Солнце за облаками - Кэтти Уильямс Страница 41

– Ну-ну, продолжай выставлять себя на посмешище, – подзадоривал он.

– Прекрати! – прошипела она. – Уйди, наконец! Я хочу побыть одна.

– Почему?

– Потому что… – Она запнулась, пытаясь найти подходящий ответ, но так и не смогла.

– Ты просто хочешь скрыться от меня? – спросил он мягко и вкрадчиво. – Она собирается сбежать от меня! – заявил он вдруг окружающей публике, и несколько голов с любопытством повернулись к ним.

– Так отпусти ее, – откликнулась со смехом какая-то женщина. – Она сама потом к тебе прибежит.

Ли ужаснулась. Несколько человек подошли поближе, восприняв, видимо, замечание Николаев как приглашение открыть на платформе дискуссию. Ли старалась не смотреть на него, но чувствовала, что он довольно ухмыляется.

Еще бы! Ведь это же его профессия – работать на публику!..

Она чувствовала, как щеки ее горят от смущения, и понимала, что поставила себя в ужасное положение: либо оставаться здесь и обсуждать перед толпой свою личную жизнь, либо уступить ему и позволить увести себя в это дурацкое кафе, чего она вовсе не желала. Гордость заставляла ее оставаться на месте. А эти зеваки, если им больше нечего делать, пусть стоят и слушают.

Но в то же время она слегка наклонилась вперед, чтобы длинные волосы заслонили лицо, мешая любопытным взглянуть в него.

– Может, ты предпочитаешь кафетерий? – тихо спросил Николас.

– Нет, – огрызнулась Ли. – Я не хочу идти с тобой никуда.

– И правильно! – подбодрила какая-то женщина. – Не нужны нам мужчины. Одни неприятности от них.

– Долой феминистку! – весело крикнул кто-то из толпы, и тут же разгорелись веселые дебаты – соскучившиеся в ожидании люди были рады потрепать языком.

Про них с Николасом моментально забыли. Все это было бы забавно, печально подумала Ли, если бы она сама не оказалась в центре всей этой истории. Никогда раньше ей не приходилось видеть, как толпа задетых за живое англичан бросается в спор, отбросив всякую сдержанность.

– Никто не обратит внимания, если ты теперь уйдешь, – сказала она холодно Николасу.

– Но тебя это расстроит.

– Что-о?.. – Ли сердито уставилась на него. – Ты… ты самый эгоистичный, самодовольный и самонадеянный тип, какого я встречала когда-либо в жизни!

– А ты самая упрямая, взбалмошная и несговорчивая женщина, которую я когда-либо видел, – сделал он контрвыпад.

– Прекрасно! Вот мы и договорились – мы ненавидим друг друга!

– Этого я бы, пожалуй, не сказал. Мне случалось порой влюбляться в упрямых и несговорчивых женщин.

Ли почувствовала, как что-то внутри у нее начинает таять от его слов, от его мягко рокочущего голоса, и тут же строго напомнила себе, что этот человек умеет великолепно заговаривать зубы. К тому же он обручен с другой.

– Ну, а мне не случалось влюбляться в самонадеянных и эгоистичных мужчин, – отрезала она.

– Самонадеянных, эгоистичных и самодовольных мужчин. Ты забыла «самодовольных».

– Ну, хватит шуточек!.. – выкрикнула она, готовая разрыдаться, забыв о том, что вокруг множество людей.

– Извини, – сказал он. – У нас ведь все ужасно серьезно, не так ли? – Он посмотрел на нее, и Ли почувствовала, что снова готова уступить и сделать так, как он желает. Он гипнотизировал ее своим взглядом.

Но она не собиралась уступать. Это значило бы потерять самое себя.

Гам вокруг них начал утихать. Окружающая публика, праздно шатающаяся вокруг, вновь начала прислушиваться к их разговору.

– Мы ни о чем еще не договорились, – сообщил людям Николас, и толпа ответила разочарованным вздохом.

– А здесь вам и не удастся о чем-нибудь договориться, – заметил какой-то пожилой человек с чемоданчиком. – Тут слишком неромантическая обстановка.

– А ты сам-то знаешь, что такое романтика? – вмешалась его спутница.

– Ну что вы нашли здесь интересного? – отрезала Ли. – Это ведь вас нисколько не касается.

Она надеялась, что случайные прохожие оставят их в покое и отойдут, но те и не думали отступать – их, видно, забавлял этот бесплатный спектакль.

А поезд придет не раньше чем через четверть часа. Ли схватилась руками за голову и негромко застонала. Как же быть? Она чувствовала себя так, будто ее преследуют со всех сторон, словно Николас каким-то образом сумел привлечь толпу на свою сторону, а ей отвел роль некоей упрямой дурочки. Он ведь мастер на такие дела…

– Почему ты не хочешь поговорить со мной? – настаивал он, не понижая голоса, явно намереваясь заставить стоявших рядом симпатизировать ему.

– Нам не о чем говорить друг с другом, – мрачно ответила Ли.

– А я думаю, наоборот, нам об очень многом надо поговорить.

– Разумеется, – бросила она саркастически. – Например, о том, что ты здесь делаешь, если собираешься жениться на другой.

– Так он собирается жениться на другой! – воскликнула феминистка, драматически закатывая глаза. – Как вам это нравится? – Она огляделась вокруг, наслаждаясь неожиданно выпавшей ей центральной ролью. – Типичный случай. Все мужчины таковы. Их не беспокоит, какую боль они причиняют нам, женщинам, лишь бы получить то, чего они хотят.

– Ну-ну, – произнес мускулистый молодой человек с татуировкой на правой руке. – Может, и мужчинам найдется что сказать в свою защиту.

– Это вовсе не ваше дело! – протестующе воскликнула Ли, но ее слова были восприняты с неодобрением.

Все, больше не могу, с отчаянием подумала она. Что за нелепая ситуация! Она бросила взгляд на красивое лицо Николаев, искривленное усмешкой, играющей на его губах, и вдруг поняла, что он специально вовлекает в дискуссию толпу, чтобы отвести от себя ее гнев. И он преуспел в этом.

Ли слабо улыбнулась, и кто-то сбоку произнес:

– Похоже, что дело у них налаживается.

– А как же его невеста? – вставил другой. В конце перрона показался поезд, и это положило конец разговорам. Прибывшие пассажиры высыпали на платформу, обходя Николаев и Ли с полным безразличием. А те, что ждали поезда, подхватив свои сумки и чемоданы, бросились в вагоны занимать места. Напоследок на Ли обрушился град доброжелательных советов:

– Пойди попей с ним кофе!

– Иди-ка лучше домой, девушка. Ты прекрасно обойдешься и без подобных типов.

– А вы не вмешивайтесь. Они и сами разберутся.

– Ну, – произнес Николас, не удерживая ее больше, – поезд сейчас уходит. Выслушаешь ты, наконец, что я хочу тебе сказать?

Ли подняла на него глаза, и он осторожным движением отвел волосы от ее лица. Его пальцы были нежными и теплыми; Ли чуть было не упала в обморок от их прикосновения.

– Я… – неуверенно начала она. Но он уже целовал ее. Его губы скользили по ее раскрытым губам, вызывая одобрение публики, выглядывающей из раскрытых окон в попытке досмотреть концовку любовной пьесы, так неожиданно разыгравшейся на их глазах.