Символ любви - Джеки Д'Алессандро Страница 47

После обеда в гостиной были устроены танцы. Пока все ели, слуги отодвинули мебель, и оркестр, состоявший из трех человек, расположился в углу этого просторного помещения.

Джереми протянул Хейли руку:

— Окажите мне честь, Хейли.

Хейли не хотелось танцевать. Ей хотелось домой. И хотелось сорвать с себя это проклятое платье и швырнуть в лицо негодяю, подарившему его.

Заставив себя улыбнуться, она ответила:

— Конечно.

Они танцевали кадриль, и, сосредоточившись на замысловатых фигурах, Хейли почти забыла о своем возмущении. Когда танец закончился, Джереми отошел, чтобы принести ей стаканчик пунша.

Хейли оглядела комнату. Заметив смеющихся Памелу и Маршалла, стоявших рядом с оркестром, Хейли даже улыбнулась. Лицо Памелы лучилось счастьем, и Хейли искренне порадовалась за сестру.

Но тут ее взгляд случайно обратился к французскому окну. И улыбка застыла на ее лице безжизненной маской — она увидела, как Стивен выскользнул в сад, а спустя мгновение, оглядев украдкой гостиную, следом за ним исчезла и Лорелея.

— С меня хватит, — прошептала Хейли.

Она была взбешена и едва могла говорить, а сердце болело так, что не давало вздохнуть. Она перешла в тот конец комнаты, где стояли Памела и Маршалл.

— Маршалл, для вас не составит труда отвезти сегодня Памелу домой? Я неважно себя чувствую и хочу попрощаться.

На лице Маршалла отразилось беспокойство.

— Вы немного бледны, — согласился он. — Нехорошо с желудком? Хотите, я дам вам попить?

Хейли отрицательно покачала головой — она должна уйти. Немедленно уйти.

— Нет, у меня на самом деле болит голова. — «Вернее, сердце». — Приеду домой и сделаю себе питье. Мне нужно только знать, что вы благополучно доставите Памелу домой.

— Я поеду с тобой, — проговорила Памела, не скрывая своего беспокойства.

Хейли обернулась к сестре и взяла ее за руки.

— Прошу тебя, останься, — умоляющим голосом сказала она. — Мне очень хочется, чтобы ты хорошо провела время. А я должна уйти. — Голос ее сорвался на болезненный шепот. — Я должна уйти. Сейчас же. Немедленно. Не то я расплачусь и выставлю себя дурой.

— Я провожу тебя до дверей, — сказала Памела, беря сестру под руку.

И они вышли в холл, ожидая, пока подадут двуколку.

— Я знаю, что тебя беспокоит, Хейли. Я вижу, как она вешается на шею мистеру Барретсону. Но это еще не значит, что он…

— Они вышли вместе на террасу, — сказала Хейли прерывающимся шепотом.

— Ах, Хейли! — И Памела, обняв сестру, крепко прижала к ее себе.

Услышав, как Памела прошептала нечто не совсем салонное, а скорее из арсенала бравого Уинстона, Хейли едва не рассмеялась.

— Желаю тебе хорошо провести вечер с Маршаллом, — сказала она, высвободившись из объятий Памелы. — А утром расскажешь все подробности.

Наконец объявили, что двуколка подана, и Хейли покинула дом. Устроившись на сиденье, она взя в руки поводья и пустила Самсона резвой рысцой. Заплакала она только тогда, когда отъехала на приличное расстояние от дома Лорелеи Смит.

— Где Хейли? — спросил Стивен у Памелы спустя полчаса.

Он вышел, чтобы выкурить сигару, и почти сразу же его настигла Лорелея. О Боже! Эта женщина не только скучна, она еще и настырна. Миссис Смит напомнила ему светских — дам, которые вызывали у него крайнюю неприязнь. Он терпел ее общество почти весь вечер — но все, с него достаточно! Он закурил, не обращая внимания на ее пустую болтовню, и оставил ее, не выкурив сигару даже наполовину.

Вернувшись в гостиную, он поискал глазами Хейли, но не нашел. Увидел Джереми, но Хейли рядом с ним не было. Наконец он подошел к Памеле, одиноко стоявшей у окна.

— Меня удивляет, мистер Барретсон, что вы наконец спрашиваете, где Хейли, — холодно ответила девушка.

— А почему это вас удивляет? — Стивена поразил ее ледяной тон.

Она бросила на него взгляд, исполненный неприязни.

— Наверное, потому, что вы до сих пор совершенно не обращали на нее никакого внимания.

— Сомневаюсь, что она нуждалась в моем обществе, — мягко возразил Стивен.

— Вы унизили ее перед этой мерзкой женщиной, — сказала Памела. Глаза ее метали холодные синие огни. — Хейли сделала вам столько добра. Как вы могли быть так жестоки с ней?

Он почувствовал себя виноватым. Ведь он не хотел причинять ей боль. Лишь попытался сделать так, как считал лучшим для нее: отойти в сторону и позволить другому — тому, кто по крайней мере не собирается уезжать, — выказать ей внимание.

— Уверяю вас, я вовсе не намеревался сделать ей больно.

— Но сделали. Вы причинили ей страшную боль.

— Скажите, где она, и я немедленно попрошу прощения

— Хейли уехала.

Стивен смотрел на Памелу, не понимая:

— Что вы сказали?