Медовый месяц - Говард Роуэн

«Вещи далеко не всегда являются такими, какими кажутся на первый взгляд».

Минуту назад я чувствовал себя абсолютно здоровым и вдруг скрючился в три погибели и в агонии схватился за живот, не понимая, что со мной происходит.

Я знаю только то, что ощущаю в данный момент, и не могу поверить в реальность происходящего. Такое чувство, будто внутреннюю часть живота выжигают страшным огнем. Я стону от боли, кричу от ужаса, а еще молюсь — молюсь, чтобы все это наконец-то закончилось.

Но боль не утихает.

Неистребимый огонь продолжает выжигать мою плоть изнутри, разрывает желчный пузырь, и капли желчи просачиваются, окропляя все внутренние органы… кап… кап… кап. Воздух мгновенно наполняется дурманящим запахом моего разлагающегося тела.

«Я умираю», — говорю я себе.

Впрочем, не умираю. Это хуже, чем смерть. Гораздо хуже. С меня просто сдирают кожу, сдирают изнутри, и это еще только начало.

Как всепоглощающий огонь, боль заполняет мое тело и медленно поднимается к горлу, где в конце концов взрывается и перекрывает доступ свежего воздуха. Я начинаю задыхаться и судорожно хватаю ртом воздух. Потом падаю на пол, не в силах выбросить вперед руки, и изо всей силы ударяюсь головой о грубый деревянный пол. От удара моя голова, кажется, раскалывается на части, а из открытой раны над правой бровью на пол начинают стекать тонкие струйки крови. Я несколько раз моргнул от боли, но это было все, на что я оказался сейчас способен. Да и что я мог сделать, если на такую рану надо накладывать швы?

А боль тем временем становилась сильнее. Порой мне казалось, что она выходит из меня через нос, через рот и даже через уши. Боль наполняет мои глаза, отчего они раздуваются, как маленькие шарики, готовые лопнуть в любую минуту.

Я попытался подняться на ноги, но так и не смог этого сделать. Ноги налились свинцом и подкашивались при каждом движении. Ванная комната была в десяти футах от меня, но сейчас мне казалось, что до нее десять миль, не меньше.

С огромным трудом мне удалось приподняться, и я на четвереньках пополз к ванной. Там я заперся изнутри и опять рухнул на пол, не в силах больше держаться на онемевших ногах. И снова ударился головой, но на этот раз удар о холодный каменный пол ванной был настолько сильным, что в голове что-то треснуло, а коренные зубы, казалось, раскололись на части.

Я видел, что раковина недалеко от меня, но она, как и все остальное, кружилась перед глазами, не давая возможности сосредоточиться на ней. Я с большим трудом протянул руку и попытался ухватиться за ее край, но не смог этого сделать. Все тело раскалывалось от боли, а любое движение порождало ощущение, что через него пропустили ток силой в тысячу вольт. Никаких шансов.

Но я собрался с силами и пополз к спасительной раковине. Невыносимая боль пронизала все тело, затронув даже кончики пальцев. В этот момент мне казалось, что даже ногти наполнены резкой болью, когда я цеплялся ими за края кафельной плитки. У самой раковины я из последних сил обхватил рукой ее основание и с трудом приподнял голову. Мне каким-то образом удалось открыть рот и вдохнуть глоток воздуха. Потом я стал медленно подниматься вверх, чувствуя, как разрываются в клочья грудные мышцы. Было такое ощущение, что какая-то неведомая сила терзает их, превращая в окровавленные куски плоти, которые затем швыряет на пол.

Послышался стук в дверь. Я испуганно повернул голову, с трудом удерживаясь на ногах. Стук становился все более громким и настойчивым. В какой-то момент он превратился в грохот.

Если бы это громыхание означало для меня спасение, если бы хоть кто-то пришел мне на помощь и избавил от невыносимой боли!

Но нет, тот, кто стучал в эту дверь, меня не спасет. Теперь я уже понимал, что происходит. Конечно, я не знал, что именно убивает меня сейчас, но зато очень хорошо знал, кто это делает.