Рубиновая комната - Паулина Петерс Страница 34

Контраст между неуклюжей фигурой мужчины и нежным цветком показался Виктории восхитительным, и она запечатлела его. Затем она обнаружила сосредоточенно разглядывавшую горшочек с гиацинтами пожилую леди, которая, судя по ее простой одежде, лишь изредка могла себе позволить купить что-то в «Хэрродсе». Весенние платья она тоже сфотографировала.

«Завтра утром я отнесу снимки мистеру Паркеру, – решила Виктория, – а затем пройдусь по центру города и паркам, чтобы сделать и другие снимки». Снова обратив внимание на снимок в проявляющем растворе, она осторожно передвинула его из стороны в сторону. На нем появилось лицо миссис Оливер. Виктория и раньше несколько раз экспериментировала с коллажами, поэтому ей пришла в голову идея снять фотографию в газете и заменить закрытые глаза миссис Оливер открытыми глазами с другого женского портрета. Воротничок одежды служанки она добавила с другой фотографии.

Виктория щипцами вынула снимок из ванночки и тоже повесила сушиться на веревку. Результат получился неплохим. По крайней мере, при виде фотографии никто не подумает, что на ней изображена мертвая женщина. Девушка собиралась развесить снимки на жилых домах вокруг Холланд-парка в надежде на то, что, если миссис Оливер – та женщина, которая увела Энни Шенвик после пожара, кто-то сможет узнать ее. Фотография умершей не совсем подходила для этой цели. Люди наверняка сообщили бы в полицию, а Виктория хотела этого избежать.

Делая следующие снимки, она снова мыслями вернулась к показу мод. При виде элегантного черного платья для верховой езды с черной бархатной юбкой и бархатной оторочкой на воротнике и рукавах она с трудом удержалась, вспомнив о решении не занимать деньги у Констанс. И одно вечернее платье понравилось ей особенно сильно, хотя его, судя по узкой талии, можно было носить только с корсетом. Перед был выполнен из серебристого шелка в складку, спина и рукава, доходившие до локтей, – из темно-зеленого бархата с вплетенными в него крупными цветами. Воздушное серебристое кружево обрамляло декольте и края рукавов. «Ах, какой смысл снова мечтать об этом платье! Для меня его стоимость совершенно неподъемна», – меланхолично размышляла Виктория.

Она только что выудила из проявляющего раствора добрую дюжину снимков, когда услышала, как в замке повернулся ключ. Вернувшись домой, она нашла на кухонном столе загадочную записку. В ней Хопкинс сообщал ей, что намеревается посетить паб под названием «Золотой лев», чтобы навести там справки о сэре Френсисе. Девушке не терпелось узнать, что же ему удалось выяснить.

– Я принимал участие во встрече слуг мужского пола, занимающих высокую должность, то есть дворецких и личных камердинеров хозяев дома, – с достоинством сообщил Хопкинс, придя на кухню.

Он вытер посуду, стоявшую рядом с умывальником. Очевидно, ближе к вечеру он занимался выпечкой, поскольку по возвращении домой в нос Виктории ударил аромат свежего пирога.

– А я и не знала, что бывают такие встречи. – Девушка едва удержалась, чтобы не заметить, что, на ее взгляд, они должны быть очень чопорными.

– Встречи проходят каждые две недели. – Хопкинс поставил белую чашу для взбивания на предназначенное для нее место в кухонном шкафу. – Причем «Золотой лев» – это весьма респектабельный паб. Там бывают в основном служащие высшего ранга и адвокаты. Он находится на окраине судебного квартала. На таких встречах представляется возможность навести справки об освободившихся должностях, там обсуждаются самые свежие сплетни. Не все слуги соблюдают строгую конфиденциальность, хотя высокая должность к этому вообще-то обязывает. Как бы там ни было… Я подумал, возможно, кто-то из дворецких знает какие-то подробности о частной жизни сэра Френсиса.

Поскольку лицо Хопкинса выражало удовлетворение, Виктория сказала:

– Полагаю, вам сопутствовала удача?

– Совершенно верно, – Хопкинс смахнул пылинку с медной формочки и повесил ее на предназначенный для нее крючок на стене, а затем присоединился к сидевшей за столом Виктории. – Я встретил одного из своих бывших коллег, мистера Мерримена, который сейчас служит дворецким у лорда Эрандела. В юности мы оба два года работали лакеями.

– Неужели вы когда-то были лакеем, Хопкинс? – решила поддразнить его Виктория.

– О, я, как и многие дворецкие, начинал в должности помощника слуги. – Хопкинс махнул рукой. – Как того хотел случай или, быть может, сама удача, мистер Мерримен хорошо знает мистера Гордона, дворецкого сэра Френсиса. По словам мистера Гордона, слуги не слишком любили сэра Френсиса.

– Вряд ли это должно удивлять нас, – ответила Виктория. – Я пока не встречала человека, которому бы по-настоящему нравился сэр Френсис.

– Но это не самое важное из того, что я узнал, – покачал головой Хопкинс. – Дом на Сент-Джеймс-сквер обставлен с большим шиком, как и загородный дом сэра Френсиса под Сайренсестером. Кроме того, у министерского чиновника значительное количество слуг, гораздо больше, чем требовалось бы холостяку. Мистер Гордон выразил удивление насчет того, как сэр Френсис умудрялся все это финансировать. Его семья была не слишком зажиточной, а должность в министерстве внутренних дел хоть и была значительной, однако же, как это часто бывает, не слишком высокооплачиваемой. Кроме того, ничего не известно о том, чтобы мистер Сандерленд получил богатое наследство.

– Что опять же может указывать на то, что сэр Френсис был вымогателем, – задумчиво произнесла Виктория.

– Я тоже сделал аналогичные выводы, – кивнул Хопкинс. – Но мистер Мерримен выяснил у мистера Гордона и кое-что еще. Судя по всему, дворецкому было что сказать. Возможно, сыграло роль потрясение вследствие смерти сэра Френсиса. Как бы там ни было, по словам мистера Гордона, несколько недель тому назад в дом на Сент-Джеймс-сквер кто-то вломился. Украли часть серебра, что, однако же, не слишком разозлило или встревожило сэра Френсиса. Более того, он сказал мистеру Гордону, что, судя по всему, вор не нашел в доме того, что искал.

– То есть он хотел сказать, что взлом был лишь для отвода глаз?

– Мистер Гордон истолковал именно так, да. Хотя он понятия не имел, что на самом деле нужно было вору, по мнению сэра Френсиса. Дворецкий рассказал об этом инспектору Эрмитейджу, однако Скотленд-Ярд, похоже, не заинтересовался этим вопросом.

– Что совершенно неудивительно, поскольку этот взлом нельзя связать с политическим мотивом убийства, – саркастично заметила Виктория.

– Совершенно согласен с вами, – кивнул Хопкинс.

– Это была прекрасная идея с вашей стороны – пойти на эту встречу, – улыбнулась ему девушка.

– Но и это еще не все. – Хопкинс скромно потупил взгляд. – Благодаря встрече с мистером Меррименом и воспоминаниям о годах, которые мы провели вместе, я вспомнил, почему мне показался знакомым особняк, изображенный на фотографии из комнаты миссис Оливер. Это Бликлинг-холл, поместье на востоке Корнуэлла. Мы с мистером Меррименом сопровождали однажды наших тогдашних хозяев во время визита. Полагаю, с тех пор прошло уже лет сорок.

– Неудивительно, что вы не сразу вспомнили его.