Остановите музыку - Екатерина Риз Страница 39

— Костя. — Его имя само слетело с губ, Нина даже не знала, что именно хотела ему сказать.

А у него глаза сверкнули, но он лишь попросил:

— Тише.

Кулаки пришлось разжать, когда он спустил кофту с её плеч. Нина не хотела, чтобы он заметил столь явное свидетельство её паники. Кофта упала на пол, а Нина от нервозности улыбнулась.

Привалилась к стене, когда Шохин, усмехаясь и не отпуская её взгляда, добрался до пояса её джинсов и расстегнул пуговицу и молнию.

— Ты волнуешься?

Отвернулась от него, посмотрела на попугая.

— Мы его не смутим?

— А ты хочешь здесь? — вроде бы удивился Шохин.

Её взгляд стал укоряющим, но губы дрогнули в тот момент, когда Костя коснулся её живота и обвёл ямку пупка. А пока Нина пыталась привыкнуть к новым ощущениям, он наклонился и поцеловал её грудь над кружевом бюстгальтера. Провёл языком вдоль оборки. Нина зажмурилась, понимая, что ей становится тяжелее дышать, становится жарко, и этот жар решительно вытесняет все тревожные мысли из её головы, даже кулаки сами собой разжались.

Подалась к нему, когда Костя потянул с неё джинсы вниз, но до конца дело не довёл, спустил до колен, а руки поднялись, оторвали её от стены, и расстегнули бюстгальтер. Шохин провёл раскрытой ладонью по её груди, по животу, а Нина следила за его рукой, уверенная, что он чувствует, как колотится её сердце.

— Распусти волосы.

До неё не сразу дошёл смысл его просьбы, потом как во сне подняла руку и стянула с волос резинку, распуская хвост. Костя сам их расправил по её плечам. Неожиданно прищурился.

— Мне нужно от тебя не так уж и много.

— Что?

Он упёрся руками в стену по обеим сторонам от её головы, опустил взгляд, разглядывая её тело.

— Одним словом — благоразумие. Я не играю в игры, и ты должна это помнить. — Он ободряюще улыбнулся, но эта улыбка показалась Нине чересчур трезвой, даже прохладной. — И тогда у нас всё будет хорошо.

Нина сглотнула, из последних сил заставила себя не отвести глаз.

— Как долго?

— Зависит от тебя.

Она кивнула, облизала пересохшие губы. Потом взялась за пряжку его ремня.

— У тебя хорошо получается, — проговорила она, вытаскивая рубашку из-за пояса его брюк.

— Правда?

— Обговаривать условия сделок, — пояснила Нина.

Он усмехнулся, но комментировать не стал, зато спросил:

— У тебя долго не было мужчины?

— Около года.

— Ого.

— Ого, — согласно повторила она, подставила губы для поцелуя, но Костя сделал вид, что не заметил, и вместо губ поцеловал её в шею, даже укусить попытался. С экрана телевизора мужчина в годах рассказывал о разведении кур в условиях современной птицефабрики, Гриша что-то ворчал себе под нос, видимо, прислушиваясь и удивляясь, а Нина водила рукой по гладкой стене, не зная, за что ухватиться, когда Шохин опустился перед ней на колени, целуя её живот и разводя ноги. Схватила его за волосы, прижимая его голову к себе, и кусала губы. Одна нога оказалась на мужском плече, Костя водил по ней ладонью, а Нина смотрела на него сверху, как двигалась его голова, и время от времени зажмуривалась, когда становилось невыносимо и хотелось кричать от удовольствия. Действовал он умело, не сомневаясь и не отвлекаясь на размышления о том, как она относится к проявленной им инициативе. Сказать, что она была против столь смелого начала, было нельзя, но всё-таки как-то неожиданно, и опять же — никакой тебе постели, снова у стены, к тому же на глазах огромной хохлатой птицы. Голос диктора перестал отвлекать, всё окружающее ушло, только кровь барабанила в висках, Нина негромко стонала, ноги дрожали, и удивлялась на саму себя: почему-то продолжала неотрывно наблюдать за Костей, даже зажмуриться не хотелось — ни от неловкости, ни от удовольствия. Она ждала сегодняшнего вечера две недели, и, кажется, больше запугивала себя предстоящим, а на самом деле всё не так уж и плохо. Совсем неплохо. Очень даже неплохо. Че-ерт…

— Остынь, парень, — крикливым, неприятным голосом выдал попугай, Нина почувствовала, как плечи Кости, в которые она вцепилась, дрогнули, видно от смеха, и он стал подниматься, а она ткнулась затылком в стену, от разочарования хотелось кричать. А ещё стукнуть Шохина. Уже непонятно, кто с кем играть собирается. А он наконец поцеловал её, раздвинул языком губы, и тут же отстранился, наблюдая за её реакцией. Она медленно облизала губы, Костя же рассмеялся.

— Ты заслужила приз. За терпение.

— С чего ты взял, что это было очень мучительно?

Он наклонился к её уху и шепнул так, что у неё мурашки побежали:

— Ты мне сказала. Только что.

Она наконец расстегнула последнюю пуговицу на его рубашке, распахнула её и провела ладонями по его груди. Медленно, дразняще, а главное, изучающе. Наклонилась и прижалась губами, пальцы спустились по его животу, на секунду задержались на поясе брюк, потом расстегнули пуговицу.

— Мы нанесём Грише психологическую травму, — сказал Шохин, глядя Нине в лицо и с интересом ожидая её дальнейших действий.

— Почему-то я тебе не верю.

— Почему?

— Мне кажется, он уже и без того… впечатлённый.

— Ты плохо обо мне думаешь.

Он отшвырнул ногой в сторону её джинсы, легко подхватил Нину и вынес из кухни. Она повисла на его плече, как кукла, и разглядывала тёмные волосы, на макушке они немного курчавились, и это отчего-то показалось милым. Коснулась его волос, а он голову повернул и поцеловал её.

Когда Шохин положил её на постель, Нина окинула комнату бездумным взглядом, раскинула руки на широкой постели и посмотрела на Костю, который торопливо избавлялся от последней одежды. Ощупывал жадным взглядом её тело, он узнавал её, для себя, и Нина в долгу не осталась, наблюдала, разглядывала, невольно отметив про себя его торопливость, а ещё то, насколько он не похож на её мужа. А с кем ещё было сравнивать? Хотя, наверное, сравнивать вообще не нужно, но кто бы удержался. И даже то, с какой страстью и обещанием Костя на неё смотрит, было чуждо и незнакомо. Взрослый мужчина, ещё недавно незнакомый, который несколько минут назад занимался с ней оральным сексом на кухне, можно сказать, что за деньги… как она до этого докатилась?

Она коснулась его, когда он склонился над ней. Дала ему возможность посмотреть ей в глаза, на пару секунд дольше, чем этого требовалось бы при обычных обстоятельствах, но они оба друг к другу присматривались, привыкая. Ответила на лёгкий поцелуй, обхватила Костю ногами, когда он прижался к ней, рассеянно улыбнулась, когда он начал легко покусывать кожу на её шее. Но на игривость уходило слишком много сил, Нина чувствовала, что Костя себя сдерживает, поцелуи становились всё более лихорадочными, прикосновения нетерпеливыми, а потом он просто откатился в сторону, раскинулся на постели и посмотрел с ожиданием.