Все, что мне нужно - Джо Гудмэн Страница 41

Софи нахмурилась. Ее золотистые глаза потемнели, а между бровями появилась маленькая морщинка. Девушка старательно обдумывала сказанное маркизом.

– И вы говорите, что мой дядя разделяет ваши опасения?

– Он не знает, в чем именно заключается мое мнение, но Тремонт действительно заявил, что возможное расширение торговли опиумом не позволяет ему принять окончательное решение и высказаться в поддержку проекта. Но он с тем же успехом не решается и выступить с критикой сингапурского плана. Подобные аргументы против проекта не принесли бы ему популярности.

– А какие доводы оказались бы приемлемыми?

– Политические. Тремонт мог бы возражать против проекта на том лишь простом основании, если принц-регент даст понять, что он его поддерживает. Ливерпул также высказался в защиту плана колонизации Сингапура. Всегда найдутся желающие пошатнуть кресло премьера. Если при этом им самим удастся устоять, тем лучше. - Истлин тоже повернулся на бок, и лежал теперь, опираясь на локоть. - Вот так и делается политика, Софи. Идет борьба за власть. Если оппозиция располагает достаточным влиянием и способна привлечь многих на свою сторону, ее поддержка стоит дорого и должна хорошо оплачиваться.

Истлин заметил, что Софи не понравился его ответ. Возможно, она воображала, что деятельность правительства обязательно связана с какими-то благородными побуждениями и возвышенными мотивами.

– Ваш дядя возражает против проекта Ост-Индской компании из-за торговли опиумом. И его позиция носит принципиальный характер. Он может и изменить свое мнение, но в ответ он ожидает определенных уступок со стороны тори.

– И вы их эмиссар?

– До известной степени.

– Гарольд говорил мне, что вы каким-то образом связаны с Министерством иностранных дел и что пользуетесь немалым влиянием. Это правда?

– Я бы не сказал.

– Вы скромничаете?

– Едва ли, - ответил Истлин, ухмыляясь.

И все- таки он поскромничал, подумала Софи. Если говорить о характере маркиза, его скорее можно назвать скромным и непритязательным. Попытки проникнуть глубже в его внутренний мир он встречал юмором, шутками, которые служили ему лучшей защитой.

Лежа на траве рядом с маркизом, Софи вдруг испытала то же чувство, которое обычно возникало у нее дома, в постели, когда она пересчитывала звезды, видневшиеся в квадратик окна.

Глаза девушки заблестели, а на щеках появился нежный румянец. Ее губы слегка приоткрылись, а дыхание стало неровным, но она не замечала этого. Ее волосы разметались, непослушные пряди падали на лоб, и ветер играл ими, но сама их обладательница не обращала ни на что никакого внимания. Она могла думать лишь о том расстоянии, которое отделяло ее от мужчины, лежащего рядом на траве.

Софи потянулась к Истлину и легко коснулась губами его губ. В ее мимолетном, кратком поцелуе почти не было страсти, но губы Софи, теплые, нежные и чувственные, пьянили, как молодое вино, потому что обещали гораздо больше, чем дарили.

Истлин протянул к ней руки, но девушка мгновенно отстранилась и вскочила, подхватив свою шляпку. Она свистнула Аполлону, и на звук прибежали сразу обе лошади. Софи услышала у себя за спиной негромкое ворчание Истлина по поводу такого предательства со стороны Шторма.

– Не надо следовать за мной, - предупредила Софи.

Истлин собирался что-то сказать, но осекся, заметив, что Софи чрезвычайно серьезна, а в голосе ее прозвучали умоляющие нотки. Он лишь коротко кивнул и жестом подозвал к себе Шторма. Маркиз вскочил в седло, не спросив, не нужно ли подсадить Софи, и развернул коня в направлении усадьбы.

В окне самой высокой башенки, украшавшей особняк, Истлин заметил вспышку света. Должно быть, просто отражение, подумал маркиз.

* * *

Тремонт как раз обедал, когда Софи сообщила ему о своем приходе. Она заметила, что граф ел то же самое, что и они с Истлином часом раньше. Судя по всему, недомогание Тремонта нисколько не уменьшило его аппетит. Софи же чувствовала себя крайне неловко, сидя вместе с маркизом в просторном обеденном зале. Избегая взгляда маркиза, она никак не могла отделаться от чувства стыда, неотступно думая о том порыве, которому неожиданно поддалась, поцеловав его. Обед прошел в напряженной обстановке.

– Ваше сиятельство чувствует себя лучше? - справилась Софи, оглядывая множество закрытых крышками блюд, стоявших перед Тремонтом.

– Я чувствую себя вполне сносно, - отвечал граф с набитым ртом, отправляя в рот очередную порцию вареной картошки. - Что тебе здесь надо, София? - Тремонт указал Софи на кресло слева от камина.

– Я пришла спросить, когда вы закончите свои дела с лордом Истлином. - Софи села на указанное кресло.

– Довольно дерзкий вопрос. - Темные брови Тремонта поползли вверх.

– Да, милорд.

Граф уверенно подцепил вилкой тонкий кусок ростбифа, продолжая изучать выражение лица Софи, отличавшееся необычайной серьезностью.

– Ты уже устала занимать своего гостя? - спросил он.

– Истлин не мой гость.

– Так ли важно чей, дорогая? Он здесь по моему приглашению, и часть обязанностей хозяйки неизбежно ложится на твои плечи.

Софи старалась смотреть прямо на Тремонта, стараясь ни за что не показать своей неуверенности.

– Мне известно от его светлости, что вы выступаете против проекта колонизации Сингапура.

– Неужели молодым людям, предоставленным самим себе, больше не о чем поговорить? Вряд ли тебя касается подобный вопрос.

– Мне также довелось услышать, что ваши возражения основаны на том, что реализация проекта непременно приведет к росту торговли опиумом. Представьте себе мое недоумение, ведь мы-то с вами прекрасно знаем, что вы, как никто другой, заинтересованы в дальнейшем процветании опиумного промысла. Вы вложили большие средства в торговое судно «Арагон», а его капитан - известный поставщик опиума.

– Ты слишком много на себя берешь, София. Твои утверждения несостоятельны, ты что-то путаешь. - Тремонт положил нож и вилку на стол.

– Я ничего не путаю, милорд. Я сама слышала, как вы отдавали распоряжения.

– Да как ты смеешь!

Софи блефовала, но решила идти до конца.

– Ваш план связан с большим риском, - спокойно продолжала она. - В случае неудачи мы так глубоко увязнем в долгах, что нам никогда оттуда не выбраться. Вы пустили остатки семейного достояния на предприятие столь рискованное и опасное, что оно выходит за рамки здравого смысла.

Лицо Тремонта налилось кровью и буквально побагровело, когда Софи произнесла последнюю фразу.

– И ты говоришь мне о здравом смысле? Да тебе самой его недостает. Вкладывать деньги в торговлю опиумом не противоречит закону.

– Противоречит, - ответила Софи. - В Китае.