Русские чернила - Татьяна де Ронэ Страница 27

Все это прокручивалось в голове у Николя, когда он плыл в кильватере Дагмар Хунольд, зачарованно глядя, как крутятся под водой ее мощные белые плечи. Как себя с ней держать? Быть напористым, веселым и немного развязным? Или, напротив того, вежливым, сдержанным и скромным? Желудок скрутило спазмом, как перед важным телевизионным интервью, когда ему пришлось сказать в прямом эфире Си-эн-эн несколько слов по поводу «Оскара» Робин Райт. Он был там, на красной дорожке, и вокруг ощетинились микрофоны, а за ними виднелся объектив камеры. На него смотрел тогда весь мир.

Дагмар Хунольд плавала минут сорок пять своим энергичным, уверенным брассом. И Николя не без удивления заметил, что она в прекрасной форме. Когда она вылезла из воды, он испытал облегчение, потому что начал уставать. Служитель почтительно подал ей полотенце, которое она обернула вокруг массивной талии, на ходу снимая очки и шапочку. Ноги у нее, против ожидания, были тонкие, мускулистые и очень стройные. До самых бедер поднимались узлы вздувшихся голубых вен. Волосы отливали платиной. Она прошла к своему шезлонгу и села. Похоже, она была одна. Швейцарская пара только собиралась начать свой ежедневный сеанс плавания. Николя догнал издательницу:

– Вы в порядке?

Он не знал, как к ней обращаться: мадам Хунольд или просто Дагмар, а потому имя решил опустить.

Она посмотрела на него с отсутствующим видом.

– Я только что налетел на вас в воде… – пробормотал Николя, указывая пальцем на море.

– О, – улыбнулась она, – и верно. Спасибо, я в порядке. – И отвернулась.

Николя удивился. Она его не узнавала и обращалась с ним как с последним слугой. Как же она может не знать, кто он? Это абсурд какой-то.

Внезапно его осенила идея. Наверное, она только делает вид, что принимает его за простого смертного. Может, это одна из составляющих ее тайного плана? Дагмар Хунольд ничего не делала, как все, она резко отличалась от остальных издателей и следовала только собственным правилам.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить? – вдруг спросил Николя.

Она нахмурилась:

– Выпить что?

– Да что захотите: капучино, чай, шампанское?

– Шампанское? В такой час?

– Ну да, – улыбнулся он. – В такой час.

Она наконец-то на него посмотрела. Внимательно изучила мокрый мускулистый торс, плоский загорелый живот с легкой тенью темных завитков по краю плавок.

– А почему бы и нет?

И она повела плечами.

– Что вам предложить?

– Да то же, что и вам.

– «Беллини»?

Она согласно кивнула. Николя заказал два «Беллини», пододвинул стул и устроился рядом с ней.

Дагмар Хунольд надела панаму и сразу напомнила ему актрису Гленн Клоуз: бледная кожа, нос с горбинкой, глубоко посаженные глаза. Интересно, как она выглядела в молодости? Пожалуй, для определения «очаровательная» она была слишком тяжеловесна. Однако надо признать, что она обладала какой-то неизъяснимой притягательностью.

Им принесли «Беллини».

– Ваше здоровье, – произнес Николя, чокаясь с ней.

Он решил подождать, когда она сама заговорит. В конце концов, его никто не торопит. Если она здесь ради встречи с ним, она найдет, как подойти к делу. Он занял выжидательную позицию и не хотел делать первый ход. Надо проявить терпение.

Николя Кольт и Дагмар Хунольд молча потягивали коктейль. Пляж тем временем начал заполняться постояльцами. Швейцарская пара явилась в новых купальных костюмах. У матери бельгийского семейства за ночь опухло лицо, и она старалась держаться в тени. Бельгийцы заказали кофе и фруктовый сок. Алессандра с матерью загорали. Геи уткнулись соответственно в «Киндл» и в айпад.

Никто из клиентов отеля не понимал важности события, которое вот-вот произойдет, думал Николя. Он был в восторге оттого, что ни на кого не похожая Дагмар Хунольд сидит с ним рядом. Она, как огромная белая паучиха, сплела сеть и притаилась в уголке, чтобы тихо заманить его. И он, весь подобравшись, ждал, смакуя свой «Беллини». Ликер остался уже только на самом донышке. Алкоголь делал свое дело, и мозг Николя приходил в состояние приятного возбуждения. Ноги у него подрагивали от волнения. Ему хотелось, чтобы это мгновение никогда не кончалось: солнце приятно покусывает спину, с моря веет легким запахом йода, а рядом сидит импозантная Дагмар Хунольд. Он опустил глаза и залюбовался ее крепкой рукой с квадратной ладонью. На среднем пальце красовался золотой перстень. Эта рука подписывала контракты, которые переворачивали человеческие жизни. Она извлекала авторов из безвестности, чтобы сотворить из них суперзвезд. Она правила всем литературным миром. Интересно, с чего она начнет? Станет его уговаривать? Э нет, для этого она слишком проницательна. Минуты шли, и Николя все больше обретал уверенность в том, что не ошибся. Она растягивает удовольствие, смакует будущую сделку, как гастрономический изыск.

Никогда не знаешь, с чего начать, с какой стороны подступиться. Конечно же, она понимала, что без боя он сдаваться не собирается. Уступит, но не сразу. Ему очень хотелось, чтобы его обхаживали. Однако на банальные жеманные уговоры он бы ни за что не повелся, он надеялся, что Дагмар Хунольд затеет большую игру только для него одного, мечтал войти в ее блистательную литературную свиту. Украдкой поглядывая на ее мясистое запястье, он сознавал, что представляет для нее не более чем очередной объект для ставки, очередную военную хитрость. Она почти вдвое старше, и вот этими руками она сформировала немало писателей. Ему на ум вдруг пришли «Опасные связи» Шодерло де Лакло. Станет ли она для него маркизой де Мертей, а он для нее Вальмоном? Николя слышал о ее уникальных вечеринках в апартаментах в Грамерси-парк (хотя да, в последнее время она жила в Верхнем Ист-Сайде в Нью-Йорке). Она приглашала всех писателей, с кем работала, и очень ловко устраивала так, чтобы они общались с разношерстной толпой художников, богатых наследников, чокнутых хакеров, оперных певцов, игроков в поло, актеров, а то и просто подцепленных в метро смазливых мальчишек. До него доходили слухи и о деловых встречах в легендарном «белом кабинете» на последнем этаже Флэтайрон-билдинг, в просторечии «Утюг», где она имела обыкновение наносить свой «coup de grâce» [15]. В журнале «Vogue» была помещена ее фотография с умопомрачительным видом на Бродвей и Пятую авеню на заднем плане.

Слуга унес пустые бокалы. Дагмар Хунольд вытянулась в шезлонге и принялась мазать защитным кремом лицо, шею и грудь. Вблизи кожа ее была чистой, почти без единой морщинки. Может, дело не обошлось без пластической хирургии? Она ничего не говорила, но у него не было ощущения, что его игнорируют. Они и молча прекрасно друг друга понимали.

Вдруг Дагмар Хунольд произнесла, словно ни к кому не обращаясь, а просто так, в пространство: