапоги от Wellington и куртки от Barbour, каждый предмет одежды был девственно чистым, будто только что с магазинной полки. Да и машина была натёрта до блеска.

Мать Джейка, Кристина, привезла с собой какой-то особый портвейн и пила его одна, ни капли никому не предложив. Она примостила свою порцию индейки у краешка тарелки и осведомилась, нет ли у нас случайно другого варианта жаркого, желательно гуся. Отец Джейка почти весь вечер промолчал, за исключением того времени, когда они с Джейком распивали в гостиной бренди, пока «дамы» убирали со стола. За этим занятием Кристина спросила у меня, готовила ли я трайфл ^[13] на десерт сама или купила его в «Теско» или в каком-либо другом из «этих мест», будто она понятия не имела о существовании слова «супермаркет».

Я знала, что родители Джейка богаты, но никак не ожидала такого снобизма. Аналогичным образом мне было известно кое-что о прошлом Джейка в Борнмуте, но он никогда не рассказывал о том, почему решил уехать так далеко на север ^[14]. Я привыкла считать, что причина была просто в том, что появилась благоприятная возможность продолжить карьеру, хотя переезд так далеко от дома всё равно казался странным. Может, всё дело было в том, что он от чего-то убегал?

Чего ещё я не знала о своём муже?

— Ага, ты об этом не знала! — заметил Роб. — Он ни о чём таком не говорил?

— Разумеется, знала! — огрызнулась я. — Всё это полная чушь!

Но глаза Роба сузились:

— О чём ещё он тебе врал?

— Ни о чём! — тряхнула головой я. — Он не врун. В отличие от тебя.

Щёки Роба залились краской:

— Не надо, Эм. Давай не будем сейчас об этом.

— Ладно, Эйдену пора домой. Можешь навещать его, когда захочешь. — Я сунула газету под мышку и через дверь в гостиную помахала Эйдену, сигнализируя о том, что пора идти.

— Эм, ты уверена? — Роб переместился к передней двери кухни. Мы находились в частной зоне гостиницы, прямо за стойкой регистрации.

— Нам пора.

— Эм, послушай меня! Просто выслушай. Если заметишь какие-то странности в его поведении, не молчи, скажи об этом. Знаю, ты сейчас подумаешь, что я просто ревную или типа того, но нет, это не так! Я не доверяю этому человеку, Эмма. И никогда не доверял.