Земля точка небо - Алексей Егоренков Страница 17

— Анжелика…

— Я хочу, — повторила Анжелика тоном капризного ребенка. — Я хочу, хочу, ХОЧУ ЕЕ! Она взобралась на стул и вдруг оказалась прямо на столе, развернувшись на каблуках навстречу помощнику директора. Тот укатился назад вместе с креслом. Стальные шпильки взвизгнули по стеклу. «Некрасиво смотрится на девушках брючный костюм», — подумала Лиза.

— Я сказала, ХОЧУ! — острым носком черной туфли Анжелика пнула белоснежные листы в лицо помощнику, который вяло прикрылся манжетами. — Слушай, мне надоели модельные курвы, у которых с ушей прет эта вся эрудиция! И вообще, меня достало сидеть тут каждый день, понятно?

— Лиза, — несчастный помощник нагнулся, чтобы глянуть на Лизу откуда-то из-под колена бешеной Анжелики. — Лиза, пока что извините нас, пожалуйста, как только мы придем к окончательному решению, мы сразу наберем вас.

— Хорошо, — Лиза кивнула и чуть растерялась, когда искала выход.

Позади нее снова бушевала Анжелика, а бедный помощник мямлил что-то про бюджет и уровень.

21 апреля 2003 года

— Крупная должность, — Максим потер ногти о манжету. — Предложили сразу. Оставалось только подписать.

— И ты решился? — спросила Лиза. Они сидели в гостиной, неторопливо прикуривая сигарету от сигареты. Лиза всегда много курила после ванны, а Максу просто нравилось быть рядом. На Лизе был махровый халат, и какие у нее были ноги! Какие запястья! Какие волосы! «Господи», — ужаснулся Максим, — «сколько времени я выдержу с ней в одной квартире, прежде чем изнасилую?» Но, конечно, он не смог бы — его терзала вовсе не похоть. Жаркий озноб, продиравший Макса, рождался где-то в легких и таял в области желудка, не опускаясь ниже. Проще говоря, его мучила влюбленность — не желание владеть, а жажда быть обладаемым. Но какие у нее были волосы. «Этот оттенок», — думал Максим. Как будто пепельно-серые, но против света — скорее русые, а под вечер — даже слегка рыжеватые, как медь. Лиза снова о чем-то спросила.

— А? — встрепенулся Макс.

— Ты сразу решился? Стать продюсером?

— А… да… конечно. Может, включить свет? — он приподнялся с дивана.

— Не надо, зачем?

— Ладно… а ты что же? — Максим вытащил из пачки новую сигарету и прикурил, оставив первую тлеть на краю пепельницы. — Кстати, завтра прибывают оставшиеся вещи.

— Хорошо. Что я? Не знаю. Сказали, позвонят. Макс разочарованно махнул рукой. Он встал, аккуратно выбрался из пиджака и взялся за узел галстука.

— Так говорят, когда звонить не собираются, — сказал он, прикусив сигарету. Но они позвонили раньше, чем Максим докурил, и даже прежде, чем он снял галстук. Лиза раскрыла трещавший мобильник и сунула его под сырые волосы.

— Да. Да. Спасибо. Хорошо, — она сложила трубку. Макс ожидал, что она заговорит, но Лиза только покачала головой, недоверчиво мусоля антенну.

— Что? — спросил Максим. — Что слышно?

— Не знаю, стоит ли этому верить, — ответила Лиза. — Звонил этот Члеянц, помощник… Макс неторопливо повертел сигаретой.

— Сколько дают? Сколько?

— Пятьсот.

— В месяц?

— В день.

— Что?!

— Пятьсот долларов за день на съемках, — недовольно повторила она, возвращая телефон на столик. Ей не понравилось выражение на лице Максима. Он наверняка приписал успех себе от начала (Макс находит телестудию) и до самого конца (Макс уговаривает Лизу перебраться в Москву). Хотя было весьма сомнительно, что он мог бы сам высидеть перед камерой ровно пять минут, рассуждая о половых органах. И хватит пялиться на мои ноги! Телефон снова зажужжал, осветив полумрак темно-синими сполохами.

И снова звонил Члеянц, нелепый помощник директора.

— Лиза, вы знаете, я погорячился, оказывается, — сообщил он радостно. — Представляете, начали сводить бюджет — и ну совсем никак вам не выходит пятьсот условных единиц.

— М-м, — Лиза была расстроена, но едва удивилась. Судя по лицу Макса, он всё понял и расстроился куда больше. Помощник директора, бормотавший в трубке, предложил Лизе вообразить, какая трудная получается ситуация. Он сказал, что вертел смету так и эдак, но без результата.

— Жаль, — сказала Лиза, яростно отмахиваясь от Максима, который строил нечеловеческие гримасы и старался показать ей, как вести себя в разговоре.

— Триста пятьдесят. Это максимум, что мы можем пообещать, — сказал помощник. Лиза была приятно удивлена. Она успела мысленно расстаться и с деньгами, и с мечтами о работе — но, видно, поторопилась. Три с половиной сотни в день? Тоже неплохо. Вообще-то, даже с ума сойти, если вспомнить прежнюю зарплату.

— Что он сказал? — потребовал Макс, когда Лиза сложила трубку.

— Немного снизили.

— До какой суммы?

— Триста пятьдесят.

— Триста пятьдесят! — Максим сделал большие глаза. — Это же почти вдвое!

— И всё равно неплохо, — возразила Лиза, доставая новую сигарету.

— И совсем даже не вдвое.

— Лизка, — сказал Макс. — Извини, но… Он достал пачку, щелкнул зажигалкой, прикурил Лизе, а потом себе.

— Но ты просто не умеешь говорить с работодателями.

— Всё я умею. И вообще, какое тебе дело, прости. Максим выдохнул через фильтр.

— Да тебя ведь жаль. Дала бы трубку мне, я бы сам поговорил.

— Ой, перестань, — сказала Лиза. — Нормальные это деньги. Он сорвался было идти в сторону прихожей, но вернулся и сел на диван. Они курили молча. Лиза смотрела в окно. В домах по ту сторону Ленинградского загорались первые окна.

— Интересно, куда делся наш журналист, — сказал Макс. Лиза вдруг поняла, что задремала, и сигарета вот-вот упадет на диван. Она вздрогнула и поежилась, торопливо приходя в чувство.

— М… что за… журналист?

— Некто по имени Дмитрий.

— А, — сказала Лиза и коротко зевнула, прикрываясь рукой.

— Я бы сказал, что он задержался в редакции, но, во-первых, вряд ли его туда взяли, а во-вторых, не случилось ли с ним… Он замолчал. Не стоило рассуждать об этом при Лизке, тем более на Диме были дорогие туфли, которые Максим рассчитывал получить назад.

— Может, он просто идет пешком, — сказала Лиза.

— Что значит «пешком»?

— Он любит гулять. Так мы с ним и начали общаться, мы оба любим побродить.

— Но… до центра сколько? Двадцать километров? Тридцать?

— О, — сказала Лиза, чувствуя легкую гордость. — Для нас это пустяк. Макс раздраженно откинулся на спинку дивана, едва не осыпав себя пеплом. Новые туфли. Туфли за две сотни — год назад это был и серьезные деньги. «Всё, никаких, никаких больше подарков. И не забыть его долю в аренде жилья». Ж-ж-ж-ж, — насмешливо отозвался телефон Лизы.