Проект "Вавилон" - Андреас Вильгельм

10 апреля, горное пастбище, провинция Лангедок, юг Франции.

Пастух внезапно проснулся; сердце сильно колотилось. Что-то, подобное удару и литавры, выдернуло его из сна. Быть может, какой-то звук, или предчувствие, или дурной сон.

Он приподнялся и нервно посмотрел по сторонам. Его животные, разбившись на маленькие группки, мирно паслись рядом, под деревьями и кустами. Никто из деревни не отваживался забрести так далеко, но Жака совсем не беспокоили слухи. Он знал, где есть спокойные местечки и сочная трава для его овец, а те, в свою очередь, были ему безмерно благодарны. Но сегодня овцы явно беспокоились. Жак посмотрел в небо и только тогда понял почему. Огромные дождевые облака, подобно темной стене, поднимались из-за горы на востоке. Они двигались очень быстро. Вот почему он проснулся. Жак так же хорошо предчувствовал надвигающуюся бурю, как и его стадо.

Он поднялся, подхватил свою кожаную сумку и начал собирать овец. Недостатком этого горного местечка было то, что ближайшая хижина с загоном находилась в нескольких километрах отсюда, ниже, под защитой густой кроны деревьев.

Облака были еще сравнительно далеко, но на Жака уже упали первые капли. Пастух сердито посмотрел на небо. Это будет не просто ливень, а настоящий ураган.

10 апреля, дворец Де Молир, недалеко от Парижа.

Когда на газоне у дворца приземлился вертолет, кое-кто из гостей выглянул наружу. У подъезда стояли двое охранников и наблюдали за приземлением. Один из них, получив инструкции из наушника, подтвердил информацию в скрытый микрофон, а затем подал знак назад. Из виллы тут же вышли двое служащих и, пригнувшись, побежали к вертолету, лопасти которого уже успели остановиться. Подбежавшие открыли боковую дверь, и из вертолета вышли двое — мужчина и женщина. Обоим было около тридцати. Одеты элегантно, но скромно. Приказав охранникам идти в стороне, они двинулись к дому. Сразу же за ними из вертолета вылезло импозантное чудо. Оно было облачено в серый костюм-тройку, белый галстук, белые гамаши и черное пальто с накидкой. Этот высокорослый мужчина производил впечатление настоящего антиквариата. Качество одежды было просто превосходным, а на обрамленном окладистой белой бородой лице читалась надменная серьезность. Как только он сделал несколько размеренных шагов по направлению к дому, молодые спутники пропустили его вперед и последовали за ним.

Президент, как обычно, давал во дворце Де Молир прием по случаю начала весны. Будучи избранником народа, он не хотел управлять страной, отгородившись от всего живого, а наоборот, хотел постоянно находиться в тесном контакте с сильными мира сего: верхушкой бизнеса, средствами массовой информации и деятелями культуры. Большинство гостей не были знакомы друг с другом лично, но, благодаря прессе, знали, кто присутствует на приёме. Присутствующим хотелось и на других посмотреть, и себя показать, поскольку лишь немногим удалось встретить на приеме знакомого.

Когда белобородый мужчина со своей свитой вошел в фойе, высшее общество невольно расступилось перед ними, некоторые прекратили беседу и несколько человек даже поклонились, приветствуя вновь прибывших. Троица удалилась в тихий уголок, где из огромных окон можно было любоваться садом, прилегающим ко дворцу, пока официанты разносили напитки.

За окном уже начало смеркаться, хотя было еще не поздно. Но небо затянуло облаками: собирался дождь.

— Ну что это за дата! — сказал молодой человек. — Она же неточная!

— Нет ничего более точного, — ответил пожилой мужчина, — мы не видели больше никаких знаков.

— Штеффен, вас просят, — женщина сделала шаг в сторону, — мы пока отойдем.

Когда президент Мишо увидел входящего графа и его спутников, он постарался незаметно улизнуть от двух советников по экономическим вопросам, с которыми мило беседовал. Чтобы не показаться окружающим чересчур заинтересованным своим новым гостем, он взял бокал портвейна у проходящего мимо официанта и только потом направился к импозантному старику.

— Господни граф, я безумно рад, что вы нашли время и так быстро откликнулись на мою просьбу!

— Я тоже рад, господин президент! Но что за время вы выбрали…

— Понимаю, такое пестрое общество, возможно, не лучший фон для нашего разговора, но речь пойдет о вещах особой важности. Или вы имели в виду погоду?

— И да, и нет, — мужчина, которого президент назвал графом, смотрел на своего собеседника с легкой улыбкой. Постороннему человеку могло показаться, что президент стоит рядом с мудрым великаном, уважаемым наставником. Может, это так и было, но никто из присутствующих не знал ни графа, ни того, что связывает его с президентом.

Ветер заметно усилился. Его резкие порывы становились все чаще и приносили с собой все более крупные капли дождя и запах влажной земли. Кажется, будет сильная буря. Пастух торопился сбить нервно блеющих животных в стадо. Одного взгляда на небо ему хватило, чтобы понять, что осталось совсем мало времени. Над горной вершиной было черным-черно. Раздались раскаты грома.

— Черт! — выругался пастух, поняв, что непогода надвигается с такой скоростью, которая не позволит ему успеть укрыться. — Быстрей, давайте скорее!

Пастух подгонял овец, стараясь собрать их в одну группу и довести до тропинки, которую они хорошо знали и по которой легко могли бы вернуться домой сами.

Редкие капли дождя, приносимые ветром, в считанные секунды превратились в проливной дождь — предвестник конца света. Тяжелые тучи надвинулись, серые столбы дождя ринулись на землю, и дневной свет вмиг померк.

Пастух хотел было снова выругаться, как вдруг небо пронзила вспышка молнии, от которой он невольно вздрогнул. И тут же прямо над его головой раздался оглушительный раскат грома. Овцы испуганно заблеяли, одни в панике начали перепрыгивать друг через друга, другие же, наоборот, столпились в стороне. Потом все как одна ринулись вверх по склону, и пастух, не раздумывая, последовал за ними.

Не терять из виду обезумевших животных, мчащихся под проливным дождем, было совсем непросто. Но Жак, несмотря ни на что, следовал за ними по становящейся все более каменистой земле, оставляя позади кусты дрока и разные травы. Ливень, подобный всемирному потопу, быстро превратил землю в скользкую жижу. Пастух не раз скатывался вниз, и ему приходилось снова карабкаться вверх по грязи и острым камням. Почва становилась все более неровной, а гора — все более крутой. Перепуганные овцы были похожи на затравленных ланей. Жак увидел, что одна овца стоит на самом краю утеса. Кто знает, может, остальные уже давно спрыгнули с него вниз.