Блудный папа для сорванца - Яна Невинная Страница 47

– Я буду снимать квартиру у Таисии, перед отъездом она передала мне договор и ключи.

– Да? – Гриша повернулся ко мне и приподнял бровь. – Та трешка в центре с высокими потолками? Неплохой вариант. Дашь мне договор, я оплачу арендную плату вперед.

– Что это значит, Гриша? – встрепенулась я, быстро вставая и перебирая ногами в намерении оказаться рядом с ним. – Зачем?

– Так! – он втянул носом воздух и сжал пальцами переносицу. – Вот только давай ты не будешь начинать эту песню про «я сама»? Я намерен оплачивать с этого дня любые прихоти своего ребенка, обеспечу ему достойный уровень жизни.

– Кстати, о прихотях! – я вздернула подбородок, ухватившись за эту возможность побороться. – Не много ли игрушек вы ему подарили? Он не в состоянии играть в такое количество всё свое детство!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Лиза, перестань, неужели ты ждала другого? Боишься, что я испорчу ребенка и избалую? Не волнуйся, от пары лишних игрушек всё твое воспитание не пойдет насмарку. А ты его хорошо воспитала.

– А… – открыла я рот и вдруг поняла, что он этой похвалой погасил пожар, который во мне разгорелся. Улыбка на его лице охладила мой пыл. – Правда?

– Да, Кирюшка – прекрасный мальчик, я бы точно его испортил, а тебе удалось заложить в него отличные качества. Запомни, Лиза, я не сомневаюсь, что ты хорошая мать для моего сына, как и не позволю своим родным думать иначе. Постепенно мы выстроим нашу жизнь так, чтобы всем было удобно. Главное – пережить завтрашнее испытание. Мы сделаем это вместе, – проговорил он тихо и притянул меня к себе, завершая свою речь легким поцелуем.

Сначала я сжалась в его объятиях, а потом приоткрыла губы и позволила языку Черкасова скользнуть в свой рот. По телу тут же побежали огненные дорожки, дыхание перестало существовать в принципе, а руками я схватилась за его плечи, потому что поцелуй всё углублялся и становился жарче, напористее, сильнее, пока я совершенно не потеряла голову.

Руки Черкасова начали шустро стягивать с меня одежду, и тут я опомнилась, вспомнив о данном себе обещании, разорвала сладостный, тягучий поцелуй и ошалелыми глазами уставилась на Черкасова. Его взгляд горел, решимость в нем уничтожала сопротивление и все мои намерения держаться от него подальше, не поддаваясь на соблазн.

– Нет, – покачала я головой и прошептала тихо: – Это только всё испортит. Все поймут, что случилось между нами, а мне будет стыдно смотреть в глаза твоим родным, к тому же мне надо… надо собраться с мыслями перед тем, что предстоит утром, – умоляющим голосом просила я Черкасова остановиться, а он лишь шумно дышал и, кажется, пытался понять, что я ему говорю.

– Дело только в этом? – наконец выдохнул он, обхватывая мой подбородок и не позволяя прятать взгляд. – Ты же понимаешь, что это неизбежно? Я собираюсь ухаживать за тобой, Лиза, и на этот раз не будет необдуманных решений, недоразумений и пряток. Я готов к важному шагу в своей жизни. А ты готова? – не давая мне сказать и слова, он обхватил лицо руками и продолжал проникновенно убеждать: – Если да, я согласен подождать…

– Гриша… – пыталась я ответить хоть что-то, пыталась понять, что нужно говорить, но смысл его слов ускользал, все мои желания, спрятанные так давно и надолго, вырвались на свободу и сейчас меня порабощали.

– Я замужем, за стеной ребенок, рядом твои родные, – бормотала я между поцелуями, а Черкасов занимался тем, что избавлял меня от одежды.

– Лиза, перестань… – упрашивал он меня, подталкивая к постели.

– Это всё испортит, запутает, – уговаривала я его, а может, саму себя, но он не слушал. Он чувствовал и впитывал мои эмоции. Язык говорил одно, а тело транслировало совсем другое. Гриша уловил сигнал, который я не сумела скрыть.

Правильные своевременные решения таяли под напором усталости, нервов и бешеных чувств, которые я испытывала к этому мужчину. Будто уловив мою слабину, Гриша снова впился губами в мои, наши языки затанцевали, сплетаясь, я застонала, ощущая, как подгибаются ноги, стоять я уже не могла…

Мы быстро оказались в постели, слова больше были не нужны, сопротивление было полностью сломлено и трепыхалось, умирая, а желания раздирали меня на части и диктовали свою волю.

Я стеснялась… своего тела… своей неопытности… Гриша, как известный герой-любовник, виделся мне недосягаемой высотой, которой я не способна достигнуть, мужчиной, которого сложно удивить.

Но оказалось, что иногда достаточно обоюдного чувства единения и неосязаемого понимания правильности происходящего, которое подсказывало, что нужно просто позволить ему быть ведущим, а мне скользнуть в пропасть вместе с ним и довериться. Держаться друг за друга. Доверять. Чувствовать. Дышать одним воздухом.

И не сорваться вниз и разбиться вдребезги, а воспарить так высоко, как только возможно…