Жизни Анны. Мистический роман - Максим Яковенко Страница 49

Непогода усиливалась с каждой минутой, Анна добралась до дома промокшей к двадцати двум часам, но в позитивном настроении. Все же снег, дождь и сильный ветер имеют иногда волшебную силу заряжать энергией.

– Аня, к тебе пришли, – сказала соседка сразу в дверях. – Высокий такой парень – иностранец, красавчик, с цветами, тортом.

Анна быстрым шагом молча прошла в общую кухню, где Франк в окружении всех ее соседей оживленно беседовал о политике.

– Франк, что ты здесь делаешь?

Анна растерянно стояла в дверях кухни, не решаясь войти.

– Анна, я вот пришел к тебе.

Франк взял из трехлитровой банки большой букет красных роз и протянул девушке.

– Что это?

Анна еще не могла понять, как Франк оказался здесь, откуда он узнал адрес и как вообще осмелился прийти к ней. Ах, да, Валентина Степановна, она ему проболталась или специально сказала адрес, может, даже посоветовала устроить такой сюрприз. Ну и ладно. Это ведь то, что сейчас нужно, – начать примирение.

– Это цветы. Rosen ⁵¹.

– Спасибо.

Анна с едва заметной улыбкой взяла букет роз за мокрые стебли и поставила их обратно в импровизированную вазу.

– У меня в комнате есть ваза. Я потом переставлю.

– Садись с нами пить чай с тортом, который принес твой друг, – вежливо предложил сосед.

Секунда, и под ней оказался стул. Ходу назад нет.

– Нам Франк только что рассказывал, как ездил в Великий Новгород к тебе в гости.

– Правда? – Анна с тревогой посмотрела в сторону бывшего парня.

– Мы говорили о демократия, народное вече, свобода, – оправдывался Франк, как всегда, допуская ошибки при склонении существительных.

– Вот если бы Иван Грозный не пошел с опричниной на Новгород, у нас была бы другая страна, – с вытаращенными глазами сказал сосед, чье имя Анна наконец-то вспомнила.

Василий Иванович, так звали небритого мужчину, доцента кафедры сварочного производства какого-то областного техникума.

– К сожалению, историю не переписать, – резюмировал Франк.

Взгляды Анны и Франка встретились.

Анна поняла двойной смысл слов Франка по его тоскливым глазам. Для него переписать историю – это просто начать заново отношения. Как легко. А вот изменить прошлые жизни, вернуться назад, чтобы исправить ошибки, приведшие к череде кармических последствий, – задача невыполнимая. А если еще взять в расчет огрехи текущего воплощения, то можно до конца дней расхлебывать. Франк ведь успел и в настоящем уже натворить. Анна не могла до конца забыть сцену насилия на кухне.

А что, если бы стало возможным переписать прошлое? Что, если бы кто-то изобрел механизм или особую технику регрессивного гипноза для изменения событий в прошлых жизнях? Тогда, отправившись в момент принятия рокового решения, можно было бы поступить осознанно и не сотворить кармический долг для отработки в следующем воплощении.

Где бы они оказались с Франком сейчас, если бы удалось изменить историю?

Анна пила чай, ела торт, но мыслями была далеко. Ей слышался звук ветра в пустыне, песни на забытом древнем языке. А перед глазами мелькала картина, как в состоянии между жизнями на сеансе регрессии: два брата, несогласные друг с другом, смотрят в глаза, преисполненные раздором, разворачиваются и уходят в разные стороны.

«К сожалению, историю не переписать».

Соседи ушли. Анна положила остатки торта в холодильник, помыла тарелки. Франк продолжал сидеть на кухне, рассказывая про книги, которые прочел в больнице. Тянул время. Затем помог донести банку с цветами в комнату Анны, где она переставила розы в вазу. Когда уже не нашлось повода остаться, он решился:

– Ты не будешь возражать, если я тебя поцелую перед уходить?

Анна посмотрела ему в глаза.

– Я так и не научила тебя говорить правильно.

– Так учи меня лучше, – сказал Франк и принялся жадно целовать Анну в губы.

Все мысли ушли, голова отключилась, тело перестало подчиняться разуму и перешло под управление крепких здоровых рук, обхвативших хрупкую девушку.

Не было больше Лизы и Амалариха, не было офицера СС и Герамунда.

Была она – Анна, и был он – Франк.

И больше ничто не могло стоять между ними.