9 часов над Атлантикой - Виктория Мальцева Страница 35

Betelgeuse: Почему это?

WTF_LEO: Если это он ушёл — значит, козёл. Если она — значит, были причины.

И что интересно — не поспоришь.

Betelgeuse: Есть варианты.

WTF_LEO: Например?

Betelgeuse: Это твой вопрос?

WTF_LEO: Нет.

Betelgeuse: Тогда отвечай на мой. Нормально!

WTF_LEO: Она ушла от меня. Сказала, что любовь не вечна. Живёт три года и умирает — так написано в её любимой книжке. И хотя наша прожила дольше, всё равно умерла.

Betelgeuse: Что за книжка?

WTF_LEO: Это твой вопрос?

Betelgeuse: Нет. У тебя тысячи подписчиков, но ты никогда не показываешь своё лицо. Почему? Это мой вопрос.

WTF_LEO: Книжка «Одиночество в сети» — не беспокойся, этот я не засчитаю. Моя мать была моделью — второе поколение суперлиц на обложках. Говорят, я унаследовал это лицо.

Betelgeuse: Как её звали?

WTF_LEO: Если я назову её имя — ты легко найдёшь в сети не только тысячи снимков, но и десятки тысяч сплетен. И хотя она была довольно скандальной фигурой, правды в написанном процентов пять, не больше. И я хочу, чтобы ты узнала эту правду от меня. Моя мать родила меня в двадцать четыре, в двадцать восемь умерла от передозировки. Когда ей было четырнадцать, она нашла пуговицу, и с тех пор всегда таскала её в кармане — на счастье, потому что в тот же день на автобусной остановке ей предложил работу рекрутёр из малоизвестного агентства. Объективно, моей матери повезло и в смерти — не умри она от кайфа, умерла бы от СПИДа, причём в самое ближайшее время.

Betelgeuse: Ты ненавидишь её и своё лицо?

WTF_LEO: Я ненавижу своё лицо. Я любил и люблю свою мать. За четыре года своей жизни я видел её от силы раз десять, но это не мешало мне мечтать о ней и каждый день ждать Рождества и собственные Именины — потому что она всегда приезжала в эти дни. Куда бы ни занесла её безумная натура, дважды в год она вспоминала обо мне. Я ждал её даже после смерти. Не знаю, стоит ли в этом признаваться, но и до сих пор жду.

Betelgeuse: А твой отец?

WTF_LEO: В тот день, когда я родился, моему отцу исполнилось шестьдесят три. Он никогда не женился на моей матери, и до самой её смерти предпочитал не верить в моё существование. Впервые в жизни я увидел его на её похоронах и тогда же насильственно лишился одного волоса на своей голове. Я обменял его на отца — с того момента он стал навещать меня на Рождество и в День Рождения. В мои шестнадцать у нас впервые состоялся родительский разговор, из которого я вынес главное — женщины зло. И их всегда нужно опасаться, поскольку всё, что их интересует — это деньги. Они продают за них секс, а самые опасные ловят в свои силки мужчин беременностью. «Смотри, Лео, — предупредил он, — если выяснится, что от тебя беременна хотя бы одна — лишу наследства». Честно говоря, после этой беседы я подумал, что у меня должно быть как минимум с дюжину братьев и сестёр. Однако на вскрытие завещания явился только я — отец прокололся только раз — с моей матерью. Адвокат был в шоке, потому что мои слёзы стекали за шиворот. «Перед тобой все дороги открыты!» — сказал он тогда. Мне было девятнадцать, и я окончательно понял, что живу в мире совершенно один.

Betelgeuse: Кто тебя растил?

WTF_LEO: Няня. Её звали Бетельгейзе — оба её родителя были астрофизиками.

Betelgeuse: Обалдеть! Так это её имя у тебя на руке?

WTF_LEO: Её.

Betelgeuse: А родственники со стороны матери? Отца?

WTF_LEO: Моя мать ушла из дома в четырнадцать — вслед за первым приглашением работать в Нью-Йорке. Она была родом из Италии — это всё, что мне известно. В четыре расспросить подробности не хватило ума. Отец родом из Англии, но относился к родне примерно так же, как и к женщинам: в его завещании было только одно имя — моё.

Betelgeuse: А Бетельгейзе?

WTF_LEO: Она умерла, когда мне было семнадцать. Могу теперь я задать свои вопросы?

