Как спасти жизнь - Эмма Скотт Страница 71

Или, возможно, все изменилось.

«Эвану очень понравился бы такой дом», – мелькнула мысль.

Жилище на берегу озера. Не у воды, а на ней. Здесь каждую ночь мы бы засыпали, покачиваясь на волнах.

Я нашла риэлтора – Ника Бертона, полного мужчину с загорелым лицом. Он показал мне все имеющиеся варианты. Большинство лодок представляли собой слишком большие двухэтажные плавучие здания. Я бы не смогла таким управлять, не говоря уже о стоимости. А потом Ник предложил мне маленький домик: двадцать четыре фута в длину, белый с голубой отделкой. В нем имелась одна ванная комната, спальня, крошечная гостиная и открытая веранда, где едва умещалась пара стульев. Кухня и ванная выглядели чертовски старыми, Ник сказал, что лодку построили в девяносто четвертом году.

– Сколько? – спросила я.

– Две с половиной тысячи.

Я открыла рот от изумления.

– Всего лишь? Серьезно?

Ник улыбнулся.

– Я бы с удовольствием как-нибудь сыграл с вами в покер, мисс Прайс.

Мои щеки покраснели.

– Прекрасно. Я беру.

Однако в реальности я не могла позволить себе это жилье, потому что все еще не работала. Но я предложила внести в качестве первого взноса оставшиеся от приза пятьсот долларов, и Ник согласился на сделку. В его кабинете, выходящем окнами на пристань, мы обсудили вариант аренды, чтобы переехать немедленно. А покупку договорились завершить после того, как я смогу найти хоть какой-то источник дохода. Он также рассказал мне, как управлять судном такого размера, и предоставил много другой полезной информации.

– Могу я оставить его здесь, пока не разберусь со всем? – поинтересовалась я, когда риэлтор провожал меня до двери.

– Я бы это и рекомендовал. Портовые сборы вполне приемлемы. И уж точно стоит переждать здесь зиму. Но в остальное время года придерживайтесь ближе к этому месту. Здесь много ям и бухт. Когда завершим сделку, вы сможете перебраться куда угодно. Лодка будет принадлежать вам.

«Мне и Эвану», – мысленно поправила я.

Это будет наш дом.

* * *

Немного обустроившись, я принялась искать работу. Стоял июнь, и туристический сезон был в самом разгаре. Меня быстро приняли администратором в фирму под названием «Аренда на берегу озера», которая занималась прокатом байдарок, лодок и каноэ. Не самое увлекательное занятие в мире, но Марджори Тейт, хозяйка, оказалась милой, шумной женщиной пятидесяти лет, она вечно улыбалась и заплетала седые волосы в косу. Совсем не похожая на Пэтти Стивенсон, Марджори изо всех сил старалась, чтобы я чувствовала себя желанным гостем. И хоть я временами ловила на своем лице ее любопытный взгляд, но она ни разу не спросила меня о шраме.

– Несчастный случай, – наконец пояснила я. – Очень давно.

Я произнесла это с ободряющей улыбкой, показывая, что это не секрет и не тема для дальнейшего обсуждения. Я не рассказывала, что случилась автокатастрофа, не добавляла в историю мертвого дядю и страдающую мать. Теперь это стало просто происшествием. Чем-то неудачным.

На рассвете второго дня я прогулялась по городку Пейдж. Как и Марджори, это место было очаровательно гостеприимным. Мне нравилась его юго-западная часть, где посреди безмолвной пустыни суетились туристы. Озеро находилось на севере, а каньон на юге. Марджори рассказывала, что на востоке располагается резервация Навахо, а я заметила пару магазинов, торгующих произведениями искусства коренных американцев.

По случайной прихоти я зашла в один из таких. Резкая сухая жара пустыни, столь непохожая на влажный климат вечнозеленой и душной Луизианы, немедленно оказалась подавлена жужжащим кондиционером и мягким светом.

Магазин продавал произведения искусства и поделки коренных жителей. Я бродила вдоль полок с украшениями из бирюзы, великолепной керамикой и животными, вырезанными из дерева или камня. На стенах висели небольшие гобелены или коврики с простыми, но красивыми рисунками. С потолка свисали ловцы снов. Сотни ловцов.

Из-за стойки меня окликнул темноволосый мужчина в кожаной куртке с бахромой и в бирюзовом болеро.

– Дайте знать, если нужна моя помощь.

Я улыбнулась, собираясь его поблагодарить и сказать, что просто смотрю, но заметила изображение на стене над кассой. Подойдя ближе, я вгляделась в современный рисунок человека с закрытыми глазами. На его лице были нарисованы только черные линии на дымчато-красном фоне. Над бровями виднелись темные фигуры с луками и стрелами, а сзади с их головных уборов ниспадали перья.

– Красиво, – произнесла я. – Кто это?

– Сноходец, – пояснил мужчина. – Спящий видит сон, а духи показывают ему великую битву, произошедшую давным-давно.

– Спящий – это сноходец?

Продавец кивнул, и когда он заговорил, в его голосе появились старческие нотки.

– Мужчина или женщина находятся в большей гармонии с тем, что существует за пределами нашей бодрствующей жизни.

– За пределами, – задумчиво протянула я. – Разве только представители коренных народов могут быть сноходцами?

Мужчина потер подбородок.

– Чтобы уснуть, достаточно быть живым. Во сне все видят видения. И если все мы спим, то, само собой разумеется, многие из нас сноходцы.

Я тут же подумала об Эване.

И улыбнулась.

– Мне тоже так кажется.

Я оглядела ловцов снов. Один имел тонкую сеть, похожую на паутину, и три свисающих с ярко-голубых бусин перышка. Такой знакомый цвет. Я не планировала тратить деньги, но не могла пройти мимо ловца снов. После работы я отнесла его в плавучий дом и повесила над кроватью. В ту ночь я лежала, уставившись на него, а волны мягко покачивали лодку.

«Я здесь, – подумала я, – дома. Жду тебя. Вернись ко мне».

В сумерках я представляла себе сноходцев, находящихся в небе надо мной и ловящих мои слова в свои сети, чтобы проводить Эвана домой.