Голос сердца - Юлия Богатырёва Страница 46

Мне стало как-то не очень приятно от того, что я как дурак воспринимал все взаправду и мучился, а Ольга ни о чем не беспокоилась и хладнокровно выжидала время. Особенно мне не понравилось то, что, судя по этому ответу и ее поведению в эту неделю, я ей совсем безразличен, ей все равно, что я чувствовал при этом расставании — главное утереть нос Рустаму и Али. По всему выходит, что она возится со мной лишь из чувства долга, потому что обещала мне помогать. А я-то, дурак, думал, что хоть чуть-чуть ей интересен! Какой же я идиот! Возомнил тут себе невесть что, напридумывал всякие особенные связи, а на самом деле все до банальности просто! Соколова всего лишь честно выполняет свое обещание, чувствует за меня ответственность и ничего больше. Глупо обижаться на нее за это, мы ведь именно об этом и договаривались. Почему же тогда мне все-таки так обидно?.. Может потому, что я успел за полтора месяца к ней сильно привязаться и поменял свое отношение, а она нет? Наверно, поэтому. Да, неприятно. Но неужели это все, что она может мне сказать?

— Это все? Ты уверенна, что больше нет никаких причин? — спросил я, в душе продолжая слабо на что-то надеяться.

— Ты расстроился — проницательно заметила Ольга — не надо было мне говорить. Все, извини, больше я не буду распускать свой болтливый язык.

— Нет уж, раз начала — скажи мне всю правду. Пожалуйста. Мне нужно это знать.

— Да я уже все сказала — попыталась увильнуть от неприятной темы девушка, но по виноватым глазам было заметно, что она обманывает.

— Соколова, я вижу, что ты врешь. Сколько раз тебе говорить, ты врать совсем не умеешь, так что даже не пытайся. Скажи правду — и я отстану.

— Вот привязался на мою голову! — раздосадовано поморщилась Ольга — Врать я и правда не умею, но и промолчать ты мне не даешь! Неужели непонятно, что раз я не рассказываю — значит, мне не хочется лишний раз тебя обижать? Эта причина понравится тебе еще меньше, чем предыдущая. Так что, пожалуйста, давай больше не будем об этом и сменим тему.

— Ну нет, сказала «а», говори и «б». Я хочу все твои мысли узнать до самого конца, пусть даже мне будет обидно — продолжал я настаивать и холодно добавил — Не беспокойся, я как-нибудь переживу. На правду не обижаются, так что рассказывай.

— Ну хорошо, — сдалась Соколова — Еще я согласилась потому, что мне стало тебя жаль. Твои друзья тогда сказали, что ты стал совсем неуравновешенный и злой с тех пор как мы перестали дружить и, я видела, что это правда. И есть еще кое-что. Даже не знаю как сказать… Я, конечно, могу здесь ошибаться, но я чувствовала как тебе плохо: тебе было очень грустно, тяжело и тоскливо и по-моему это было как-то связано со мной. Мне не хотелось причинять тебе боль, ведь ты ее не заслужил, поэтому, как только представилась возможность это прекратить, я ею воспользовалась.

Я почувствовал ужасную неловкость, смущение и стыд — она видела меня насквозь и читала, словно открытую книгу. Значит, ей просто стало меня жалко? Не такого ответа я ожидал, не на это надеялся. Я рассчитывал, что она хоть немного будет по мне скучать, но, видимо, моим надеждам не суждено было сбыться. Внутри будто все заледенело. Там вдруг стало пусто, холодно и глухо, как в танке. В этот момент мне захотелось оказаться от Ольги как можно дальше. Я отвернулся, попытавшись скрыть свои чувства, подпер ладонями лицо, поставив локти на колени и устало сказал:

— Понятно — а потом замолчал, так и не придумав, что еще можно сказать в этой ситуации. Настроение окончательно испортилось, разговаривать больше не хотелось. Я чувствовал на себе сосредоточенный и внимательный взгляд Оли, но заставить себя посмотреть на нее, у меня не было ни сил, ни желания.

