Под небом Италии - Дебора Джонс Страница 75

Но к своему удивлению, не ощутила ровным счетом ничего. Ни зависти, ни сожаления, ни даже любопытства. Однако уже беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться: по поводу отца Кьяры Лючия была совершенно права. Без сомнения, красивая женщина, воспитанница кардинала оказалась его точной копией.

Кьяра высокомерно посмотрела на гостью и, не снизойдя до реверанса, холодно проговорила:

– Здравствуйте, графиня.

Франческа поняла, что Кьяра ревновала, и слегка улыбнулась – настолько дикой показалась ей эта мысль. «Ревнует к Ги, – подумала она. – Как некогда я ревновала ее». Они долго смотрели друг на друга. И Франческа чувствовала, как ее сердце окончательно освобождалось от памяти о Ги. Он ее бросил. Что ж, это к лучшему. Теперь было необходимо разыскать Бельдана. Но графиня начинала сомневаться, что найдет его здесь.

После радушной встречи ее оставили в покое. Франческа говорила с кем хотела, пробовала деликатесы, когда их клали на ее тарелку, и танцевала. Но при этом внимательно смотрела вокруг. Над ней, сверкала огромная Мальтийская звезда. А внизу веселили гостей трубадуры. Неожиданно она опять увидела рядом кардинала, и у нее оборвалось сердце.

– Ваше преосвященство... – пробормотала она. – Мне так все нравится...

– Вот и хорошо, – оборвал ее он. – Значит, и спешить некуда. – Он взял ее за руку. Франческе стало не по себе. – Вы еще не видели моего дома.

Кардинал водил ее из комнаты в комнату, и Франческа заметила, что они отнюдь не отличались аскезатизмом. В каждой – вдоволь золота и серебра.

Каждая – настоящая сокровищница. Но это совсем не интересовало графиню.

– Этот дом – моя душа, – доверительно сообщил кардинал Франческе, выводя ее под звездное небо в сад. – Он – точная копия виллы Юлия Цезаря. Вплоть до деревянного основания. Сейчас из дерева в Риме не строят – боятся пожаров. Но у Юлия Цезаря был именно такой дом. Да, это моя душа, – повторил он и взял Франческу за руку. – А сейчас я покажу вам недра ада.

От этих слов сердце Франчески забилось сильнее.

– Мы идем в монастырь?

Конти вел ее все дальше от шумного дворца – к самому уединенному месту на холме. Она предложила ему опереться на свою руку и почувствовала, как в ее палец, чуть ниже кольца с гербом Дуччи-Монтальдо, впивается шип подаренной кардиналом белой розы.

– Лучшего места не найти, – проговорил он. – Кто подумает, что я держу сира Арнонкура рядом со своим домом?

– Но здесь нет никакой охраны, – попыталась улыбнуться Франческа.

– Двое, – ответил он. – Сейчас увидите. А большего и не требуется. Иначе это привлечет внимание его друзей, и они попытаются организовать побег. Полная тайна. Даже безобидные монахи не подозревают, кто их гость.

Он достал тяжелый ключ и повернул в заржавевшем замке. Монастырские ворота открылись. Вслед за Конти Франческа вступила в спящую обитель. Они миновали плохо мощенный двор, свернули в проулок и остановились перед ведущей в подвал каменной лестницей. Со стула вскочил солдат и отдал честь кардиналу.

– Я пойду вперед, дитя мое, чтобы подхватить вас, если вы поскользнетесь. Мы рядом с рекой, поэтому ступени здесь влажные и грязные. Приподнимите юбку, чтобы не испачкать подол. Ну же, ну – что у вас за вид? Послушайте знатока по части мести: когда Арнонкур вас увидит, посмотрите ему прямо в глаза. Поверьте, эту секунду вы запомните на всю жизнь. Получите сполна за свои страдания – причем золотыми флоринами, – когда увидите отчаяние на его лице. А сейчас приготовьтесь к возмездию.

Но с возмездием пришлось повременить.

Как только они миновали второй пост охраны, Франческа почувствовала, что по ее ноге пробежала мокрая крыса, и первые секунды в темнице она изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать от омерзения. Но вот кардинал поднял фонарь над головой, и впервые с тех пор, как они миновали Салернские ворота, Франческа увидела Бельдана.

И сразу поняла, что его пытали. Ее охватил ужас. Один глаз Бельдана заплыл. Сквозь дыры в тунике виднелись синяки на теле. Он безмолвно сидел на соломенном матрасе, упершись макушкой в каменную стену, и при их появлении даже не поднял головы. Но Франческа заметила, что некогда целовавшие ее губы распухли и на них запеклась кровь, а нежно ласкавшие ее руки висят безвольными плетьми.

Бельдан! Она еле сдержала крик и подступившие слезы. Но рядом стоял кардинал Конти, и графиня понимала: чтобы помочь любимому, надо держать себя в руках.

Боже праведный, какое здесь зловоние!

Кардинал громко кашлянул, и Бельдан поднял голову. Франческе стоило огромных усилий не показать, как она взволнована. Она сделала шаг вперед, чтобы Бельдан заметил и ее.

– Наш доблестный сир Арнонкур больше не причинит вам зла, – проговорил Конти. – Во всяком случае, после того, что случится завтра.

– Завтра? А что случится завтра? – спросила Франческа. В пристальном взгляде своего любимого она прочитала горький вопрос.

– Завтра над ним начинается суд. В крепости Кастель-Санта-Анджело. Я не разглашал этих сведений, чтобы не привлечь внимания сторонников Золотого войска. Так что суд состоится и вынесет обвинение в колдовстве. Ведь вы знаете, что этот благородный лорд – маг и принадлежит к запрещенному рыцарскому ордену тамплиеров, которые окопались в Англии на земле Арнонкуров. Он, конечно, не признается – слишком для этого благороден. Но есть свидетели: некто Симон Мальвиль и другие. Например, добрейший доктор из Ареццо... как бишь его... ах да, Якопо Москато. Его мы тоже убедили дать свои показания. Можно даже привлечь младшего брата нашего сира. Именно так. – Кардинал придвинулся ближе. – Господин Ги оказал нам немало услуг. И не только в деле под Ареццо. – Конти повернулся к узнику, и на его лице появилась мстительная улыбка. – Он передал ваши планы де Кюси и, как видите, это принесло нам огромную пользу. А взамен попросил очень малого: не трогать вас без надобности – и сразу пошел на сговор. И это естественно: ведь приманка не что иное, как могущественное княжество. Если юный наследник герцога Анжуйского обретет власть над Королевством обеих Сицилии, а я расширю на него свое влияние, что, поверьте, в нужное время будет сделано, мечта господина Ги легко осуществится. Ведь к тому времени он передаст в мои руки огромные богатства Бельдана Арнонкура. Я выполню договор и сделаю его великим князем, а слово нарушу только в одном – не сохраню жизни его старшего брата. – Конти заговорил вкрадчивым голосом: – К сожалению, ты слишком несговорчив и слишком чтишь отжившие идеалы. Ты не понял, насколько изменился мир. Церковь должна быть единой. Двойное папство – в Риме и в Авиньоне – убийственно. Порождает воровство, приводит к власти неимущих и глупцов. Они смеются над нами. Единство должно быть восстановлено любыми средствами.

Бельдан ничего не ответил. Он не смотрел на кардинала, потому что все его внимание было поглощено Франческой.

– Нам пора, – пренебрежительно сказала она. – Я видела достаточно, ваше преосвященство. Ваши гости скучают без вас. Только вот еще что: могу я присутствовать на суде?