Ведьмы цвета мака - Екатерина Двигубская Страница 72

— Что вам надо? — не узнала её Наташа.

— Я пришла за юбкой.

— Мы давно закрыты, — вмешалась тётя.

— Вы Марина? — спросила Света, не смотря на женщину.

— Да.

— А я Света, дочь Бориса.

— Бориса, — отозвалась эхом женщина.

Повисла долгая пауза, Марина с Наташей разглядывали Светлану, та, чтобы не упасть, упёрлась взглядом в пол.

— Похожи. Зачем пожаловали?

— Вот. — И она бросила к ногам Марины полиэтиленовый пакет.

— Что это?

— Вы попали в аварию, я украла вашу сумку. И в налоговую полицию написала тоже я.

— А теперь зачем пришли?

— Вернуть деньги.

— И всё?

— Хочу на вас работать. Я отличный бухгалтер.

Марина внимательно посмотрела на неё и откусила маленький кусок мыла.

— Не хватает кальция, — сказала Светлана и уставилась на Марину.

— А стаж есть?

— Нет.

— Тогда почему вы думаете, что вы отличный бухгалтер?

— Потому, что знаю.

— Пьёте?

— Выпила рюмку коньяка с друзьями.

На полу лежали сто тысяч и шелестели, беспокоясь за свою судьбу, им порядком надоело перекочёвывать из одной сумки в другую, и они затосковали по тем временам, когда их запирали в сундуки, когда они лежали в полумраке и слушали шёпот людей, боящихся подойти к ним поближе. Только иногда старик в ночном колпаке отпирал замки и любовался их золотым свечением. Он смотрел на них сморщенными глазами и запускал шершавую руку, но никогда не разлучал, а напротив, докидывал всё новые монеты. Новички вели себя невоспитанно и толкались, но вскоре привыкали к отсутствию света и начинали наслаждаться покоем. А теперь всюду суета!

— Наташа, позвони Владлену, — донёсся до сознания Светланы голос Марины. Света стояла красная, ей казалось, что всё происходящее окутано туманом, через который проступают неясные очертания, вырываются слова. Светлана мотнула головой и хотела ещё раз попросить прощения, но постеснялась, подумав, что если она будет работать в ателье, то важно сразу добиться к себе уважения, а чрезмерное чувство вины принижает.

— Сейчас? — спросила Наташа.

— Сию минуту! У вас красивое платье, — сказала Марина.

— Спасибо.

— Покупное?

— Нет, друг сшил.

— С которым выпили рюмку коньяка?

На следующий день Марина решила поехать к Владлену, она звонила всё утро и никак не могла застать его на месте, поэтому отправилась дожидаться его в банке. Она сидела в приёмной Владлена и была удивлена, что на месте Тышлера висит уродливый, офисный календарь. Женщина посмотрела на секретарский стол, где две куклы-китаянки прыгали, кривляясь и произнося странные слова:

— Ты, Хунь-Сынь, солёная, а я, Хунь-Вынь, сладкая. И знаешь почему, потому что ты плачешь снаружи, а я внутри. И ешь ты всегда рис с уткой, а я утку с рисом.

Лена сильно изменилась, она была одета в дорогой строгий костюм, на лице минимум косметики, её движения стали сдержанные и в то же время уверенные, Марине даже сделалось как-то не по себе, она потянулась к чашке с чаем, сняла пенку и вытерла об волосы.

— К деньгам. Ещё долго?

— Не знаю, Владлен Петрович не говорил, когда вернётся.

— Это откуда?

Лена, ничего не ответив, продолжила дёргать за нитки маленьких человечков. Один из них попискивал:

— Вот, Хунь-Сынь, торчат эти женщины друг против друга и думают, что от них что-то зависит, а земля как вертится, так и будет вертеться, хотят они этого или нет. Нужно сидеть около реки и ждать, пока не проплывёт труп твоего врага, — говорит старинная мудрость.

— Хватит, это же вы? — прошептала Марина.

Прошло пятнадцать минут, секретарь так и не заговорила. Китайчонки поникли и лежали на столе двумя пёстрыми трупиками. Марина подтолкнула еженедельник, он с шумом упал. Лена оторвалась от бумаг. Марина выжидательно посмотрела, секретарь встала и подняла его. Одна из кукол опёрлась на локоть.

— Можно ещё чаю? — попросила Марина.

— Какого? — отозвалась кукла и завертела головой.

— А какой есть?

— Ну, чёрный и зелёный, я уже говорила. — Лена дотронулась до куклы, она опять поникла.

— Лучше кофе.

Лена удивлённо посмотрела на Марину, та, чуть заикаясь, спросила:

— Вы раньше в цирке работали?

— Почему?

— Уходите?

— С чего вы так решили?

— Как вас зовут?

— Лена.

— Лены всегда уходят. Он очень хороший. Но о работе забудьте, и кофе не надо.

— Я о ней всегда мечтала забыть.

— Бойтесь ваших желаний, рано или поздно они сбываются.

— Уезжайте, он всё равно не придёт. И деньги Владлен строго-настрого не разрешил брать. Вы лучше с ним сами договоритесь.

— Что же я тащилась, чтобы чаю попить?

— Но я же вам сразу сказала, что приезжать не надо, что Владлен очень занят, а вы не поверили.

— Конечно, не поверила. Потому что такой лентяй, как он, не может быть очень занят. Мне надо вернуть эти чёртовы деньги, у меня от них одни неприятности!

— Если вы их вернёте, неприятности будут у меня, — девушка обратила к Марине утомляющий взгляд. Куклы тоже поднялись и начали раскачиваться из стороны в сторону.

— Вы его любите? — спросила Марина.

Лена покраснела.

— Очень, — ответила за неё Марина. — Позовите охранника, чтобы он вывез меня на улицу. Я с Владленом созвонюсь. А как это у вас получается?

Обе женщины посмотрели друг на друга, Лена, не шевеля губами, поблагодарила Марину, их взгляды соединились в солнечный луч, в котором плавали пылинки и танцевали две китайские куклы.

Охранник выкатил Марину из здания банка, около дороги её ждала белая «Волга». За Марининой спиной оставалась огромная башня, похожая на языческого великана, там вершились судьбы людей. В окне двенадцатого этажа стоял молодой мужчина, и солнце ластилось к нему своими тёплыми лучами.

— Она не оставила?

— Нигде нет. — Елена погладила его по спине.

— Ты хорошо проверила?

— Да. Почему ты ей помогаешь?

— Долго рассказывать.

— Тайны делают человека значимым, — сказал она и отошла от Владлена.

— Я верю, что эти деньги помогут и ей и мне.

— А как тебе?

— Жертва за наше счастье.