— Адам, — тихо позвала она, осторожно положив мне руку на плечо — Скажи мне прямо, чего ты от меня хочешь? Почему для тебя так важно узнать причины моего согласия? Я не вижу в этом никакой логики. Какая разница, почему я согласилась — главное согласилась же! Мы же вместе, разве этого недостаточно?

— Для меня нет — ответил я не двигаясь и по прежнему смотря в одну и ту же точку на полу. От Олиной ладони по телу разливалось приятное согревающее тепло, и у меня само собой вдруг вырвалось — Мне кажется, что на одной лишь справедливости, жалости и чувстве долга крепкой дружбы не построишь. Какой бы ты не была милой, доброй и ответственной, тебе рано или поздно надоест со мной нянчиться. Своими ответами ты ясно показала мне: я для тебя всего лишь обуза, и только. Так что и ежу понятно: наша дружба долго не продлится и принесет нам одно лишь разочарование.

Про себя я удивился, как легко вылетели из меня эти слова — обычно мне сложно высказывать вслух то, что я чувствую, но с Ольгой все и всегда было не так, как обычно, у нее почему-то легко получалось раскрутить меня на откровенность. А девушка тем временем убрала руку с моего плеча и смущенно сказала:

— А, вот оно что… — помолчав немного, она вздохнула и мягко проговорила — Ты вовсе не обуза. Если бы это было так, я бы не стала морочиться, возобновлять наши отношения, а оставила бы все как есть. Знаешь, есть еще одна причина. Я не хотела ее говорить, но ты меня вынуждаешь — девушка опять смущенно замолчала.

Весь тон и тембр Ольгиного голоса говорил о том, что я наконец-то узнаю что-то важное, но я запретил себе надеяться. Просто молча отлепился от своих ладоней и заинтересованно посмотрел на Соколову.

— Наверное, я бы не смогла так хорошо понять, что ты чувствовал во время нашего расставания, если бы сама не ощущала нечто похожее. Я сказала, что согласилась, потому что пожалела тебя, но и себя я пожалела тоже. Мне как-то неловко это говорить, но я без тебя скучала — пробормотала девушка, разрумянившись и разглядывая свои сапоги так, будто там обнаружилось нечто очень важное, и совсем уж тихо добавила: — Без тебя было как-то неуютно и грустно. Даже мои книги мне мало помогали.

Девушка замолчала, окончательно сконфузившись. А я уставился на нее во все глаза, ощущая, как от ее слов у меня внутри все перевернулось: искрящаяся радость и тепло разлились по всему моему телу огромной волной и глупая, счастливая улыбка растянулась от уха до уха. От переполнивших меня эмоций, я не смог подобрать достойный ответ и просто молча взял Олю за руку, легонько сжав пальцы.

Девушка наконец-то отважилась оторвать взгляд от своих сапог и неуверенно посмотрела мне в лицо. А увидев мою счастливую физиономию, робко улыбнулась. Нужные слова наконец-то посетили мою голову, и я произнес с благодарностью глядя в прозрачную синеву Олиных глаз:

— Спасибо. Именно это я и хотел услышать.

— Ну а ты по мне скучал? — спросила Соколова, лукаво улыбаясь. И зачем она спрашивает? Сама ведь все прекрасно знает! Настала моя очередь смущаться и краснеть, но я честно ответил:

— Да. Очень.

— Это хорошо — констатировала девушка — значит, наша дружба базируется на взаимной привязанности, и тебе не о чем беспокоиться — никуда я от тебя не денусь.

Этот бесхитростный вывод прозвучал настолько забавно, что я не выдержал и рассмеялся. Оля тут же ко мне присоединилась, и ее звонкий смех растопил остатки льда в моей душе. Мне опять ужасно захотелось ее обнять, но я сдержал свой порыв, опасаясь, что она неправильно меня поймет и отстранится.