Волшебный поезд Джоан Роулинг - М. Кржижановская Страница 11

Современные европейские и американские подростки, особенно из крупных городов, вряд ли смогут понять, насколько нечем было заняться их сверстникам, проживавшим в провинции в 70-х годах XX века.

Сверстники Джоанны могли пойти в кофейню «Мартинс» или встретиться за чашкой чая в булочной «У Грегга». Вход в «Лив энд лет лив», обшарпанный, но пользующийся любовью местных придорожный кабачок между Татшиллом и Уайденом, был Джоанне закрыт, как и всем несовершеннолетним. Кроме того, у них в семье не было принято посещать такие места – Пит и Энн редко выходили на люди, наверное, только погостить у близких друзей. Роулингов так и не видели в местном пабе.

Многим интеллигентным и застенчивым подросткам становятся ближе именно радикальные виды молодежной культуры, поэтому не удивительно, что Джо полюбила «The Clash». Эта любовь подлится долгие годы, и увлечение панком будет выражаться следующие десять лет в ярком экстравагантном макияже, густо подведенных глазах.

«Тихая и робкая» Джо, по воспоминаниям одноклассников, в кругу близких подруг была раскованна и чувствовала себя свободно. Она поражала их рассказами собственного сочинения, в которых все они были главными героями. «Джоанна забавляла нас своим остроумием и своими интересными историями, – говорит одна из ее одноклассниц. – Она была очень умной и изобретательной, гадала нам на картах Таро и по руке и при этом закручивала такие сюжеты, что, несмотря на всю их абсурдность, мы верили ее “предсказаниям”, а потом сами же над ними смеялись».

Продолжая придумывать и рассказывать, Джоанна не переставала «глотать» огромное количество книг – от Эдгара Райса Берроуза и Яна Флеминга до романов Джейн Остин, оставшейся до сих пор одной из ее любимых писательниц. Например, «Эмму» Джо перечитала двадцать раз.

Джоанна очень быстро развивалась внутренне, расширяя горизонты чтением разнородной литературы, но это никак не сказывалось на ее успеваемости в школе Уайдена. Увы, но британская система образования далека от совершенства, в чем Джоанна убедилась сама, будучи ученицей, а впоследствии и учительницей. «Всех, у кого были светлая голова или честолюбие, – вспоминает одна из школьных подруг Джоанны, – в лучшем случае игнорировали, в худшем – унижали и дразнили зубрилами, причем даже сами преподаватели». Кроме того, Джо поджидали и другие неприятности – у нее появился недруг, девочка из школы, видимо, из категории хулиганок. Джо была невысокого роста, да и сейчас она около 163 см, поэтому защищалась как умела. Позже в интервью Джоанна скажет: «У меня не было выбора. Я должна была либо ответить, либо распластаться на полу и притвориться мертвой. На несколько дней я стала школьной знаменитостью, потому что той девочке не удалось сбить меня с ног. На самом же деле я просто прислонилась спиной к своему шкафчику и только потому не упала».

После этого инцидента Джоан фактически пряталась в школе на переменах, боясь продолжения конфликта. Она убегала к маме в лабораторию, якобы просить денег на завтрак, гуляла во дворе, всячески стараясь, чтобы ее не увидели. Но после того, как ей удалось «устоять на ногах» при нападении, ее больше никто не трогал. Наверное, она «прошла испытание», и дальнейшее ее приследование хулиганке стало неинтересным.

Видимо, в этот период у Джоанны сформировалось стойкое неприятие хамства и агрессии. Неудивительно, что Гарри и Рон Уизли, герои ее книг, постоянно противостоят агрессии и хамству учеников факультета Слизерин, в лице задиры Драко Малфоя и двух его туполобых прихвостней Крэбба и Гойла. Образ Драко Малфоя получился у Роулинг настолько правдоподобным, что он даже является доказательством научной психологической теории, что хам – всегда трус. Когда Драко вместе с Гарри, Гермионой и Уизли наказывают походом в Запретный лес для оказания помощи Хагриду, его реакция ожидаема: «В лес? – переспросил он, и голос у него был совсем не такой самоуверенный, как обычно. – Но туда нельзя ходить ночью! Там опасно. Я слышал, там даже оборотни водятся». А затем… «Малфой, издав дикий крик, бросился бежать». Также трусит Драко перед Гермионой, которая за оскорбление вначале пригрозила ему волшебной палочкой, а затем просто ударила его в нос. Трусит младший Малфой и убить Альбуса Дамблдора.

И, наверное, прообразом Невилла Долгопупса, одного из друзей Гарри, Рона и Гермионы, стал один из соучеников Джоанны по школе Уайдена. Это был небольшой белокурый мальчик, как вспоминает одна из одноклассниц Джо, «с ореолом курчавых светлых волос и ангельским личиком, выглядел еще моложе своих лет и напоминал мальчика из хора. Он был очень робкий и говорил тихо-тихо, и, как можно догадаться, ужасно от этого страдал. Над ним постоянно издевались, и в школе ему приходилось туго».

К сожалению, хамство и издевательство позволяли себе не только ученики, но и учителя, а это, по словам самой Джоанны, было «самой подлой вещью на свете». И в этом отношении уайденская школа внесла свою лепту в создание образов не самых приятных профессоров и служителей Хогвартса, достаточно вспомнить Аргуса Филча, бессменного завхоза школы, и Долорес Амбридж, вначале Генерального инспектора, а впоследствии и преподавателя по защите от Темных Искусств.

По мнению Джоан, учитель может быть и суровым, и строгим, и резким, но он не должен позволять себе хамства! Мисс Люси Шеферд, например, была очень жестким в обращении, иногда резким человеком, но любимая учительница Джо никогда не унижала детей. Ведь на месте учителя так легко быть хамом – это Джоан испытала на себе не раз.

Многие проблемы школьной системы не обошли и Хогвартс. Эта вымышленная школа – очень любопытное заведение. В первую очередь, это интернат, поэтому большинство думает, что это частная школа, хотя это не так. Ну представьте себе семью Уизли, которая не всегда может позволить новые учебники своим семерым детям, и все носят свитера домашнего производства… А вот двоюродный брат Гарри, Дадли, посещает именно дорогую частную школу, alma mater его папаши, «Вонингс», о чем напрямую и говорит Джоан в тексте.

По словам же мистерара Джона Неттлшипа, «Джоанна говорила, что каждый видит в ее книгах то, что хочет увидеть поэтому те, кому по душе частные школы-пансионаты, причисляют к ним и Хогвартс. Но сама Джоанна всегда была за государственные школы, так что вывод напрашивается сам собой». Джоан вынуждена была сделать Хогвартс интернатом, так как этого требовала сюжетная линия, хотя она сама не раз говорила, что никогда не хотела бы учиться в интернате и ни за что не отдала бы туда свою дочь. Единственное, что привлекало Джоан в школах с полным пансионом, так это возможность «получить некоторую свободу, обрести новую семью, где привязанности не столь крепки и, наверное, более четко обозначены границы», как она отметила в одном из своих интервью.

Вся свобода, которую получала Джо в Уайдене, – это свобода творчества в пределах уроков резьбы по дереву и металлообработки. Ее плоская ложка, которую впору было использовать как отвертку, и криво склеенная деревянная рамка для фотографии были дороги только ее маме Энн, которая их бережно хранила и всем с гордостью показывала. К сожалению, работа руками не была сильной стороной Джоанны. Она в десять лет даже как-то умудрилась сломать руку в неконтактной игре в нетбол! Беда в семью пришла неожиданно.