Надкушенное яблоко Гесперид - Анна Бялко Страница 12

Собственно, телефонный звонок как раз и застал ее с веником в руке, когда она, стоя на стуле, пыталась дотянуться этим веником до паутины, неизвестно каким образом выросшей в дальнем углу над шкафом. Можно было, конечно, попытаться всосать ее в пылесос, но с полу сосущая труба до верху не доставала, а громоздить пылесос на стул, когда она и сама-то с него чуть не слетела, пока тянулась, и тут еще этот звонок... Зато включи она пылесос, не услышала бы чертова звонка, можно было бы не бежать. А может, и не бежать? А если важное? Если дети? Из школы? Чертыхнувшись, Ирина спрыгнула со стула, и, как была, с веником и свисавшей с него паутиной, заметалась по квартире. Ну, и куда эти уроды снова засунули телефонную трубку? Откуда она, зараза, пищит? Ну, наконец-то – в прихожей под сумками!

– Алло, – запыхавшись, гавкнула она в трубку.

В ответ послышался красивый незнакомый баритон, от звука которого что-то дернулось и странно заныло у нее внутри.

– Доброе утро. Ирина?

– Да, – она уже успела выдохнуть, успокоиться, подавив при этом внутреннее нытье, и теперь судорожно пыталась сообразить, кто бы был.

Голос в трубке избавил ее от мучений.

– Здравствуйте еще раз. Это Илья Палей. Если вспомните, мы с вами познакомились в музее, на выставке.

– Да-да, конечно. Здравствуйте, Илья.

«Черт, и зачем я давала телефон неизвестно кому? – мелькнула в голове первая мысль, которая, впрочем, тут же сменилась второй. – Надо же, позвонил. Князь. Удивительно интересный мужик. Вот только зачем он мне сдался?» Вслух же она вежливо, насколько позволяла обстановка, тем временем произносила:

– Конечно, я помню. Портрет. Это невозможно забыть, да еще так быстро. Очень рада, что вы позвонили.

– Может быть, я не совсем вовремя? – князь весь был – любезность и внимание, на то он и князь. – Я вас ни от чего не отрываю?

Первой мыслью было – вежливо ответить «Ни в коем случае», бросить веник и пойти на кухню заваривать кофе, второй – попросить князя перезвонить через часок, он перезвонит, он вежливый, а за это время закончить уборку и пойти на кухню заваривать кофе, третьей...

– Ну, если честно, – услышала она собственный голос, – вы оторвали меня от паутины на шкафу. Но оторвать меня от веника вам не удалось, я продолжаю его держать в другой руке. И что вы собираетесь делать в свете этого?

– Вы меня озадачили, – в голосе князя явно слышался смех. – Я собирался побеседовать с вами некоторое время об истории портрета Панаи, но я не уверен, что буду вам интересен, особенно на фоне веника...

– Насчет интереса однозначно сейчас не скажу, – фыркнула Ирина, – но чисто физически я такого расклада не выдержу точно. Я, видите ли, простая русская женщина, рук у меня только две...

– Вы совершенно не простая, в этом можете быть уверены, – отозвалась трубка. – Но я и в самом деле не хочу подвергать вас таким испытаниям. Давайте перенесем разговор на более удобное для вас время.

– Я с удовольствием.

– Ирина, а если так, то, может быть, я пойду дальше и предложу вам перенести его не только на удобное время, но и, так сказать, в более удобную плоскость?

– То есть?

– Я, наверное, неудачно выразился. Я хотел сказать – из виртуальной плоскости в реальную, то есть – поговорим не по телефону, а при встрече. Мы могли бы встретиться?

– Теоретически – конечно, могли бы.

– А практически?

– Практически – всегда сложнее. Во-первых, у меня тут этот веник...

– Это я уже понял. Но после?

– После... – задумалась Ирина. День впереди был хоть и малоинтересный, зато по хозяйству полезный до крайности, и распланированный уже, жаль было рушить. – С после тоже не так все просто... Знаете что, – если проблема не решается с ходу, ее всегда можно отложить на потом. – Вы перезвоните мне часа через два, можно даже на сотовый, – она продиктовала номер. – Я к этому времени немножко сообразуюсь с планами, и тогда уже буду знать. А то это как-то очень, – тут она хихикнула, – внезапно.

