Голос сердца - Юлия Богатырёва Страница 45

Тут мне в голову пришла любопытная мысль и я тут же ее озвучил, ужасно радуясь в душе, что снова могу беспрепятственно задавать ей вопросы, как и раньше:

— Слушай, я все понимаю, но проясни мне, пожалуйста, один момент: почему ты передумала разрушать нашу дружбу?

— В смысле? — недоуменно посмотрела на меня девушка.

— Ну как же! Помнится, в прошлую нашу встречу в кафе ты просила «не усложнять ситуацию» и «оставить тебя в покое», так как решила, что все это для тебя слишком сложно и опасно. И как я не пытался тебя переубедить — все было бесполезно, я как будто бился лбом об бетонную стену! А сейчас ты согласилась снова дружить со мной, да еще и прикладываешь огромные усилия, чтобы эта дружба была как можно более долгой и крепкой. Не подумай, что я этому не рад — очень даже рад! Только вот мне интересно, почему ты поменяла свое решение?

За этим разговором мы незаметно дошли до рекреации со стульями и удобно там расположились, благо кроме нас там никого не было. Лицо девушки приняло задумчивое выражение, она явно что-то просчитывала про себя. Я с любопытством разглядывал ее, заранее предвкушая интересный ответ.

— Есть несколько причин — медленно проговорила Оля — и основную из них я назвала твоим друзьям в самом начале: ты не виноват в том, что они пытались научить меня уму-разуму за твоей спиной. Ты ведь ничего не знал, а когда узнал, наоборот, за меня вступился. И было бы несправедливо обижаться на тебя из-за них. Не люблю поступать несправедливо, совесть потом очень мучает — и она подарила мне обаятельно-смущенную улыбку.

Я почувствовал легкое разочарование: неужели мы сейчас вместе лишь благодаря ее гипертрофированному чувству справедливости? Пока я переваривал ее ответ, девушка что-то вспомнила и в свою очередь спросила:

— Кстати, у меня тоже есть вопрос, даже два. Почему ты с Рустамом все время переглядывался, когда я объявляла свое решение? И почему у тебя было такое странное выражение лица, когда я сказала, что возобновляю свою дружбу с тобой?

Мое смущение было столь велико, что я, по-моему, даже покраснел и не мог подобрать подходящие слова для ответа. Надо было сразу догадаться, что наблюдательная Соколова все заметит и не забудет спросить! Глазастая Ольга и сейчас не преминула отметить мое смущение, и синие глаза зажглись недетским любопытством. Вот блин! Кажется, увильнуть от правдивого ответа мне снова никак не удастся, а так хочется! Однако я прекрасно понимал, что с Соколовой этот номер не пройдет, пришлось собрать все свое мужество и честно ответить:

— Видишь ли, Оля, мы с Рустамом поспорили на твое решение. Он никак не мог поверить, что ты у нас неподкупная девушка и на его предложение организовать нам романтический вечер положительно не отреагируешь. Я пытался ему объяснить, что ты за это пошлешь его на хрен, но он не верил. Вот и предложил нам поспорить. Я согласился только потому, что был уверен в его проигрыше. Поэтому, когда ты объявила, что согласна пойти на перемирие, но с какими-то условиями, мне показалось, что я на самом деле совсем тебя не знаю и очень ошибаюсь на твой счет. Я подумал, что ты продаешься, как и все остальные и только притворяешься честной и неподкупной. Но откуда я мог знать, что твои условия не имеют ничего общего с заманухой Рустама? Ты всех нас так удивила. Бедный Рустам до сих пор в себя прийти не может от удивления!.. Оль, прости, что я усомнился в тебе. Мне очень стыдно. Ты на меня сердишься?

— Сержусь? Нет. Вот если бы ты выкинул из-за этого какой-нибудь фортель и сорвал мне всю операцию, тогда бы сердилась. А так не сержусь, а просто забавляюсь — с лукавой улыбкой подразнила меня девушка. Не улыбнуться ей в ответ было просто невозможно — Это надо же додуматься, поспорили они. Не буду даже спрашивать, на что вы спорили, наверняка какая-нибудь несущественная мелочь вроде диска с компьютерной игрушкой или бутылки пива. В который раз убеждаюсь: вас, парней, хлебом не корми, только дай подурачиться — забавный вы все-таки народ…

Взглянув на ситуацию ее глазами, я захохотал, оценив Ольгин юмор по достоинству, тем более, что она оказалась недалека от истины. На ее удивленно-вопросительный взгляд пришлось ответить:

— Ты почти угадала: пиво присутствовало. Только не бутылка, а ящик.

— Ну вот, а я что говорила! — засмеялась Ольга и добавила сдавленным от смеха голосом — Всего-то и надо было сделать скидку на возраст. Не учла, что с годами у вас запросы повышаются: в 15 лет — бутылка, сейчас — ящик, а через 10 лет — два ящика, вот и вся разница!

Мы снова засмеялись. Глядя в искрящиеся смехом синие глаза, я вдруг ощутил как между нами как тогда, в «Полете», протянулась тонкая связующая нить и на какое-то мгновение мы словно стали одним целым. Это было настолько приятное ощущение, что мне сложно передать словами! Я готов был отдать очень многое за то, чтобы оно не кончалось. Внезапно мне захотелось быть к ней как можно ближе, коснуться волос, обнять, но Оля вдруг застеснялась и скромно опустила глаза. Повисло слегка смущенное молчание. Тогда я припомнил, что не до конца выяснил интересующий меня вопрос и решил продолжить прерванный разговор:

— Ты сказала, что причин для возобновления нашей дружбы было несколько, но назвала только одну. А какие же остальные?

Девушка сразу поскучнела и неохотно произнесла:

— А разве тебе этой не достаточно?

— Нет, я должен знать все. Я хочу понять, чем ты руководствовалась, когда принимала свое решение.

— Адам, а может не надо? — жалобно попросила девушка — зачем тебе это знать? Боюсь, остальные причины тебе не понравятся.

Этим она только подзадорила мое любопытство:

— Нет, Оля, ты все-таки скажи. Ну, давай, не стесняйся. Мне хочется узнать о чем ты думала — убеждал я ее.

— Ну ладно, слушай. Помнишь, в нашу последнюю встречу в кафе я говорила, что у меня была надежда на то, что твои друзья одумаются и примут нашу дружбу, если увидят, что она никому не мешает, а наоборот помогает тебе быть более уравновешенным? Я знала, что рано или поздно они придут к правильным выводам, но понятия не имела сколько им на это потребуется времени. Тех трех дней, что мы сидели раздельно по моей инициативе, им для осознания явно не хватило. Мне уже казалось, что таким тугодумам может потребоваться и месяц, и два, а может и года не хватит. Но я все-таки продолжала надеяться на лучшее, собиралась выждать время и посмотреть, когда же до них дойдет очевидное. Однако я могла и ошибаться, вдруг бы до них никогда не дошло? Я не хотела зря тебя обнадеживать и заставлять так долго ждать, поэтому освободила от всех обязательств. Но ты — молодец, быстро довел их до нужной кондиции, всего лишь за какую-то неделю. Да еще и умудрился сохранить их целыми и невредимыми — кстати, я тобой горжусь, прогресс в самоконтроле очевиден. Но речь не об этом. В общем, я хочу сказать, что не собиралась расставаться с тобой навсегда, я просто ждала, когда они сами все поймут. И раз уж это, наконец, случилось и они самолично пришли нас мирить, отказываться от такой возможности я не собиралась. Только не обижайся на меня, что я тебя ни о чем не предупредила, ладно? Я ведь на сто процентов не была уверенна, произойдет это или нет.