Райский остров - Джилл Барнет Страница 44

Мрачный, он стоял и думал, что теперь предпринять. Тут Аннабель неожиданно упала на спину в своей постельке, потом поднялась.

– Пикабу!

– Да-да, пикабу-пикабу.

Она опять нырнула вниз.

Хэнк закатил глаза: «Я что, так и буду пикабукать тут целый день?!»

Над краем сундука показались кудрявая рыжая головка и два ярких глаза.

– Папа!

– О нет, ну уж нет. Ни под каким видом! – Он поднял руки вверх и отступил назад так быстро, что ударился о ствол дерева. – Никаких пап! – Он показал на себя пальцем. – Я – Хэнк. Поняла? Хэнк!

Аннабель улыбнулась, вытащила пальцы изо рта и помахала ему своей пухлой ручкой.

Пока он метался взад и вперед, бормотал что-то, приглаживал волосы, ругался про себя всеми известными ему плохими словами, Аннабель вылезла из ящика и подбежала к нему на своих коротких толстеньких ножках.

Он обернулся и увидел у нее в руках банан. Они смерили друг друга взглядом. Невинность и воплощенный цинизм. Хэнк опустился на корточки, и малышка протянула ему банан.

– Ребенок, ты есть хочешь?

Она в ответ только улыбнулась. Пока он чистил банан, она придвинулась, пальцем ткнула ему в нос и вдруг сказала:

– Нос.

Он был поражен, но вскоре ему пришлось удивиться еще больше.

– Нос Хэнка, – произнесла Аннабель чисто-чисто, без ошибки.

Он засмеялся:

– Правильно. Это мой нос. – Он сел на песок и протянул ей угощение. – На, возьми.

Малышка схватила банан, но сжала его так сильно, что он превратился в кашицу.

Аннабель взглянула на свои пальцы, на Хэнка и проговорила:

– Демо!

– Да, похоже, все правильно, ты смышленый ребенок.

Аннабель затолкала немного банана себе в рот, слизнув с руки, и заползла ему на колени, устроилась, прислонившись спиной к его груди, а ножки скрестив по-турецки.

Хэнк впервые внимательно рассматривал ее. Аннабель вертелась. У нее были пухлые ручки и толстенькие ножки, которые выглядели слишком короткими и маленькими, чтобы поддерживать ее.

– Ребенок, а где твои ножки?

– Ножки! – Она показала на нос, забавно сморщила его и вдруг чихнула.

– Нет, это носик.

– Ножки! – Она чихнула еще оглушительнее.

– Носик.

– Ножки, – сказала Аннабель и как бы в подтверждение дважды хихикнула и чихнула.

Он расхохотался. Аннабель снова хихикнула и. засмеялась с ним за компанию. Хэнк посмотрел на ее ножки еще раз и сказал:

– Ну и правильно, незачем знать, что такое ножки, пока у тебя свои не вырастут.

Она встала прямо у него на коленях. Теперь ее личико было в нескольких сантиметрах от его. Подняла ручку и начала тыкать липким пальцем ему в глаз.

Он схватил ее за запястье.

– Так не надо делать.

– Глазки.

– Да-да, это мои глаза.

Аннабель провела грязной ладошкой ему по голове.

– Волоски.

– Да, волосы.

Малышка схватила еще банан, раздавила его и попыталась запихнуть ему в рот.

– Демо! Демо! Демо!

– Ребенок, Смитти права, не очень-то это хорощее слово.

Аннабель надула щеки и с силой выплюнула банан ему прямо в лицо. Хэнк утерся и спокойно произнес:

– Ладно, ребенок. Ешь, поговорим в другой раз.

Он очистил очередной банан, но малышка опять надула губы и бросила его в песок.

– Не хочешь больше?

– Не-а.

– Я тебя не виню. Они всем нам смертельно надоели.

Он оглянулся вокруг, но больше ничего съестного не обнаружил. Хэнк потер подбородок в раздумье, поставил Аннабель, встал сам и протянул ей руку. Ее ручка была скользкой от мятых бананов, и Хэнк вытер ее полой рубашки, потом взял девочку под мышки и подбросил в воздух.

Малышка засмеялась от радости и захлопала в ладошки:

– Еще! Еще!

Хэнк хотел снова подкинуть ее, но в этот момент увидел козу, трусившую по песку к ленточной пальме, росшей неподалеку. Коза остановилась и стала жевать какие-то водоросли. Хэнк понаблюдал за ней, потом посмотрел на Аннабель.

– Ребенок, хочешь немного молока? Молоко ведь не варят, и Смитти его не сожжет, хотя она сможет, если постарается.

Коза посмотрела ему в глаза и заблеяла. Хэнк наблюдал. Животное вроде было спокойно, оно опустило голову и мирно жевало.

Хэнк огляделся и усадил девочку на камень.

– Сиди здесь. Понятно?

Аннабель улыбнулась и помахала ручкой. Хэнк пожал плечами.

– Черт побери, что это, если не «да»?

Он пересек поляну и взял одну из кастрюль Смитти, затем стал медленно подбираться к козе. Когда ему оставалось около метра, коза подняла голову, и они уставились друг на друга. Животное моргнуло и вернулось к своему занятию. «Неплохо пока получается», – подумал Хэнк и подвинулся еще на шаг, медленно подставив приготовленную емкость под вымя. Очень осторожно опустился на колени, положил на них руки и замер. Коза мерно жевала, не давая себе труда следить за его манипуляциями. Он взялся за сосок, но коза передвинулась и встала к нему задом. Хэнк чертыхнулся.

– Демо! – немедленно отозвалась Аннабель.

Хэнк оглянулся и нахмурился. Малышка сидела на камне и наблюдала за ним с самым серьезным видом. «Вечно Смитти делает вид, как будто нет ничего труднее, чем смотреть за ребенком. Ох, эти бабы. Из всего устроят историю».

Он повернулся к козе, и тут она лягнула его что было сил. Хэнку показалось, что весь воздух покинул его легкие, он согнулся от боли, ибо она угодила в самое нежное место. Он потряс головой, и коза перестала расплываться у него перед глазами, но было уже поздно, она отошла слишком далеко, чтобы он мог ее схватить. Хэнк глубоко вздохнул и попытался достать ее в прыжке.

Проклятое животное носилось почти так же быстро, как и Смитти. Он, пытаясь поймать его, бегал по поляне, не разбирая дороги, перепрыгивая для скорости через кусты и траву, деревья и камни. Еще целых пять минут гонялся он за чертовой козой, которая предвосхищала любой его маневр.

Ребенок на камне сопровождал смехом и хлопками каждый его бросок и повторял все ругательства, которые слетали у него с языка. Он обежал скалу в честной погоне, кинулся последний раз к козе, но та отпрянула назад, и он промахнулся.

Хэнк лежал лицом вниз на песке, пытаясь восстановить дыхание. Ему потребовалось на это несколько минут. Черт побери, он стареет. Он поднял голову и увидел, что коза скрывается в джунглях.