Почти Джульетты - Мария Сидней Страница 41

– Ни за что! – закричала Тая, – Я прямо сейчас позвоню маме.

– Нет, – Константин сильно схватил девушку за руку. Ее сердце бешено колотилось, – иначе будет хуже. Ты поняла меня? – мужчина оскалился. Тая рефлекторно кивнула, – Вот и хорошо. Успехов в школе.

        Тая не помнила, как собралась и покинула квартиру. По дороге в школу она молчала, Дана поддерживала тишину. Девушка не хотела оставлять все, как есть, но ей было страшно. Она долго размышляла, у кого искать защиты.

– Я позвоню папе, – подвела итог Тая, рассказав всю историю подруге. Они сидели в столовой и пили чай с лимоном.

– Думаешь, он сможет помочь?

– По крайней мере, его мама услышит. Я не могу до нее достучаться.

– Да, она влюблена, но она же твоя мама. Расскажи ей о случившемся. Уверена, она не даст тебя в обиду.

– Она мне не поверит, я уже пробовала.

– Тогда он тебе не угрожал.

– Ничего не изменится, – уверено заявила шатенка.

– Попробуй последний раз, а потом позвонишь папе.

– А сейчас мне сидеть дома и бояться, что этот чокнутый может мне что-нибудь сделать? – повысила голос Тая.

– Вернись домой вечером, когда мама будет дома, – предложила Дана. Из-за беспокойства за подругу она забыла о своих переживаниях.

– Нет, я позвоню папе, – заявила Тая, нервно потирая ладони о горячую чашку, – так мне будет спокойнее. Я буду знать, что если этот вор меня убьет, то папа не оставит это безнаказанным.

– Сплюнь, – приказала Дана, – ничего он тебе не сделает.

– А если сделает? – в глазах Таи читался искренний страх.

– Не паникуй, Тая, – художница взяла подругу за руку, – ты же можешь не ходить домой, ночуй у меня. Но тебе нужно обязательно поговорить с мамой.

        Тая одернула руку и вышла из столовой, чтобы найти место потише. Устроившись у кабинета в дальнем крыле школы, она набрала номер отца. Мужчина утешал дочку, которая не смогла сдержать слез. Девушка быстро тараторила, проглатывая многие слова, но папа понял, почему так напугана дочь. Он сам обеспокоился случившемся и пообещал приехать, как только сможет. Тая почувствовала, что у нее за плечом появился невидимый ангел-хранитель, который никому не позволит ее обидеть.

        Возвращаясь домой, девочки увидели у подъезда Даны Эдика, сидевшего на перилах. Тая попрощалась с подругой, но успела кивнуть парню, выказывая этим жестом поддержку. Художница медленно подошла к молодому человеку и встала перед ним в позу, скрестив руки на груди.

– Тая может говорить тебе все, что угодно, но мое мнение осталось прежним.

– Дана, – начал Эдик, опустив голову, – ты не представляешь, как мне трудно это говорить.

– Ты уже все сказал в тот раз. Я не заставляю тебя повторять снова.

– Нет, я сказал не все, – юноша посмотрел на Дану потерянными глазами. Ей даже стало не по себе. Девушка разжала скрестившиеся руки, – я не сказал самого главного.

– Эдик, не надо, – попросила Дана, – все в прошлом.

– Выслушай меня, пожалуйста, – Эдик взял любимую за руку. Она не стала ее вырывать, – все это время я переживал, мне было досадно и больно, как и тебе. Я понимаю тебя.

– Ты не понимаешь, Эдик! – раздраженно произнесла Дана, думая, что речь идет об их отношениях.

– Понимаю, – кивнул молодой человек, – я так же, как и ты переживал. Мы перестали общаться, потеряли всякую связь, и я не знал, как подступиться к тебе.

– Все, хватит, – Дана выдернула руку, но Эдик сжал ее крепче и выпрямился.

– Дослушай до конца, – умоляющие глаза юноши не позволили Дане уйти, – когда я пытался поговорить с тобой, ты осталась неприступной. Но я должен сказать тебе, что меня мучило. Ты сделала из меня какого-то бесчувственного эгоиста и думала, если сожжешь мосты, я перестану думать о тебе? Это не так, тем более нас связывает то, что волнует нас обоих. Я люблю тебя, Дана, и я не хочу, чтобы ты мучилась и поэтому я должен рассказать тебе все, пусть даже ты меня возненавидишь. Наши ро…

        Эдик не успел договорить: Дана обвила его шею руками и прикоснулась своими губами к его губам. Молодой человек не ожидал подобного, но не растерялся и прижал девушку к себе. Он испытал огромное наслаждение, что вновь обрел эту девушку. Ее тело прижималось к нему, руки касались его волос и лица. Это были искренние жесты, которые художница не смогла сдержать. Эдик прижимал девушку слишком сильно. Ему хотелось быть уверенным, что она снова принадлежит ему. Это его Дана.

        Художница не понимала, зачем целует Эдика, но не могла оторваться от его губ. Его слова звучали у нее в голове, как мольба. Он умолял пожалеть его. Девушка пыталась сохранить равнодушие и холодность, но его признание растопило лед. Она почувствовала, что Эдик нужен ей. Его боль передалась ей.

        Девушка не думала, что молодой человек тоже страдает. Инициатором расставания была Дана, и Эдику должно быть вдвойне тяжелее из-за разрыва и неожиданного конца. Он даже не успел разобраться в причинах. Дана поняла, как была жестока. Ей захотелось извиниться перед бывшим парнем и лучшего способа, чем поцелуй, она не нашла.

– Прости, – прошептала Дана, вглядываясь в счастливое лицо Эдика, – я не думала, что ты тоже переживаешь.

– Дана, – выдохнул юноша и нежно поцеловал девушку.

– Мне нужно идти, – девушка осторожно освободилась от рук Эдика и поднялась по ступенькам к двери, ни разу не оглянувшись.

– Дана, подожди, – попытался остановить девушку парень, но она зашла в подъезд.

        Эдик хотел ликовать и прыгать от счастья, что смог вернуть Дану. Но его радость заглушили осуждения: он не сказал девушке, что должен был. Тайна так и осталась тайной, и теперь сказать правду будет еще сложнее. Его красноречие оказались лишним сегодня. Нужно было с ходу сообщить то, что хотел, и лишь после этого он бы обрел право на попытки вернуть любовь красавицы.

        Щеки Даны пылали, когда она зашла домой. Она сняла верхнюю одежду и прошла на кухню, где увидела отца. Мужчина что-то чертил на альбомном листе.

– Привет, что делаешь? – спросила Дана, наливая себе стакан яблочного сока.

– Чертеж беседки, – улыбнулся Михаил Павлович, – решил попробовать себя в роли архитектора.

– Уверена, у тебя получится. Где мама?

– Уехала на массаж.

– Но она же ездила вчера.

– Пусть ходит, если ей нравится.

        Дана поморщилась. Она догадалась, что массаж – это просто предлог, чтобы уехать на тайное свидание. Девушка вдруг поняла, что ей необходимо поговорить с отцом по душам.

– Пап, я должна тебе кое-что рассказать.

– Слушаю, солнышко, – Михаил Павлович отвлекся от чертежа.