Свидание с судьбой - Дикси Браунинг Страница 14

– Что ж, у каждого из нас есть свои таланты.

И, Его глаза блестели как полированный янтарь.

– Что-нибудь особенное, чем бы вы хотели похвастаться?

Вэл отступила назад и налетела на стул. Она чуть было не упала, но он вовремя поймал ее за руку.

– Позвольте догадаться, – коротко сказал он. – Вы – балерина, не правда ли?

Нет, она никакая не балерина, а самая настоящая идиотка. Раньше она не раз слышала термин «размягчение мозгов», но никогда не примеряла его к себе. Но хоть чувство юмора у нее осталось?

– Как вы догадались? Я занималась этим в течение трех лет, начиная с пяти. Она встала в балетную позицию. Мои колготки постоянно перекручивались, меня ставили в задний ряд, потому что я не могла танцевать синхронно с остальными.

Мак рассмеялся, и неловкая ситуация моментально сгладилась. Минуту назад Вэл на собственном опыте убедилась, как на нее действовали прикосновения Мака. Нужно позаботиться о том, чтобы впредь это больше не повторялось.

– А что вы скажете о себе? У вас же есть музыкальный слух, не так ли? – Легкая ирония не могла его задеть. – Я слышала, как вы насвистывали какую-то мелодию.

– Ну, в седьмом классе я играл на контрабасе в школьном квартете. Мне хотелось стать этаким крутым парнем, но из этого ничего не получилось.

– Поэтому вы решили стать мастером-ремонтником, – добавила Вэл, и они оба рассмеялись. Что же происходило в то время, когда он играл на контрабасе и когда ему не приходилось чинить сантехнику?

– И это тоже. Что же касается вашей сантехники… – начал Мак, но она остановила его жестом руки.

Вэл совсем не хотелось слышать о проблемах с сантехникой. Гораздо больше ее интересовали его увлечения, та работа, которой он занимался раньше… Его жизнь в целом.

– Давайте выйдем на улицу, хорошо? Крыльцо выходит на солнечную сторону, и там нет ветра. – И кухня была чертовски маленькой, что мешало Вэл сконцентрироваться. Казалось, он заполнял собою весь дом.

Не сговариваясь, они одновременно сели на перила, свесив ноги. На другой стороне дороги было небольшое кладбище, окруженное болотами и лесом.

Они молчали несколько минут.

– В детстве я проводила каникулы на острове Маунт-Дезерт, – задумчиво проговорила Вэл. – В День благодарения мы обычно уезжали в Хилтон-Хед. Рождество проводили на Бермудских островах.

Обычно ей хорошо удавалось располагать к себе людей, заставлять их раскрываться, чтобы выяснить, подходят ли они на ту должность, на которую претендуют. Даже среди добровольцев, желающих заниматься благотворительностью, встречались конфликтные личности.

Мак кивнул, но ничего не ответил. Ей было интересно, куда он обычно уезжал на каникулы… если он вообще уезжал.

– Моя прабабушка похоронена здесь, – сказала Вэл, указывая в сторону кладбища. – Возможно, и большая часть моей семьи. – Зная, как странно это могло прозвучать, она добавила: – Я никогда не видела своих предков и очень жалею об этом… Я толком и свою мать-то не знала… – Вэл смутилась. Никогда раньше она не обсуждала личные проблемы с незнакомыми людьми. – Простите, вы что-то говорили о проблемах с сантехникой?

Вместо того чтобы сгладить возникшую неловкость, он негромко произнес:

– Я не знаю, может ли ребенок знать своего родителя и правильно оценивать его поступки.

– В вас сейчас говорит психолог или философ? – Не успел он ответить на вопрос, как Вэл предложила: – Давайте вернемся к сантехнике, хорошо?

Пусть он знает, как отремонтировать дренажную трубу, а она нет. Велика беда. Зато она применяла свои таланты в другой области. По крайней мере, у нее отличный музыкальный слух. Он бы никогда не отличил ля-бемоль от ре-диез.

– Вы мне собирались сказать, что с ней не в порядке.

Ее лицо горело, и виновата в этом была только она одна. Вэл не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так неловко, с тех самых пор, как пролила бокал вина своему возлюбленному на колени, а потом пыталась промокнуть его салфеткой.

– Во-первых, трубы очень старые и, скорее всего, начнут протекать. Если уже не протекают. Вода с повышенной кислотностью разрушает медные трубы.

Отнюдь не вода с повышенной кислотностью проделывала бреши в ее самообладании, но ему об этом знать не следует.

– Отлично, я даже боюсь спрашивать, с чем еще у нас проблемы.

– Возможно, через год или два вам придется заменить их пластиковыми трубами.

Посмотрев на небо и не дождавшись оттуда помощи, Вэл нахмурилась.

– Я сделаю себе пометку. Это все?

– Вам также нужен новый насос для колодца.

– Новый насос? – Вэл выпрямилась.

– Эй, не паникуйте. По крайней мере, в течение нескольких месяцев вам не нужно беспокоиться. А с другой стороны, поломка может произойти уже завтра.

Господи, сколько же это может стоить? И вообще, в кого она превратилась? Обсуждает какие-то дурацкие трубы, подсчитывает в уме оставшиеся деньги, думает о мастере-ремонтнике, сидящем рядом. И причиной этому был вовсе не соленый морской ветер – она вволю надышалась им в той, прошлой жизни и ни разу не теряла самообладания.

– Не буду утверждать, что меня не предупредили, – весело произнесла она, стараясь справиться с депрессией. Частые перемены настроения стали привычными для нее после всего того, что произошло.

Мак накрыл своей теплой ладонью ее холодную руку. У него были длинные пальцы, и, несмотря на то, что ему пришлось достаточно долго ковыряться в раковине, его ногти выглядели куда приличнее, чем у нее.

– Не надо грустить, это пустяки, – пожурил ее Мак.

Возможно, для него это и пустяки, но Вэл смотрела на проблему иначе. Она живет в доме, который вот-вот развалится на части, у нее нет работы, нет времени заниматься документами отца, а рядом постоянно находится человек, которого она больше не может игнорировать. Какие уж тут пустяки.

Но он ничего об этом не знает, а Вэл не собирается ему рассказывать. Свои проблемы она должна решать сама. Высвободив свою руку, Вэл встала и направилась к двери.

– Я буду в гостиной, если вам понадобится моя помощь.

Коробка с документами была первым предметом, на который наткнулась Вэл, когда вошла в гостиную. Глядя на нее затуманившимися глазами, девушка задумалась, перебирая в уме все те вещи, которые ей так хотелось забрать из ее бывшего дома. Венецианский морской пейзаж, висевший в столовой, шезлонг из комнаты отдыха, в котором она любила сворачиваться калачиком и читать любовные романы, когда ей надоедали произведения писателей шестнадцатого века. Даже если бы она нашла грузовик, чтобы привезти пианино, здесь все равно не нашлось бы для него места. А есть ли, кстати, на острове настройщик? Скорее всего, нет. Вэл вспомнила, как ее отец подбирал по слуху старые песни сороковых годов. Однажды на Рождество Вэл подарила ему коллекцию дисков того времени, но слушал ли он их или нет, она не знала, поскольку была слишком занята в Чикаго, а позже в Нью-Йорке.