Маленькая девочка в Эмиратах - Лара Шапиро

Иногда сирийка водила её по магазинам, «на шопинг», и в «Джаз-бар», на ladies' night. Сирийка знала, что анорексия – психическое заболевание и что лечить надо в первую очередь психику. Лара любила танцевать, поэтому-то сирийка и водила её в «Джаз-бар». «Джаз-бар» был ночным клубом, где часто устраивались дискотеки. В «Джаз-баре» Ларе не нравились шум и многолюдность, но нравилось, что было культурно, много европейцев и что, когда она начинала танцевать, толпа расступалась, давая ей площадку для танца.

Прилетев в Эмираты, ещё в аэропорту она обратила внимание на формы танцорок на экранах телевизоров. «Какие у них полные танцовщицы! Явно с лишними килограммами. У нас бы таких даже в зал не пустили, поставили бы перед дверью на весы и завернули бы домой, сбрасывать лишний вес. А здесь они выступают, да ещё и на телевидении», – думала Лара.

Здесь стандарты для танцорок были явно невысоки. Достаточно показать пару вертикальных шпагатов – и публика уже считала тебя «балетной знаменитостью» и подходила за автографами. Нет, балериной она никогда не была. С её ужасной выворотностью, bad feet, её бы никогда не взяли в балерины. Выручали подвижные, выворотные бёдра.

Она подарила Абу-Даби латину: самбу, румбу, ча-ча-ча. Здесь такого ещё не видели. Зал гудел. Она не была какой-то выдающейся танцовщицей – таких, как она, в России тысячи, десятки тысяч. Но здесь этих танцев не знали. И о ней опять стали ходить легенды.

Удивительно, но, в отличие от России, в Эмиратах у неё не было нехватки в партнёрах. Обязательно находился какой-нибудь британец или латиноамериканец, который хорошо танцевал. И это было cool. Иногда два партнёра. Тогда завязывался треугольный конфликт – ещё интересней. Получался танец с сюжетом. Редко, но бывало: выходила какая-нибудь латиноамериканочка или африканка, тогда образовывались пары, и они соперничали между собой, кто круче, – смотрелось захватывающе. Во время танца они могли поменять партнёров, и это тоже было cool. Публика всегда уважительно расступалась и давала им столько пространства, сколько понадобится.

А Мелехов, её хореограф, знаменитость города Е, в своё время упрекал всю их группу, что они, со своей уральской примороженностью, не дотягивают до темперамента латиноамериканских девочек. Вот она танцует с латиноамериканкой на одной площадке, и можно поспорить, кто из них темпераментнее. Когда звучала хорошая музыка, у Лары срывало крышу. Она была молода, энергична, и у неё были подвижные бёдра.

Танцевать нужно сердцем. Мелехов учил их технике, иногда слишком сложной. Чтобы справиться с этой техникой и «не налажать», они чересчур сосредотачивались на элементах и выглядели как школьницы или роботы. Поэтому Лара с Юлькой всегда ломали эту хореографию и танцевали «как на душу ляжет». Они не думали о правильности исполняемых элементов, они самореализовывались – выражали себя через музыку. Один и тот же танец в их исполнении никогда не выглядел одинаково, он зависел от настроения. Поэтому-то, куда бы они ни пришли, их везде принимали за профессиональных балерин, хотя балеринами они никогда не были. Они просто обожали танцевать.

В детстве мама запрещала ей танцы. Не то чтобы запрещала, но сразу обрывала: «Тебе что, заняться нечем? Давай повторим историю криминального мира или УК РФ». Мама хотела, чтобы она стала юристом, и танцы в их семье были табу, чем-то неприличным. Поэтому Лара занималась втайне от мамы в местном ДК, благо что хореограф там был сильный. Лара не представляла себе жизни без танцев. От хорошей музыки она теряла самообладание. Своих партнёров она учила именно так: закрой глаза, расслабься и слушай музыку.

В «Джаз-баре» она ни с кем не знакомилась. Тогда ещё не была готова к общению. Она таинственно появлялась и так же таинственно исчезала вместе с сирийкой. Ей просто нужно было выплеснуть то, что болело внутри.