Смытые волной - Ольга Приходченко

Лето 1970 года. Несносная жара. Пот не в три, а, наверное, во все пять ручьев скользит от шеи до пят. Пока доберешься до базы, хоть все снимай с себя и выжимай. Вентиляции в помещении никакой. Даже с открытыми окнами сдохнуть можно, жуткий настой духоты с неприятными запахами испарения от взмокших женских тел. Работы, как всегда, уйма, голову не оторвешь от стола, заваленного кучей бумаг, от цифр рябит в глазах, в туалет сходить некогда. С «верху» замучили вводными, то такую сводку давай, то другую гони. И все срочно. И еще эти бесконечные совещания у разного начальства, одно и то же перемалывают по десятку раз. И если бы еще в суть дела вникали, все с умными лицами, будто вместе с нами живут этой суетой. А сами мыслями кто где, мысли одного я точно знаю: поскорее свалить и нырнуть в постель к любовнице, ресторанной тетке с Черемушек. Над ними посмеивались: при такой-то должности мог прихватить кралю попривлекательнее, чем эта с габаритной задницей и не умещавшимися в бюстгальтере сиськами, выползавшими наружу из расстегнутой на все пуговицы кофточки. Кому как, значит, чем-то брала она этого прохиндея в ковбойке с вечно замусоленным воротником.

В общем, горячая пора, все стоят на ушах или делают вид. Самое время реализации обильного урожая. Со своим, что собрали колхозы и совхозы области, разобраться бы, а тут, вдобавок, из соседних везут. И еще Молдавия пристроилась, так и рвется на одесский рынок. О личных подсобных хозяйствах инициативных куркулей я вообще молчу. Цены у них баснословные, и ведь ни за что не поумерят свой зверский аппетит, но отдыхающих, особенно кто с Севера прикатил, а то из Сахалина и Курил, да еще с детьми, это не отпугивает, сметают все подряд. Затоварятся – и на пляж с полными авоськами. Рот не закрывается, жуют все подряд, к обеду кошелки опустошают до дна, а еще сколько времени до темноты, так снаряжают гонца на стихийные базарчики, что присосались к каждому пляжу, или на Седьмую станцию на трамвае едут, там еще дороже, но это мало кого смущает.

Местному населению не до моря и загара, для одесситов это страдная пора заготовок варений, компотов, соков; ни за что нельзя упустить тот самый момент, когда на Привозе одновременно и большой завоз, и низкие цены именно на данную фрукту, будь то черешня, вишня, абрикосы, персики и все прочее. Я теперь для своих знакомых и друзей первый осведомитель и поставщик информации, потому что уже заранее знаю, что ожидается снижение цен на всю эту плодоовощную продукцию. А уж куда, в какой магазин, а главное, когда будет отправлена машина с этим скоропортящимся товаром, мне сообщат со склада в отдел, по моей же предварительной просьбе. Система внутренней сигнализации давно отлажена, это маленькое одолжение никого особенно не утруждает. Я передаю эти сведения на работу моей сестре, и они всей своей термоизоляционной конторой с ведрами и кошелками выдвигаются в заданный район боевых действий, обычно на улицу Ленина в близлежащий к ним овощной магазин.

Прибыть нужно заранее, пока около него пусто, ибо, если даже чуточку припозднишься и машина уже прибыла, можно очередь уже не занимать, дохлый номер, нюх у тех, кто живет в домах рядом, дай боже, они первыми набегут, следом за ними выстраиваются прохожие, снующие по городу в поисках всего, что попадается под руку, и людская цепочка растягивается на целый квартал. Шум, гам, горючая смесь веселья с руганью (вас тут не стояло). Лучшего места узнать самые свежие сплетни не найти, а уж анекдоты травят почем зря, соленые, с матерком, никого не стесняются, с ехидством (редко, но случались и добрые) на еврейскую тему, она – как глубоко засевшая заноза, не выковернешь. Я всегда удивлялась, как только запоминают, сыпят анекдоты, рот не закрывается, у меня на них память слабая, посмеюсь, если смешно, – и тут же забуду. «Ося, чтоб ты сдох! Кушай кефир – тебе нужно поправляться. И не пей столько горячего чая, лопнет мочевой пузырь, и ты ошпаришь себе ноги!» «Ефим Исакович, в чем вы храните свои сбережения? – В мечтах». «Тетя Мотя, почему ты не выходишь замуж? – А разве кто-то меня берет? – А что, ты уже у всех спрашивала?»

Очередь надрывала животы, ее раздувало от хохота. Последние в ней еще не знали, что скоро им будет не до смеха, останется на их долю одно гнилье, отходы. Некондицию сбагривали за копейки, а то и так, задаром, лишь бы забирали. И брали, в борщ пойдет, или пятиминутку какую-нибудь сварганят, а мужикам на настойку сгодится, сахарку только не жалеть.

Конечно, можно сбегать на Привоз, как вариант, потолкаться и купить то же самое, даже и сторговаться подешевле. Но это совершенно иное, нет того сладостного ощущения, когда только ты знаешь, что «привезут то, шо надо, и по госцене», и тебе лично донесли об этом по большому блату. Так это же совсем другое дело, это ж какое нужно иметь везение и счастье, все равно как в личной жизни отловить хорошего мужа или не сварливую жену (в Одессе редко такую сыщешь, все остры на язычок). И на Привозе все равно дешевле не будет, так только кажется. Сдерут на пару копеек меньше, но, сволочи, на весе ведь обманут. Где они только ведра такие берут? Мы с бабушкой раньше ездили туда со своим нормальным и, когда пересыпали фрукту, так по кромке нашего ведра еще пару кило не хватало. Привоз такое дело: кто кого обдурит.

Сестра моя уже с утра была на стреме, ждала моего сообщения. Ее постоянно теребили: Ольга еще не звонила, что так долго? Я знала, что, когда звонок раздастся, ее отдел мигом сорвется с места, побросав свои дела. Игру тут же подхватит целиком и весь СУ-51. Каждый из сотрудников имел еще ту мишпуху из родственников, те еще кого-нибудь информировали. Словом, когда прибывала машина, у дверей магазина уже скапливалась толкучка из знакомых и друзей. Считай, стихийный клуб избранных по абрикосам открыт. На одно это представление можно сходить, и денег за удовольствие не надо платить, не то, что на концерт Аркадия Райкина.