Мир до и после дня рождения - Лайонел Шрайвер Страница 31

Утром 31 августа Ирина, как всегда, оправилась в киоск за «Санди телеграф», по дороге укоряя себя за то, что приписывает внутреннюю подавленность окружающим, отчего все ее собратья-пешеходы выглядели пораженными горем или болезнью. Она даже позволила себе легкое раздражение по поводу необходимости вливаться в ряды унылых людей, проходящих мимо по тротуару, словно в наркотическом дурмане. Удивляло то, что в очереди в газетный киоск покупатели переговаривались друг с другом, словно в один день все решили нарушить неписаные правила этого города.

Заголовки показались ей неубедительными, большую часть первой полосы занимали фотографии.

Сдвинув брови, Ирина поспешила обратно и в подъезде дома увидела девушку из квартиры на первом этаже, сидящую на лестнице опустив голову на сложенные на коленях руки. Ирина не знала ее имени, но еще не настолько прониклась равнодушием, ставшим почти этикетом городской жизни, не очерствела окончательно от погруженности в себя, чтобы пройти мимо, не обращая внимания на разрывающие душу рыдания.

Ирина положила руку на плечо девушки:

— Что-то случилось? Вам не нужна помощь?

Похоже, в этот день даже лондонский протокол решил измениться, словно на то было указание Вестминстера, но девушка не ответила привычным: «Спасибо, все в порядке». Слова хлынули ПОТОКОМ:

— Мой парень ничего не понимает! Он зол на меня! Он говорит, что так я не плакала, даже когда умерла его мать. Но я просто не могу поверить! Я раздавлена! Мне так плохо!

Ирина смущенно развернула газету, которую сложила пополам не от неуважения, а лишь для удобства.

— Извините, — смущенно пробормотала Ирина, — я недавно проснулась и газету вот только…

Девушка смогла только кивнуть:

— Оба. Они оба.

Событие не равное по значимости распаду Советского Союза, но Британии оно ближе.

— Невероятно. — Закрыв дверь, она прижала газету к груди. — Диана!

— Что там с ней?

Ирина знала, что Лоренс готов к язвительным нападкам.

— «О! — наигранно вскрикнул он, чуть наклоняя голову и прикрывая глаза. — Я была бы рада помочь обездоленным, но только что съела пять упаковок зефира, и меня тошнит! Пока я буду засовывать пальцы в рот, не могли бы вы объяснить тем милым людям, что у меня нет целлюлита на бедрах! Я просто сидела на синелевом покрывале. Потом я могу рассказать историю о том, как Чарльз сказал: «А что такое любовь?» С таким количеством платьев, надетых лишь однажды, просто необходимо, чтобы народ испытывал ко мне жалость!»

— Ты закончил?

— Нет, только начал!

— Она умерла, — отчетливо произнесла Ирина.

— Да ладно…

— Она и Доди аль-Файед были засняты фотографами в момент аварии в тоннеле. — Ирина торжествовала. Не часто она видела Лоренса с открытым от удивления ртом. Единственное, что он смог произнести, было: «Ого! Ничего себе».

Пошатываясь, он удалился, оставив ее переполненной чувством удовлетворения.

— Возможно, в следующий раз, когда станешь язвить в чей-то адрес, подумай, как будешь чувствовать себя, когда узнаешь, что человека не стало.

Вместе со всей нацией следующую неделю Ирина переживала кончину «народной принцессы», как личную трагедию. Образно говоря, жизнь Дианы, изменяясь, переходила от жанра к жанру. Как некогда романтические отношения Ирины и Лоренса Трейнера, сказка вскоре стала походить на «мыльную оперу», затем и вовсе превратилась в трагедию.

— Ты сказала, что хочешь поговорить со мной. Только, умоляю тебя, не об очередной девушке, убивающейся по принцессе Ди. — Бокал с мерло глухо стукнул о стол рядом с бутылкой вина «Зинфандель», которое пила Ирина. — Не хотелось бы думать, что я проделала такой путь ради болтовни об этом скандале.

Некоторых приятно будоражит мысль о необходимости хранить секреты, но Ирину она сжигала; к сентябрю ей казалось, что она вот-вот взорвется. За отсутствием психотерапевта, лучшим вариантом представлялась немногословная Бетси Филпот. Они договорились встретиться в «Бест оф Индия» — ресторанчике на Роман-Роуд. Бетси и Лео жили на западе, в Илинге, и Бетси отказалась тащиться через весь Лондон, тогда как поблизости расположены пять индийских ресторанов. Ирина настояла на «Бест оф Индия», поскольку здесь подавали отличную еду по разумным ценам; из-за отсутствия лицензии в заведении не предлагали алкоголь, но и не взимали штраф с приносящих выпивку с собой. Исполнительный директор «Универсал» — недавно приобретенной «Сигрем», — Лео смирился с сокращением жалованья ради сохранения места в компании, поэтому Бетси, довольная возможностью сэкономить несколько фунтов на вине, с радостью приняла предложение Ирины. Кроме того, как и большинство приятных в общении людей, Бетси обожала посплетничать и встретилась бы с Ириной и в Сибири, если бы было «о чем поболтать».

С обычной услужливостью индийских официантов, ставшей легким покрывалом для презрения, молодой мужчина поставил на стол поппадум и поднос с разнообразными закусками. Ирина мысленно напомнила себе, что стоит избегать сырого лука.

— Ну, выкладывай, — начала Бетси. — Жизнь коротка, а сегодняшний вечер еще короче.

Ирина колебалась. Опасно открывать душу человеку, симпатизирующему Лоренсу. Но если она все же хочет поведать миру свою историю, то предстоит отказаться от собственнического к ней отношения. Посвящая людей в свои проблемы, приходится допускать возможность возникновения у них не вполне благодушного мнения о ситуации. Как только она откроет рот, ее проступки станут достоянием общественности. Каждый шаг назад оставит за собой смердящий след.

— Ты не одобришь, — произнесла Ирина.

— Я же не судья.

— Ты можешь посмотреть на это с точки зрения моралиста.

Бетси много лет была редактором Ирины, и в их отношениях оставалась тень иерархического превосходства. При этом Бетси никогда не оглядывалась со страхом на мнение Ирины.

— Прости, но я не думала, что мы собираемся критиковать мой характер.

— Не собираемся. — Ирина сделала глоток вина. — Извини. Мне не следовало сразу переходить к обороне, не дав тебе высказаться.

— Полагаю, ты не тот человек, что говорит о себе гадости.

— Ты права — именно гадости. — Еще глоток. — В июле… со мной кое-что произошло…

— Ирина, если пришла на занятия в тренажерный зал, не надо постоянно ходить пить воду и перевязывать шнурки. Лучше сразу приступить к серии упражнений. Отсрочка не облегчит задачу.

Отщипывая кусочки поппадума, Ирина старалась не смотреть Бетси в глаза.

— Я встретила мужчину. Впрочем, мы общались много лет, но по-настоящему познакомились только тем вечером. — «Как ни построй фразу, — подумала она, — все равно прозвучит глупо». — Кажется, я в него влюбилась.

— А мне казалось, ты была влюблена, — сурово заявила Бетси. Ее собственный брак напоминал скорее взаимовыгодное сотрудничество, и подруга всегда относилась к более теплым партнерским отношениям Ирины и Лоренса с легкой завистью.