Хворый пес - Карл Хайасен Страница 31

– Ты меня не слушаешь, – сказал Палмер Стоут.

– Прости.

– Куда ты смотришь?

– Никуда.

– Треска невкусная?

– Все прекрасно, Палмер. Продолжай. Что сказал Дик?

– Сказал, что все сделает.

– Серьезно? – Дези считала, что шансов никаких.

– Сделает ради меня, – заносчиво ответил Стоут. – Прикроет строительство моста.

– Фантастика!

– Да уж, только мне это дорого обойдется. Пока суд да дело, Боб Клэпли возжелает мои яйца на брелок для ключей и будет в том не одинок. За двадцать восемь миллионов баксов приобретаешь целую армию врагов, Дез.

– А что важнее – очередной дурацкий гольф-курорт или спасение твоей собаки?

– Ладно, ладно. Когда мы получим нашего парнишку?

– Когда газеты сообщат о запрете на строительство моста. После этого парень отпустит Магарыча. Он сказал, что еще с нами свяжется.

– Чудненько. – Стоут подал знак принести счет. – Плохо, что ты не узнала его имени.

– Палмер, он преступник. Такие не оставляют визиток. – Дези сама не понимала, почему выгораживает Твилли Спри, но менять легенду было уже поздно.

– Просто интересно, кто это. Он наверняка меня знает. Некто, кому я досадил. И досадил крепко, раз он врывается ко мне в дом и уволакивает мою собаку.

– Какая разница – кто? Ты же говоришь, все улажено. Губернатор выполняет твою просьбу, мы получаем Магарыча, и конец всем беспокойствам. Так?

– Все так по плану, – ответил Стоут и повернулся к официанту: – Будьте любезны убрать из счета заказ моей жены. Ваша замороженная треска так пережарена, что есть невозможно.

– О господи! – выдохнула Дези.

Ведя машину, Палмер свободной рукой залез жене под юбку.

– Я у тебя хорош? – спросил он.

– Хорош. – Дези непроизвольно сжала колени.

– А насколько хорош? – Дези окаменело смотрела вперед, будто наблюдая за дорогой. – Настолько, чтобы сегодня немного пошалить?

– Палмер… – Грудь налилась свинцовой тяжестью. Разумеется, она сегодня ляжет с ним… А как откажешь после того, что он сделал ради собаки?

– У нас уже пару недель ничего не было, – заметил Стоут.

– Я знаю. Это были трудные недели.

– Да, трудные для нас обоих, милая. Ну так что? Свечи с ароматом сирени, бутылочка французского вина…

– Звучит заманчиво.

– …и, может, ложечка носорожьего порошка для особого подъема…

– Нет!

– Дез, перестань…

– Исключено, Палмер! И речи быть не может! – Дези вытащила руку Стоута из своих трусиков и попросила следить за дорогой. Тот успокоился и собрался для нового наступления лишь к третьему светофору.

– Ты права. Забудь о порошке, я ничего не говорил. Прости.

– Обещай, что выбросишь его.

– Обещаю, – солгал Стоут. Он уже думал о пленительной проститутке, которую недавно встретил в клубе, о той, что трахалась только с республиканцами. Уж она-то не будет малодушно терзаться из-за афродизиака, полученного из охраняемого животного. И Роберта не будет – бойкая горячая блондинка с потрясающими силиконовыми титьками, что временами составляла ему компанию в поездках. Если Роберте пообещать небывалый оргазм, она голыми руками придушит носорога.

Но жене Стоут заявил:

– Утром первым делом выброшу эту дрянь.

– Спасибо.

– Значит, наши планы сохраняются? – хитро покосился Палмер.

– Наверное. – Дези сделала вид, что рассматривает купальники в витрине магазина пляжной одежды. Потом почувствовала, как рука Палмера снова по-паучьи пробралась к ней между ног. На светофоре зажегся зеленый, но руку Палмер не убрал.

