Я люблю Капри - Белинда Джонс Страница 76

— Да? — говорю я.

— Через неделю приезжает Танина сестра. Тоща бы, наверное, я смог найти немного времени… — Люка вздыхает. — Но я не могу просить об этом.

— Просить о чем? — настаиваю я.

— Чтобы ты осталась. Это не честно. Я не знаю, что могу тебе предложить.

Самые разные соображения проносятся у меня в голове.

— Когда она приезжает?

— По-моему, в четверг.

Сегодня — понедельник. Следовательно, во вторник и в среду мы почти не увидимся с Люка. Смогу ли я выдержать это, если взамен получу лишь неуверенное обещание, что мы сможем встретиться в четверг? Вероятно, можно доплатить и поменять билет. Мама будет не против, если я останусь… Она будет очень удивлена, но… Я поворачиваюсь и провожу ладонью по лицу Люка. Стоит только представить, что я уеду от него, — и я уже на грани истерики. Я должна остаться. Другого выхода нет. Если бы только я не чувствовала себя такой уязвимой. Может, я себя подставляю? Мгновенно приходит воспоминание — Томас и Стокгольм. К черту! Сердце мое будет разбито в любом случае. Но если я останусь, у меня, по крайней мере, будет возможность побыть с ним — хотя бы просто для того, чтобы как следует попрощаться.

— Если мама не будет против, я останусь, — говорю я.

— Да? — лицо Люка проясняется. — Я бы не хотел создавать тебе сложности.

— Я знаю, — отвечаю я. — Просто я не могу тебя оставить.

Он прижимает меня к себе — мы сидим, обнявшись, и смотрим, как моторные лодки чертят узоры на поверхности моря. Я стараюсь запомнить это блаженное состояние, чтобы вспоминать и смаковать его, когда мы будем в разлуке. Уютно устроившись в объятиях Люка, я запускаю руку за воротник его рубашки и заглядываю туда одним глазом — вот он, дракон, по поводу которого он скрытничал в Равелло.

Проведя пальцем по мерцающей чешуе, я спрашиваю:

— А теперь ты можешь сказать, что значит этот дракон?

Люка смущенно мне улыбается.

— Я чувствую себя глуповато…

— Ну давай же. расскажи!

— Это красный дракон.

— Ну, — сосредоточенно хмурюсь я.

Он вздыхает.

— Я сделал его, потому что хотел, чтобы что- нибудь напоминало мне о тебе.

Я выбираюсь из его объятий.

— Джина писала, что дракон с флага Уэльса для тебя все равно что талисман, твой любимец…

— Ты придумываешь! — смеюсь я.

Про меня и дракона — все правда, но вряд ли он стал бы делать татуировку из-за этого.

— Посмотри сюда, — показывает Люка.

Я замечаю на одном из когтей маленькое «К».

— Ты — моя муза странствий! — смеется он. — Твой дед знал, как я хочу увидеть мир, и когда

Джина присылала письма о твоих путешествиях, он читал их мне, — признается Люка, не подозревая, что мне это уже известно. — Я мечтал, что ты однажды приедешь на Капри и мы уплывем вместе на поиски приключений.

Мне хочется петь от счастья.

— Почему ты мне раньше не говорил?

— Я думал, это слишком.

— Нет! Это потрясающе! — говорю я и снова прижимаюсь к нему.

Люка гладит меня по волосам. Когда он целует меня, мне кажется, что я лечу. Я всю жизнь о нем мечтала. Просто не догадывалась об этом до того, как его встретила.

Где-то часы бьют два. Пора возвращаться в реальный мир. Я не возражаю. Нас невозможно разъединить. Я сделаю все что угодно, чтобы быть с ним…

Рука об руку мы идем к подъемнику, потом я машу ему вслед, и мне кажется, что можно раскинуть руки и полететь вниз, вслед за ним. рядом с ним.

Металлический крюк, на котором висит его кресло, уменьшается до размеров скрепки. Я сажусь в следующее кресло. На этот раз я кладу туфли себе на колени — легкий ветер ласкает мои ступни, мягко, как крылья бабочки. Внизу путь мне перебегает черная кошка. Интересно, эта примета действует, если я лечу по воздуху?

На полдороге я встречаю краснолицего туриста в рыбацкой шляпе цвета хаки — он плывет мне навстречу, направляясь к вершине. Он настолько пресыщен местными красотами, что читает газету, вместо того чтобы смотреть по сторонам! По-моему, это чудовищно — как можно уткнуться в черно-белый лист, когда вокруг бушуют краски? Мне его жаль, и я улыбаюсь ему.

Мне плевать, что он считает меня чокнутой. У меня скопилось много неиспользованных улыбок.

Все еще улыбаясь, я ступаю на Пьяцца Витториа. и не перестаю улыбаться даже тогда, когда автобус отъезжает от остановки перед моим носом. Рядом с остановкой есть таксофон, я звоню Клео, потому что разрываюсь от желания рассказать ей подробности своей жизни. Она проглатывает нашу историю с Люка на одном дыхании, а потом требует детальнее рассказать про сына ПБ, ахая, хихикая и воркуя в нужных местах.

Когда я заканчиваю, Клео спрашивает:

— Ты уверена, что сделала верный выбор?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну. Тайлер похож на идеального мужчину.

— Слушай, если у мужчины на теле не вытатуирована хотя бы часть моего имени, меня он не интересует!

Клео смеется.

— Откуда ты знаешь, что у него там. под медовым костюмом?

— Да. но он — не Люка, — говорю я.

— Но если бы Люка не было, он бы тебе понравился?

— Честно? Я бы сама не своя была от восторга! Но сейчас все мои чувства принадлежат только Люка — поздно уже что-то менять/

Клео вздыхает. Не то чтобы она меня не одобряла, но…

— Я просто не хочу опять увидеть тебя в горе, — говорит она.

— Я понимаю, это не очень хорошо выглядит, но мне кажется, я должна зайти еще немного дальше. — Мне хочется, чтобы Клео поняла, что это судьба, а не какой-то курортный роман. — Честно говоря, я думаю здесь задержаться еще на несколько дней.

— Да? — тихо переспрашивает Клео.

— В четверг приезжает сестра Тани, а это значит, что у нас может появиться возможность выбраться куда-нибудь вместе с Люка.

— Четверг, — задумчиво повторяет Клео. Мне становится немного стыдно.

— Мне жаль, что приходится оставлять тебя одну…

— Глупости! — звонко отзывается Клео. — Я просто вспомнила, что Джулия с моей работы в четверг устраивает вечеринку по поводу своего дня рождения — должно получиться весело.

— Я думала, она — весы.

— Нет, нет, рак, — говорит Клео.

— Понимаешь, штука в том, что я знаю — он женат, и я не Moгy заполучить его себе всего, но как мне бывает хорошо, когда мы вместе… — Меня охватывает блаженство только от одной этой мысли. — Я лишь хочу не упускать ничего из того, что могу взять, пока это еще возможно.