Любовь со всеми удобствами - Алина Кускова Страница 29

– Наваристые щи, – довольно заметил Семен, выуживая из своей тарелки большой кусок мяса.

– Да уж, – простонала Катерина. Ее желудок был наполнен ими до отказа.

Анюта решила не возиться с чаем, его они решили попить позже, и засобирались в гости к Зорянским.

Наташка оказалась самой обычной деревенской девицей с креативной стрижкой в мини-юбке. Она возилась на огороде, пугая своим видом добропорядочных обывателей и воспламеняя интерес гулявших за забором дачников.

– Доброго тебе, Наталья, дня, – поздоровалась с ней Анюта и тут же вовлекла ее в разговор о поспевших кабачках. Кабачки девицу мало интересовали, на грядках она собирала последний урожай земляники, но разговор поддержала, с любопытством поглядывая на Катерину.

Катерина не стала вмешиваться в разговор, она не знала, о чем с этой девочкой можно было говорить, кроме кабачков. Анюта уже интересовалась картошкой и колорадскими жуками.

– Заели, сволочи, – жаловалась она девице, – никакого спасения от них нет! Вы-то чем их травите?

– Я не знаю, – призналась Наташка, – это мамку спросить нужно. – И она позвала родительницу.

Пока Анюта с родительницей трепались по поводу колорадских жуков и съеденной ими картошки, Катерина с Наташкой бесцеремонно разглядывали друг друга. После чего совершенно внезапно девицу потянуло на откровения. Она подошла к Катерине и взяла ее за руку.

– Не бойся, – прошептала она, опасаясь того, что ее услышат мать с Анютой, – я его не люблю.

– Да мне какое до этого дело?! – попыталась возмутиться Катерина, но у нее это получилось слишком театрально. Великий Станиславский наверняка бы сказал: «Не верю!»

– Он меня вчера сам подхватил, меж нами ничего больше костра и хоровода не было, – несло девицу. – Я Захара люблю, – неожиданно призналась она.

– Так он же, он же, – не выдержала Катерина, – бабник!

– Знаю, – девица опустила накрашенные ресницы, – пусть. Все равно люблю. Отобью его у Оксаны.

«Да пусть она любит, кого хочет!» – подумала Катерина. Не ей же вмешиваться в чужую личную жизнь. Ей бы со своей разобраться.

А разбираться было с чем. Как оказалось, о ее трепетном отношении к писателю уже знает не только Наташка Зорянская, а вся деревня! Во всяком случае, родительница Наташки косилась на Катерину с явным интересом. А какой она может вызвать интерес, кроме как этот?! К тому же ни Наташка, ни Катерина в своем небольшом разговоре не упомянули имя писателя, а тем не менее обе прекрасно понимали, о ком говорят. Наташка все поняла сразу и без слов, лишь только увидела на своем дворе Катерину! Сколько Анюта ни вешала им лапшу про картошку, они сразу догадались об истинной причине визита. Срамота, как бы сказала Анюта, и была бы права.

Катерина вернулась к себе домой и с ненавистью поглядела на мансардное окно. Возомнил о себе неизвестно что! Распускает слухи о ней, честной и правильной женщине! Негодяй! Еще соседушкой обзывается. И ничем таким он не занимался, евнух несчастный, она была права, он просто плотно пообедал. Нажрался ее крови и опал, как сытая блоха. Как сытая, довольная блоха. А она, бедняжка, осталась без Клауса. Ей, несчастной, теперь даже не на кого обратить свой взор. И очень хорошо, что не на кого! Пусть деревенские не думают, что на писателе свет клином сошелся. Она им всем покажет свою целомудренность. Да она больше никогда ни с кем, кроме пугала, разговаривать не станет. Катерина уточнила, что имела в виду представителей мужского пола.

– Ты извини, – она подсела ближе к типу в соломенной шляпе со своей стороны участка. – Закрутилась совсем с твоим хозяином. Ему бы у тебя научиться держать язык за зубами, а то болтает разным Наташкам обо мне всякие глупости. – Соломенная шляпа затрепетала на ветру. – Думаешь, не болтает? А откуда они тогда знают обо мне и писателе? Догадываются? Как же, догадаются они, пока им прямиком не подскажут добрые люди. Да, я знаю, что ты не говорил. Ты джентльмен, настоящий, не то что некоторые, – Катерина со злостью посмотрела на мансардное окно. – А от меня Клаус сбежал, – вздохнула она, – я его случайно палкой по башке огрела. – Светлый пиджак заколыхался в области живота пугала. – Не смейся, – грустно сказала ему Катерина. – Все действительно получилось случайно. Давай, споем! – И Катерина медленно, с чувством затянула: – Тополиный пух, ой, жара, июль…