Betelgeuse: Хорошо, спрашивай.

WTF_LEO: Итак, ты задала двенадцать вопросов.

Betelgeuse: Нечестно! То были уточняющие вопросы!

WTF_LEO: Условия сделки не оговаривали допущений. И к тому же, двенадцать — хорошее число, оно управляет мировым порядком. 12 богов греческого пантеона и 12 подвигов Геракла; 12 колен Израилевых и 12 апостолов Христа; 12 имамов Мухаммеда и 12 колен в буддистском колесе перерождения. 12-летний цикл восточного гороскопа, 12 знаков зодиака, год, разделенный на 12 месяцев, и 12 секторов циферблата часов, по которому минутная стрелка движется в 12 раз быстрее часовой. Число 12 является едва ли не самым противоречивым — в нём сочетаются канонически несовместимые черты единицы и двойки: сила и мягкость, брутальность и женственность, нетерпимость и отзывчивость. Можно задать тебе мой первый вопрос?

Чёртов математик.

Betelgeuse: Задавай.

WTF_LEO: Вопрос первый: ты умеешь готовить чизкейк?

Я выпадаю в осадок. Минут на пять. Неужели я вот настолько ему «интересна»? Чизкейк? Серьёзно?

Betelgeuse: В каком смысле чизкейк?

WTF_LEO: В самом прямом. Мне тут неожиданно захотелось, и я решил попробовать приготовить самостоятельно. Полез в интернет за рецептом, их там нашлось сотни. Ты не знаешь, в каком из них правда?

Betelgeuse: Правда, как водится, у каждого своя.

Мой пытливый ум не поддаётся на провокации. Что это за домострой?

Betelgeuse: Если тебя интересует, умею ли я готовить — ты не по адресу. От моей стряпни дохнут даже кактусы.

WTF_LEO: Ты кормишь кактусы?

Betelgeuse: Нет, не кормлю. Был у меня один — Цыпа, он умер после того, как я спалила в духовке курицу. Задохнулся.

WTF_LEO: Почему «Цыпа»?

Betelgeuse: Однажды мне было одиноко, и я приклеила ему нос из бумаги. Вышло похоже на цыплёнка.

WTF_LEO: Понял. Думаю, Цыпа умер не от дыма.

Betelgeuse: А от чего?

WTF_LEO: Не перенёс надругательства над имиджем. Сейчас подумаю над вторым вопросом.

Betelgeuse: Четвёртым.

WTF_LEO: Хорошо, четвёртым.

Мог бы и поспорить. Хотя бы ради приличия!

WTF_LEO: Итак, мой четвёртый вопрос: расскажи о своей матери.

Это больно. Делиться самым ценным, тем, что глубоко внутри и только для самого себя — это сложно. Это трудно. Но, условия игры должны быть соблюдены.

Betelgeuse: Мне было пять, когда бабушка (её тоже, кстати, звали Леей) умерла. Мы с мамой в те дни дежурили в хосписе, и когда бабушкино сердце перестало биться, мама выбежала на парковку — ей было тяжело дышать. Она подняла руки к небу и попросила «Господи, дай мне знак, что она у тебя, иначе я этого не переживу!». Это был самый первый раз, когда я поверила в чудеса — мы услышали «дзинь». Стали оглядываться вокруг — ничего. А потом мама посмотрела мне под ноги — прямо перед ними лежал четвертак. С тех пор мы всегда и везде искали четвертаки. Особенно много их находилось в День Канады. В остальные праздники тоже — Рождество или там День Британской Колумбии, к примеру, но больше всего именно в День Канады. Мы соорудили копилку из пластиковой бутылки из-под галлона молока. Гораздо позднее, много лет спустя, настанет время, когда эти четвертаки в буквальном смысле спасут меня от голода. В день маминой смерти, я не нашла ни одного четвертака. Искала повсюду! И в школе, и в даунтауне около всех забегаловок и пиццерий, я даже обшарила все известные мне фонтаны — ни одного. Я рыдала. Просто реку выплакала в те дни. Примерно через месяц, когда совсем уже хотелось взвыть от тоски, я отправилась к маме на кладбище. И что ты думаешь? Четвертак лежал прямо перед её могилой! И мне сразу полегчало — вся печаль стекла в землю. С тех пор я знаю — у неё всё хорошо.