Магическое перо - Ойзин Макганн Страница 35

Рак-Эк-Наймен распахнул перед Хручом горизонты совершенно другого мира. У его превосходительства были грандиозные планы — не только относительно Нораньи, но и относительно соседних земель. Он заявил, что война с картранцами неизбежна, но Норанья выйдет из нее победительницей, после чего наступит эра мира.

Наука потеснит старые предрассудки и займет достойное место в жизни каждого. Если разумно использовать ее достижения, удастся победить голод и накормить всех. Фермы будут производить даже больше продовольствия, чем необходимо для пропитания. Механизация изменит жизнь до неузнаваемости. Мощные машины будут работать быстро и эффективно.

На лице Рак-Эк-Наймена появилось такое восторженное выражение, словно он делился с Хручом своими заветными мечтами. По всей Норанье разбросаны сотни лабораторий и мастерских. Изобретатели и ученые трудятся не покладая рук. Скоро удастся построить механизмы, которые перевернут мир. Люди смогут путешествовать на чрезвычайно дальние расстояния. Сухой лед позволит консервировать продукты. Уже поползли слухи, что удалось получить древесину прочнее стали и сталь легче шелка. Говорят, есть такие морские раковины, которые могут улавливать музыку, а затем снова и снова ее воспроизводить.

Рак-Эк-Наймен уверял, что урожаи можно будет снимать в любое время года. Вместо полей будут специальные покрытия из торфа, которые не нужно пахать, а при необходимости можно скатать и перенести в другое место. Будут выведены особые породы птиц, которые, поднимаясь в небеса, доставят туда специальные химикаты, разгоняющие дождевые тучи или, наоборот, вызывающие дождь.

Все эти удивительные вещи мелькали в голове Хруча, мешая сосредоточиться и вспомнить, какой важный вопрос он собирался задать его превосходительству. Впрочем, это может подождать.

Ученый поглубже уселся в мягкое кресло и погрузился в мечты о прекрасном будущем. Пройдет совсем немного времени, и Норанья превратится в цветущую и счастливую страну, одним из подданных которой будет и он, Шешил Хруч!

Убаюканный мечтами и плавным покачиванием автомобиля, Хруч сонно зевнул. За разговором Рак-Эк-Наймен открыл походный буфет, и они поужинали хрустящими сэндвичами, сочным салатом, пирожками с разнообразной начинкой, а на десерт распили бутылочку вина с ореховыми пирожными и вафельными рожками со взбитыми сливками. После такого обильного ужина Хруч почувствовал, что его живот сделался тугим, как барабан. Точнее, как будто весь он превратился в один большой живот, без рук, без ног.

Он уже готов был провалиться в сон, когда автомобиль резко затормозил и остановился. Водитель выключил двигатель, и наступила полная тишина. Дверца открылась, и в салон пахнуло свежей вечерней прохладой.

Рак-Эк-Наймен вылез из машины и кивнул Хручу. Сонный ученый кое-как выбрался наружу и, зябко поежившись, спустился по ступенькам. На улице, по сравнению с уютным, теплым салоном лимузина, было довольно свежо.

Ворота за ними закрылись, и Хруч увидел, что они оказались как бы внутри небольшой крепости. Несколько слуг, вытянувшись по стойке «смирно», дожидались приказаний.

Рак-Эк-Наймен сделал знак одному из помощников, человеку с пронзительными глазами и мягкой улыбкой, одетому в изящную униформу.

— Это Шешил Хруч. Чрезвычайно одаренный молодой человек. Я хочу, чтобы вы оказали ему всемерное гостеприимство.

И, повернувшись к Хручу, добавил:

— Я вас должен сейчас покинуть. Бартли покажет вам вашу комнату и обеспечит всем необходимым. Доброй ночи, Шешил. Спите спокойно. Завтра нам с вами предстоит долгое путешествие.

С этими словами его превосходительство зашагал прочь, сопровождаемый небольшой свитой советников и чиновников.

Оставшись один среди абсолютно незнакомых людей, Хруч совершенно пал духом. Однако Бартли подхватил его вещевой мешок и жестом пригласил следовать за собой — к соседнему зданию, окна которого уютно светились в ночном сумраке.

— Добро пожаловать в Табанарк, господин Хруч!

Они находились на территории небольшого замка, защищенного со всех сторон высокими стенами. В центре высилась башня в пять этажей. Внутри замка было хорошо натоплено. Хруча провели по роскошным лестницам и коридорам. Бартли толкнул одну из дверей и пригласил ученого войти.

Тому, кто всю свою жизнь провел в скромном помещении, подобные шикарные апартаменты могли показаться дворцом, в котором живут сами боги.

Сверкающий полировкой паркет из ценных пород дерева был покрыт толстым ковром. На каменных стенах красовались старинные картины. В узкие зарешеченные окна были вставлены цветные витражи с изображением танцовщиц. Мебель из темного дерева, украшенная мастерской резьбой. Огромная кровать с балдахином и занавесками.

Бартли откинул богато расшитое одеяло, под которым оказались шелковые подушки и простыни. Все это не могло не привести Хруча в изумление. Сняв обувь, ученый прошелся по щекочущему босые ноги мягкому ворсу ковра.

— Что-нибудь еще желаете? — поинтересовался у него Бартли.

Хруч энергично замотал головой.

— Тогда желаю доброй ночи.

Положив вещевой мешок на один из стульев, слуга с поклоном удалился.

Хруч неторопливо огляделся вокруг. Это был настоящий сон. Подобной комнаты он не видел ни разу в жизни. Едва поднимая тяжелые веки, он поспешно разделся, натянул ночную рубашку и, плюхнувшись на огромную кровать, зарылся в шелковые простыни. Полумертвый от усталости, Шешил решил поскорее заснуть, но сон не шел. Ученого охватило какое-то странное беспокойство. Он лежал с открытыми глазами, глядя на шторы. «Это всего лишь мысли!» — пытался успокоить он себя.

Вдруг Хруч явственно ощутил, что кровать под ним вздрогнула, а откуда-то снизу послышался приглушенный рокот. Испуганный Шешил выпрыгнул из постели. Но и пол под ним слегка сотрясался. Он подбежал к двери и распахнул ее. По коридору как раз проходил мальчик-слуга, неся стопку постельного белья — такую высокую, что из-за нее едва можно было рассмотреть его самого.

— Эй, подожди! — окликнул его Хруч. — Ты что-нибудь слышишь?

Мальчик остановился и насмешливо поджал губы.

— Конечно, — кивнул он и тут же отправился дальше.

«Судя по всему, — решил Хруч, — эти вибрации в крепости обычное дело». Он подождал еще немного. Никто не поднимал тревоги, не выбегал в панике из комнат в коридор.

Хруч уже было хотел вернуться в свои апартаменты, но потом передумал и, осторожно прокравшись по коридору, выбрался в холл. Здесь на столике стоял горшок с комнатным каучуковым деревцем. Прихватив горшок, Хруч быстро вернулся к себе. Он поставил каучуковое дерево на тумбочку и снова улегся в постель. Ему нужно было хоть с кем-то поговорить, излить душу.

— Ты не поверишь, что со мной приключилось за эти несколько дней! — начал он, обращаясь к дереву.

Через несколько минут он уже крепко спал.