Переворот - Джон Апдайк

Моя страна Куш, зажатая между неокапиталистическими марионеточными образованиями, государствами Зандж и Сахель, — совсем маленькая для Африки, хотя и больше любых двух государств Европы. Северная ее половина занята Сахарой, а на юге естественной границей, не проложенной по французской линейке, является одна-единственная река Грионде, позволяющая вести скромное оседлое сельское хозяйство. Главный предмет экспорта — земляной орех; эти ценные плоды вышелушиваются тоннами и дробятся деревенскими женщинами в ступах, существующих с незапамятных времен, или же в древних прессах, изготовленных в Лионе, затем полученное масло перевозится в кадушках караванами верблюдов или на разболтанных грузовиках в Дакар, откуда оно морем плывет в Марсель, чтобы стать основой для производства эротически изогнутых, с сильным запахом кусков мыла, предназначенного не для моих от природы пахучих и доброжелательных соотечественников, а для антисептически чистых уборных Америки — Америки, этого источника непотребства и сверхдостатка. Наше масло земляного ореха проезжает на Запад такое же расстояние, какое наши предки в ошейниках, натиравших им шею до яремной вены, проходили под бдительным оком арабских работорговцев на Восток, где с рынков Занзибара попадали в гаремы и в сторожевую охрану дворцов Персии и Китайского Туркестана. Так Куш простирал свои невидимые крылья над миром. По океану пустыни между северной границей и Средиземноморским побережьем протекал когда-то ручеек торговли — соль меняли на золото, мера за меру; сейчас тишина здесь нарушается лишь шведскими плейбоями, спасающимися от холода и скуки на своих «вольво», которые быстро отдают все семь слоев краски колючему песку, а всепоглощающий вой харматтана [1]заглушает рев их моторов. Они превратятся в скелеты прежде, чем сдохнут их батареи. Не Аллах ли расправляется так со всеми неверными пришельцами!

К югу от Грионде, где раскинулись леса, живут голые люди и звери, царят лихорадка и хаос. Там лучше не бывать. Если кушит попадает туда, у него начинается mal à l'estomac [2].

Куш — край изысканной, чудесной пустоты, сохранивший название исчезнувшего царства, основанного потомками Куша, сына Хама, внука Ноя. Их царственное семейство, изгнанное в четвертом веке христианскими ордами Ахсума из земель Верхнего Нила, покинуло Мероэ, знаменитое месторождение железа, и перебралось на пустыри Кордофана и Дарфура, а затем дальше на запад, преследуемое по иссохшим саваннам дьяволами пыли; цари создавали красные города, не отличимые по цвету от камней, пока их уже ничего не значившее имя, остаток величия, не было спасено от забвения в 1968 году нашим революционным советом и им не наделили — вместо ненавистного Нуар — эту пустую голодную страну, удаленную на столько же миль, на сколько и лет, от первоначального, уже превратившегося в эхо Куша: Африка преподнесла Египту фараонов черное зеркало, и в нем был Куш.

Столица Истиклаль была названа так в 1960 году после получения независимости, а на более ранних картах именовалась Кайльевиль, в честь путешественника, который пересек Сахару в 1828 году, вымазал лицо коричневой краской, научился произносить несколько примитивных фраз по-арабски и стал европейской знаменитостью, пристроившись к каравану, следовавшему из Тимбукту в Фез, и делая то, что сотни невоспетых берберов делали на протяжении столетий, он же обзывал их животными, но при этом наслаждался громкой славой, пользуясь их доверчивым гостеприимством. До того как французы в 1905 году (чтобы воспрепятствовать продвижению британцев из Судана) создали эту страну, назвав ее Нуар, то есть Черной, земли по обе стороны реки были мало известны и упоминались как Ванджиджи. Арабский торговый город Аль-Абид, в значительной мере утративший былую славу, приютился за просторным бело-зеленым Дворцом управления нуарами, скопированным с Лувра; теперь в его многочисленных крыльях разместились кабинеты нынешнего правительства, Народный музей зверств империализма, школа для девочек, имеющая целью вытравить влияние образования, полученного в христианских миссиях, и тюрьма для политически заблуждающихся.

Территория Куша составляет 126 912 180 гектаров. Густота населения — 0,3 человека на гектар. На северных просторах страны его практически невозможно подсчитать. Появившаяся вдалеке фигура сливается с землей, как голубой ястреб сливается с небом. По стране проложено двадцать две мили железных дорог и сто семь миль шоссейных. Наша государственная авиакомпания «Эр Куш» имеет два «Боинга-727», которые вызывают изумление, когда они, сверкая, скользят над такими же сверкающими жестяными лачугами возле аэропорта. Помимо земляных орехов, здесь выращивают просо, сорго, хлопок, ямс, фиги, табак и индигоноски. Акации дают пригодный для продажи гуммиарабик. Местные жители весьма изобретательны в получении дохода от баобаба: они ткут циновки из его волокнистой сердцевины, вьют веревки из внутренней части коры, варят кашу, клей и средство от дизентерии из мякоти его плодов, а из удлиненной скорлупы делают ковши для воды, выжимают кислый освежающий сок из семян и в тяжелые времена даже варят листья, превращая их в подобие шпината. А когда времена бывают не тяжелые? Молодые баобабы обгладывают козы, так что для обработки остаются лишь старые гиганты. Стада, которые разводят кочевники, жестоко пострадали от засухи. Последний слон, обитавший к северу от Грионде, расстался с жизнью и со своими бивнями в 1959 году, издав такой трубный звук, эхо которого звучит до сих пор. В народе говорят: «Тубабы прихватили и его большие уши». И в Сахеле, и в Зандже есть немалые залежи бокситов, марганца и других полезных минералов, а в Куше из всех известных минералов, помимо серной жилы высоко в Булубских горах, есть лишь латерит, что делает большие участки земли непригодными для земледелия. (Я свободно переписываю эти факты, сидя у моря, из старого «Ежегодника государственного мужа», так что они, возможно, уже устарели.) На севере были в свое время солевые города, населенные рабами, которые совокуплялись, молились и умирали среди вечного слепящего сверкания, — эти поселения старателей, над которыми стояли надсмотрщики-туареги в синих одеждах, остались теперь лишь в воспоминаниях. Но даже воспоминания стираются в этой стране, которая на карте похожа на угловатый Череп, где на месте мозга — бесплодная пустыня. На землях вдоль неровной линии нижней челюсти, образованной меняющей русло бурой рекой, правил король, Повелитель Ванджиджи, чье тело, будучи гранью божества, излучало такой свет, что было отделено от допущенных до аудиенции занавеской из золотых чешуек, дабы не ослепить их; этот король, посаженный на трон в качестве конституционного монарха в 1956 году и вынужденный отказаться от него после революции 1968 года, ныне почти забыт. Завоеватели и правительства остаются в памяти народа в виде смутных слухов, подобно актерам, выступавшим в больничных палатах. Право, куда ни посмотри, милосердие в мире переплетается с бедой.