– Да-да, я уже понял. Спасибо. Я непременно перезвоню, – он повторил ее номер, удостоверяясь в правильности записи.

– Все верно. Тогда до свидания.

– До встречи.

Трубка уже исходила коротеньким писком гудков, а Ирина так и стояла в прихожей с веником в руке. Почему-то вспомнилась юность – был у нее тогда один такой поклонник, приходивший в гости почему-то исключительно в моменты, когда она подметала пол. Она уж привыкла – как берешь в руки веник, жди звонка в дверь. Она опомнилась, тряхнула головой, нажала на трубке отбой, и, как была, с веником и телефоном, пошла на кухню – заваривать наконец кофе.

Сидя на любимом диванчике с чашкой кофе – веник валялся рядом, Ирина судорожно пыталась успокоиться и обмыслить, что же с ней такого произошло. Главной задачей было прийти к выводу, что не произошло ничего.

Подумаешь, разговорилась в музее с приличного вида человеком. Опять же, разговор был об искусстве. Тяга к высокому объединяет. Совершенно нормально.

Ну, опять же – подумаешь, человек попросил телефон, а она дала. Зря, конечно, вообще-то незачем это – раздавать телефоны незнакомым людям, не девочка уже, но – человек был приличный, а телефон она дала как бы и по делу. По работе, можно сказать. Да, по работе. У нее такая работа – она по ней, по работе, должна – должна! – разговаривать с разными людьми. В том числе и по телефону. Домашний, конечно, зря дала, лучше б мобильный. Хотя она и мобильный тоже дала, вот только что. И это тоже – совершенно нормально.

Идем дальше. Ну, приличный человек – исключительно приличный, даже благородный, то есть – благородного происхождения, князь, – ей перезвонил. По телефону, который она сама дала. По делу, о котором они договорились. На то он и приличный человек, чтоб перезванивать. Это тоже совершенно нормально. Обычное дело. Ничего тут нет такого. Никакого. Отчего только руки-то трясутся?

И да, самое главное-то! Она же Сашке все рассказала! Там и рассказывать-то было нечего, но она рассказала, еще тогда же! И про князя, и про телефон. Потому что – обычное дело, деловой контакт, у нее таких тысячи. Ну ладно, сотни. Ну, десятки – десятки-то уж точно, тоже неплохо. И она Сашке тут же рассказала, они вместе смеялись. И нечего чашкой о зубы стучать.

Ирина взбодрилась. Нащупала где-то под собой телефон и позвонила мужу. Тот, ясное дело, был страшно занят, буркнул в ответ на ее вопрос, приедет ли он обедать, чтобы не приставала с глупостями, и отключился. Ирина не обиделась. Она и сама знала, что не станет он никуда приезжать, что вопрос у нее дурацкий и что Сашка занят по горло. Тем более – не рассказывать же ему сейчас было, что ей позвонил князь из музея.

Совсем успокоившись, она подобрала веник и пошла продолжать уборку.

Они с Сашкой были женаты семнадцать лет, у них была общая жизнь и двое детей. Это был, пожалуй, во всех отношениях ровный, равный и счастливый брак. Конечно, счастье было не таким, от которого сводит челюсти, ломит зубы, в глазах взрываются молнии, голову сносит напрочь, а вокруг рушится все живое. Так у них, наверное, и не было никогда, разве что с самого-самого начала, которое было так давно, что о нем все забыли. Но всего этого, от которого сносит, если честно, совершенно не нужно для нормальной семейной жизни. Да, пожалуй, и для любой нормальной жизни вообще. Это совершенно другое счастье – не случайный пожар в степи, а спокойный домашний очаг. Даже, если угодно, газовая горелка. Оно согреет, если замерзнешь, вскипятит чайник, если хочется пить, сварит кастрюлю супа, если ты голоден. А самое главное – оно есть всегда и отзывается при первой потребности, без всяких неожиданностей, стоит только спичку поднести. Всей и заботы о нем – следить, чтобы спички не кончались.