– Ты сегодня та-а-ак роскошно выглядишь! – сказал Стоут. – Мне не терпится поснимать.

О господи! подумала Дези. Опять фотоигры.

– Палмер, у меня нет настроения.

– Чего вдруг? Брось, милая, учись расслабляться.

Стоут остановился у ближайшего магазина и купил три кассеты для «поляроида». В машине он нетерпеливо их распечатал, а упаковки выбросил на асфальт стоянки. Дези вышла и подобрала коробки, чем несказанно удивила мужа.

– Что на тебя нашло? – спросил он.

– Поезжай, – ответила она. – Просто отвези меня домой.

Чтобы поскорее с этим покончить.

Тем вечером на шоссе у курортного поселка на взморье полицейский тормознул машину Твилли Спри. Казалось, все ясно – Твилли опять не справился со сложной эмоцией, и произошел инцидент, в котором фигурировали четверо студентов колледжа, два частных плавучих средства и большое количество пива.

Это произошло после того, как Твилли вернул арендованный «шевроле» и пересел с Макгуином в черный грузовой пикап. Думая о своем, он стоял в очереди машин перед разводным мостом и увидел два водных мотоцикла, носившихся на безумной скорости вдоль берега. Оба белого цвета, но один с ярко-синими полосами, другой – с красными. На каждом восседала парочка: за рулем парень, сзади девушка, обхватившая его за пояс. Они скакали на волнах от яхт, носились вокруг шлюпок, обдавая брызгами рыболовов, и другими способами являли окружающим свой пьяный идиотизм. Подобные безмозглые кривляки – обычное, не стоящее внимания явление среди водных байкеров, и Твилли наблюдал за ними лишь потому, что все равно делать нечего, пока разведен мост. Кроме того, был весьма велик шанс, что кретины, мчавшиеся на скорости пятьдесят миль в час, размозжат буйные башки о волнолом, а Твилли всегда хотелось увидеть столь зрелищное подтверждение теории Дарвина.

С истошным воем мотоциклы носились туда-сюда, подобно циркулярной пиле. Испуганный пеликан сорвался от причальных свай, и байкеры тотчас бросились в погоню. Твилли выскочил из машины и подбежал к перилам моста. Макгуин заскулил, высунув морду из окна.

Все заняло меньше минуты. Сначала, стараясь набрать скорость, птица летела низко. Байкеры проворно зашли ей в спину; вечернее солнце поблескивало на пивных банках в их руках. Все четверо метнули банки одновременно, когда птица стала взлетать. Три банки пролетели мимо, но одна попала в крыло. Взметнувшееся золотистое облачко говорило о том, что банка полная и тяжелая, словно камень. Пеликан неловко кувырнулся и, разинув клюв, грохнулся спиной о воду. Байкеры описали круг подле птицы и умчались, оставляя пенный след. До них было далеко, и Твилли не видел, смеются ли они, но решил, что смеются. Прогулочный катер подобрал раненого пеликана, который, пытаясь взлететь, колотил по воде здоровым крылом.

Твилли вернулся в грузовичок, включил радио и почесал Макгуину горло. Дождавшись, когда опустят мост, он проскочил перед тремя машинами и помчался вдоль берега, выискивая пристань байкеров. Уже смеркалось, когда он наконец застиг их на причале в Помпано-Бич. Они грузили мотоциклы на платформы, прицепленные к черному «кадиллаку-севилья», новенькому, но забрызганному грязью. Дорогая машина с номерами Мэриленда принадлежала, вероятно, родителю кого-то из байкеров. Детки явно развлекались на весенних каникулах и еще более явно были пьяны. Парни определенно проводили много времени в тренажерном зале – сетчатые майки демонстрировали результаты. Подружки – худенькие брюнетки, вероятно, сестры. На их бескровно-бледных телах полоски купальников казались чересчур яркими, а сморщенные сиденьями мотоциклов голые ягодицы походили на лаваш.