Переплетчик - Эрик Делайе

Переплётная мастерская Жана де Грези располагалась в двух шагах от театра Марэ в одном из многочисленных переулков, примыкающих к широкой и людной Старой Храмовой улице. Переулок носил название rue de la Perte, что означало «улица Утраты», и де Грези иногда посмеивался над тем, что живёт в самом мрачном уголке Парижа. Впрочем, он лукавил, потому что театр Марэ, который старик де Грези частенько посещал, специализировался на комедии и веселил честную публику изо дня в день. Ещё полсотни лет тому назад никакого театра не было, только исторический район Марэ, но церковь постепенно теряла свои позиции (в частности, после смерти благочестивого и набожного Людовика XIII), квартал оккупировала знать, а комедианты могли позволить себе возвести в центре города здание, не уступающее по размерам среднему храму. К храмам де Грези относится с определённым скептицизмом. Он был уверен в том, что все они рано или поздно пойдут с молотка, а покупателями будут, несомненно, те самые комедианты. Друзья рекомендовали де Грези не выражать сомнений слишком громко, но после нескольких часов в местном кабачке переплётчик не стеснялся никого и ничего.

Ни светская, ни церковная власть не трогали старого трудягу. Де Грези переплетал книгу за книгой, аккуратно уклонялся от налогов, частенько спорил со старшиной цеха, проводил свои дни равно в работе и праздности, похоронил сначала одну, а затем и вторую жену, и только одна беда была у мастера. Де Грези оставался бездетен. Ему стукнуло уже шестьдесят, и за все прошедшие годы ни одна из жён так и не смогла от него зачать. На мужскую силу де Грези не жаловался, но толку от мужской силы, если она приносит только удовольствие, а наследника нет и в помине. Тем более у старого переплётчика было что передать сыну. Во-первых, он обладал немалым количеством знаний и прекрасно понимал: сделать ребёнка при случае нетрудно и в семьдесят лет, а вот передать ему ремесло при таком раскладе можно и не успеть. Во-вторых, у него была мастерская да ещё склад, где хранилось огромное количество кож, выделанных и не выделанных, а также меха, золото и серебро для тиснения, картон, запас уже заготовленных петель и многие другие запасы, необходимые уважающему себя переплётчику. А в-третьих, у него была книга, в которой он хранил имена и адреса многочисленных клиентов. Пожалуй, ничего ценнее у де Грези не имелось: именно благодаря рекомендациям его слава расползлась по всему Парижу; порой в переплётной мастерской на улице Утраты появлялись даже посланники королевского двора. Де Грези гордился тем, что переплетал Библию для самой Анны Австрийской — правда, он не мог быть уверен, что королева пользовалась именно этим экземпляром, Библий у неё было немало. Книги работы де Грези имелись в собраниях Мазарини [1], Ля Вьёвиля [2], Летелье [3], Гуго де Лионна [4]и прочих государственных деятелей Франции; более того, многие заказы переплётчика уходили за границу — в Англию, Испанию, Венецию. В общем, де Грези процветал, и это процветание следовало кому-то оставить.

Из родственников у де Грези имелся разве что брат Альбер. Будучи на шесть лет младше переплётчика, Альбер вёл беспорядочный образ жизни и к своим пятидесяти четырём годам снискал славу жалкого пьяницы, если, конечно, это можно назвать славой. Некогда Альбер Грези содержал трактир в районе улицы Муфтар, но впоследствии начал спиваться, продал своё заведение и в последние годы существовал на подачки от более успешного брата. Конечно, оставлять переплётное дело такому наследнику Жан категорически не хотел.

Кстати, возникает невольный вопрос, почему перед фамилией переплётчика появилась внезапно приставка «де», хотя к дворянскому сословию семейство Грези никогда не имело ни малейшего отношения. Ответ прост: переплётчик самовольно приписал её, чтобы вывеска над его мастерской лучше смотрелась. Он напропалую врал о том, что его деду было пожаловано дворянство (причём постоянно путался, за какие именно заслуги) и земли, но отец был на редкость беспутным малым и проиграл в карты всё, кроме собственно титула. В зависимости от ситуации и степени опьянения де Грези мог присвоить себе графство, баронство или даже герцогство; впрочем, большинство его друзей и собутыльников прекрасно знали обстоятельства появления упомянутого «де» и просто усмехались в усы, когда слышали байки переплётчика. Цеховые смотрели на чудачества коллеги со снисхождением: когда требовалось продемонстрировать цеховое мастерство и преподнести в дар, к примеру, королю, красивый том, задание выполнял де Грези, и никто иной, поскольку лучшего переплётчика в Париже было не сыскать.

Но шло время, и с каждым днём де Грези всё больше мрачнел, а разговоры его сводились к срочной необходимости обзавестись наследником. Как-то раз старый переплётчик заливал своё горе в кабачке «Рваные удила» на улице Святого Петра. В мастерской его ждали многочисленные заказы, но он решил устроить себе внеочередной выходной и серьёзно подумать над вопросом о поисках женщины, способной от него зачать. Случилось так, что именно в этот день судьба проявила к переплётчику некоторую благосклонность.