Зависимые - Элен Гома Страница 21

Он сурово смотрит на меня, а затем допивает свой сок.

— Ты знаешь, почему, малышка.

— Нет, не знаю. Ты мог бы отвести меня домой, как ты обычно это делаешь.

— Ты отключилась в моей машине. Извини, что не доставил тебя в твою комнату и не передал в руки сестры. Тем более что нам надо было поговорить о том, что ты написала мне в сообщении.

Я мгновенно прикусываю язык. Держись, Эви.

— Хорошо. Но если ты помнишь, вчера я сказала тебе, что все это больше не имеет для меня никакого значения.

— Я все прекрасно помню, — медленно произносит он, прогуливаясь по мне похотливым взглядом. Словно на мне нет платья. Ох, дьявол. Я начинаю ерзать, интуитивно сдвигая ноги. Вот, значит, как он смотрел бы на меня вчера, не будь я спящей красавицей-пьянчужкой. Такими темпами моя оборона полетит к чертям.

Оборона? Да Боже мой! Больше всего на свете я хочу, чтобы он опрокинул этот столик, чтобы быстрее добраться до меня, и делал со мной все те вещи, которыми снабжает меня мой воспаленный мозг.

Оборона. Я хохочу сейчас во весь голос, но на моем лице ни единой эмоции.

— Странно, — говорю я, меняя тему. — Я залила в себя столько алкоголя, и почти ничего не ела вчера, но абсолютно нормально себя чувствую.

— Я заставил тебя принять кое-что помогающее от всего этого дерьма, которое всегда бывает наутро после пьянки.

Вот оно что. Он спас меня от похмелья.

— Спасибо. Очень мило с твоей стороны.

Он отклоняется назад в кресле.

— Я не милый. У меня всего лишь есть опыт в таких делах. Ну, ты же знаешь, какой образ жизни я веду. — Ударение на слове «какой». Он это специально. Чтобы в очередной раз ткнуть меня носом в то, что мы разные: я хорошая, а он плохой. Хотя это я вчера напилась, а не он. И в воскресенье в клубе я была тем, кто пьет. Не он. Но он на самом деле плохой. В смысле, для моего сердца — он настоящий ад. И я отдаю себе отчет в этом.

— Хорошо, не милый Джереми. Я все равно тебе благодарна, хотя ты и не сделал ничего особенного для меня. — Он ведь хочет, чтобы я таким его видела? Парнем, который никогда не прикладывает усилий ради женщины. Я делаю акцент на слове «особенного», и он улавливает это, ухмыляясь своими идеальными губами.

— Не приписывай мне черты, которые мне не свойственны.

— Я знаю, о чем ты говоришь. И поверь мне, в этом нет необходимости. Я не хочу тебя больше, Джереми. — Я говорю это, прямо глядя ему в глаза. Сама не знаю как, но мне удается выглядеть убедительной. — Мои гормоны бунтовали, и я думала, что ты тот, кто мне нужен, чтобы утихомирить их. Что ты — тот, кого я так сильно хочу, что теряю рассудок. — Его глаза темнеют, а я, упиваясь своим влиянием, даже не думаю останавливаться. — Я была так уверена, что только ты способен подарить мне то освобождение, в котором я отчаянно нуждалась. — Он почти рычит, слушая все это. Я достойна хренова Оскара за лучшую женскую роль. — Но я ошибалась. Ты не один такой, в конце концов.

И вот оно. Столик летит в сторону, а я с глухим стуком ударяюсь о стену из гладкого белого камня в считанные секунды. Он прижимает меня своим телом, его дыхание тяжелое, глаза почти черные от ярости. Я разбудила зверя. Прикусываю нижнюю губу, чтобы скрыть улыбку, которая так и просится озарить мое лицо, настолько я ликую сейчас от своей маленькой победы.

Его рука между моих ног быстро скользит вверх и достигает трусиков. Сердце останавливается, когда он начинает гладить меня пальцами через тонкую кружевную ткань. Из меня непроизвольно вырывается стон в ответ на его изысканную пытку. Я умру, если он вдруг лишит меня этого. Я убью его, честное слово.

— Не один, говоришь? — горячо шепчет он в мое ухо. Я чуть ли не плачу от переполняющих меня эмоций. — Значит, это из-за кого-то другого ты такая мокрая? Не из-за меня?