Брак - Диана Джонсон Страница 37

Постепенно Клара Холли привыкла к нему, стала держаться приветливее, угощала его кофе, расспрашивала о жизни и предстоящей свадьбе – словом, развлекала Тима, как и подобало хозяйке дома, пока не появлялся Серж.

– Серж дал мне прочесть несколько ваших статей, – сказала она. – Очень любопытно!

Тим был польщен и удивлен тем, что Крей читает его писанину, – впрочем, Крей пользовался репутацией всестороннего человека.

– Из «Участия»?

– Нет, из журнала «Доверие». Мне показалось, вы с Сержем придерживаетесь одинаковых принципов и взглядов, – объяснила Клара.

– Не знаю, есть ли у меня принципы. Я стараюсь быть объективным, даже когда пишу для «Доверия».

– А по-моему, быть журналистом не значит не иметь принципов, – возразила она.

В другой раз она завела разговор о свадьбе:

– Я слышала, она состоится совсем рядом с нами, в Валь-Сен-Реми.

– Да, через шесть недель, – подтвердил Тим.

– Анна-Софи так прелестна. Истинная француженка! По сравнению с ними американки выглядят просто тупицами. Французы знают толк буквально во всем – ну хотя бы в том, что действительно имеет значение. В гастрономии. В эротике.

При упоминании об эротике сердце Тима учащенно забилось.

– Мне всегда казалось, что этот дом как нельзя лучше подходит для пышных свадеб, – добавила Клара. – Какая жалость, что мы не были знакомы раньше! Я была бы рада, если бы торжество состоялось в нашем доме.

– Благодарю, – улыбнулся Тим. – Увы, все уже решено.

– Как по-вашему, для вас жизнь только начинается или же она уже кончена? – Ее беспечный тон смягчил всю серьезность этого почти болезненного вопроса. Тим уже и сам задавал его себе и тщетно искал ответ.

– Главным образом начинается.

– Где-то я вычитала, что для большинства мужчин их свадьба становится самым важным событием в жизни, почти единственным, когда они одеваются во все новое и находятся в центре внимания.

– Потрясающая мысль. Но разве для женщин это не так? – спросил он.

– В жизни женщин еще случаются роды, – напомнила она.

Сказать по правде, Тима слегка беспокоили некоторые подробности его будущей семейной жизни. Анна-Софи, еще недавно бывшая веселой и пылкой любовницей, вдруг забеспокоилась по поводу сексуальной стороны их отношений, хотя Тим надеялся, что проявляет к ней должное внимание и не устает уверять, что она красива и сексуальна. До сих пор они не сталкивались ни с одной из проблем, о которых были наслышаны, – фригидностью, сексуальной холодностью и прочим. Сначала, почувствовав беспокойство Анны-Софи, Тим относил это к своим недостаткам, но вместе с тем гадал, не стала ли безудержная чувственность книг Эстеллы причиной тому, что их собственные соития кажутся его невесте слишком пресными. Хотя стиль Эстеллы отличался благопристойностью, как литератор она была наследницей традиций Гюисманса и Пейтера, подробно рассуждала о том, чем аромат зелени отличается от запаха фруктов или какие ощущения вызывают прикосновения к внутренней части бедра. Ее томным персонажам были присущи неиссякаемые сексуальные аппетиты, они вращались в изысканном обществе, где оргазмы обсуждали на роскошных приемах наряду с курением гашиша. «О, алчная пульсация бусинки, крохотная мембрана в центре вселенной! Сокращения этого восхитительного отверстия…» Возможно, именно эти строки действовали на Анну-Софи.

Однажды во вторник утром, когда они занимались любовью, Анна-Софи сказала по-английски (эта деталь врезалась ему в память потому, что обычно о любви они говорили по-французски): «Я хочу, чтобы ты взял меня так, будто мы еще никогда не были близки». Тим исполнил ее просьбу, но был ошарашен нетипичным для невесты поступком; эхо ее слов еще долго звучало у него в памяти. Может, это был перевод цитаты из какой-нибудь книги Эстеллы? Или же Анне-Софи надоело привычное чередование поз (как правило, кто-нибудь из них оказывался сверху) и она жаждала большего? К примеру, орального секса? Что предвещают ее слова для будущей долгой совместной жизни? На эти вопросы Тим не нашел ответа, но отметил новый этап в их отношениях.

А еще Анна-Софи стала как-то странно дорожить своей машиной, все чаще разъезжала на ней сама, неохотно давала ее Тиму, поэтому он не мог так часто, как хотел бы, приезжать к Сержу Крею. Он понимал, что это какой-то симптом, но не знал, какой именно. А может, просто признак усталости в преддверии свадьбы?

– По-моему, это совершенно нормальное явление: перед свадьбой почти все мужчины теряют покой и начинают засматриваться на других женщин, – уверяла мадам Экс Анну-Софи, которая поделилась с ней своим беспокойством по поводу того, что Тим проводит все свободное время у Креев и часто упоминает про миссис Крей. – С такими случаями я сталкиваюсь постоянно.

– Вряд ли между ними что-нибудь было, но…

– Мне известно немало жутких историй. Мужчины уходят к бывшим подругам, увлекаются танцовщицами и проститутками. Они просто паникуют.

– Проститутками! Quelle horreur! Нет, нет, Тим не такой.

– Конечно, но вы должны знать, что в таких случаях каждый мужчина ведет себя по-своему. Нет ничего удивительного в том, что ваш жених заглядывается на красивых женщин.

Анна-Софи задумалась о том, как поддерживать сексуальный интерес мужа на протяжении всей жизни. В качестве панацеи обычно рекомендуется необузданность и даже распущенность в сексе. Может быть, почаще прибегать к позе «шестьдесят девять»? Иногда они обращались к ней, но Анна-Софи чувствовала, что при этом Тим предпочитает наслаждаться ласками, а не дарить их – качество, которое, если верить графине Рибемон, присуще всем мужчинам, но это еще не означает, что им следует бесконечно потакать.

– Вы знаете, что Тим Нолинджер – наследник империи Нолинджер-Уэббов? – спросила Дороти Штернгольц у Вивиан Гиббс, встретившись с ней у парикмахера, англичанина Найджела. – А с виду и не скажешь! Такой скромный, милый юноша!

– Об этом я не знала, но ваша новость меня не удивляет, – отозвалась Вивиан. – Только почему же «скромный и милый»? По-моему, он держится как подобает принцу – потому что считает своим домом весь мир и, как водится у принцев, в его карманах редко звенят монеты.