Древние чары и Синдбад - Шахразада Страница 12

Рассвет уже послал небу первую весть о себе. Я покрепче сжал в кулаке нож, выждал еще немного в тени и сказал себе: «Я достану это золото или убью каждого, кто встанет между ним и мной».

Тлеющие угли уже не просвечивали между обрушившимися балками крыши – дождь погасил их, оставив лишь смрад намокшего обгорелого дерева и запах смерти. Я стрелой метнулся из своего укрытия к колодцу, опустил руку внутрь и стал отсчитывать холодные камни.

Два… три… четыре… пять!

Острием великолепного дамасского кинжала я расковырял известку. Несмотря на пронизывающую ночную сырость, пот крупными каплями выступил у меня на лбу. Люди Магеррада могли вернуться в любую минуту.

Наконец камень подался. Я расшатал его пальцами и поднял наверх. Вложил кинжал в ножны и запустил руку в углубление от камня, нащупывая шкатулку, которую спрятал там мой отец. Вот она! Мягко, осторожно я вытащил ее из ниши – маленькую коробочку из дерева со странным, нездешним запахом…

И тут за спиной у меня раздались приглушенные шаги!

Обернувшись, я увидел смутно вырисовывающуюся почти рядом со мной темную фигуру. Таким высоким мог быть только Файталер, наемник, ближайший помощник Магеррада, ветеран грабительских войн.

– Ага-а! – Файталер был доволен. – Я так и знал! Старый волк спрятал сокровище, а волчонок вернулся за ним.

– Это ничего не стоит, – солгал я, – просто пустяки, которые оставил мне отец…

– Вот и отдай мне эти пустяки, – Файталер протянул руку, – и можешь идти своей дорогой. Пускай Магеррад сам охотится за детьми.

Ночь была холодная. Ветер студил мое тело под мокрой от дождя одеждой. Где-то поблизости крупная капля упала в лужу, раздался едва различимый звук – «кап»! Среди тех, кто останавливался в доме моего отца за многие годы, был один тощий, жилистый, свирепый с виду моряк с кожей, покрытой оспинами и ножевыми шрамами. Однажды, впившись мне в плечо твердыми и острыми, как когти, пальцами, он криво улыбнулся на одну сторону и дал мне совет:

– Доверяйся своей смекалке, парнишка, и своей крепкой правой руке.

И, глядя на меня искоса, осушил стакан.

– А если у тебя еще и левая крепкая и есть немного золота – это тоже не повредит!

Моя левая… Моя левая рука еще лежала на камне, вынутом из углубления. Может, я пока и парнишка, но уже сейчас высок и силен, как взрослый мужчина, и, как аравиец, черен от солнца, потому что совсем недавно вернулся с рыболовных банок за Исландией, куда ходил с людьми с острова Брега.

– А ты точно отпустишь меня, если отдам тебе шкатулку? – спросил я и покрепче сжал камень.

– До тебя мне дела нет. Давай ее сюда.

Он потянулся к шкатулке, и тут я ударил его камнем.

Слишком поздно Файталер вскинул руку, чтобы защититься от удара. Он, правда, сумел сохранить в целости череп, но свалился как подкошенный. Я перескочил через неподвижное тело и побежал – во второй раз за последние несколько часов искал я спасения на вересковых пустошах.

Какой мальчишка не изучил вдоль и поперек землю своего детства?! Каждую пещерку, каждый дольмен, каждую рытвину в земле, и каждую дырку в изгородях, и весь безлюдный, зажатый скалами берег на целые мили в обе стороны. Здесь я играл и вел воображаемые войны, и здесь я смогу удирать, прятаться, ускользать. Только сегодня перед вечером я бежал, спасаясь от людей Магеррада, и вот теперь снова приходится спасаться – теперь уж от его подручных.

Позади меня Файталер, шатаясь, поднимался на ноги. Он встал и, еще оглушенный после удара, натолкнулся на стену. Я слышал, как он ругается. Должно быть, наемник заметил меня, потому что громко заорал и бросился вдогонку.

Нырнув в низинку, заросшую кустарником, я прополз по узкому проходу вроде туннеля, известному лишь окрестным волкам да мальчишкам, а когда штормовые облака рассыпались, словно овцы, чтобы попастись на лугах небесных, опять вышел к бухточке.

Там стоял корабль. Команда возилась на берегу, наполняя бочки водой. Увидев, что я приближаюсь, двое моряков выхватили мечи, а третий наложил на лук стрелу; так они стояли и смотрели мне за спину, не следует ли за мной еще кто-нибудь. Судно у них было неуклюжее, плохо выкрашенное, с наклонной мачтой и одним рядом весел – ничего похожего на стройные черные корабли моего отца-негоцианта и корсара.

Матросы с мечами, разглядев, что я совсем еще мальчишка, пришел один и опасаться им нечего, выступили вперед – теперь вид у них стал более свирепым.

– Я желаю говорить с вашим капитаном, – сказал я.

Они указали на приземистого, жиреющего человека в грязном красном плаще. Смуглый, с глубоко посаженными хитрыми глазами, он мне сразу не понравился, и я охотно вернулся бы к руинам, если бы не разыскивающие меня люди Магеррада.

– Мальчишка! – пренебрежительно бросил капитан.

– Но рослый, – заверил его один из подчиненных, – и сильный парень.

– Куда вы плывете? – спросил я.

– Куда ветер несет. – Он оглядел меня недружелюбно, но оценивающе.

– Может, на Кипр? Или на Сицилию?

Капитан посмотрел на меня с интересом – эти места были известны лишь немногим, кроме странствующих купцов или крестоносцев. Но мы, жители побережья Бретани, рождались для моря. В роду моей доброй матушки были венеты – те кельтские мореплаватели, которые вслед за своими жрецами-друидами отказались платить дань Риму и устояли перед легионами Юлия Цезаря.

– Похоже, мальчик, ты знаешь о Кипре? – глумливо усмехнулся толстяк.

– Может быть, там мой отец. Я его разыскиваю.

– Кипр – это далеко. Что ему там делать?

– Моего отца, – гордо сказал я, – зовут Аль Ас-Синд!

Как я и надеялся, они остолбенели – корабли Аль Ас-Синда были известны каждому: они опустошали берега и нападали на суда многих народов, ведущих торговлю за самыми дальними морями. Имя моего отца было сродни легенде.

– Твое путешествие будет напрасным. Пока ты доберешься до Кипра, он уже уплывет оттуда.

Мне еще предстояло получить множество уроков, и один из них заключался в том, что нельзя говорить слишком много.

– Его корабль был потоплен, а отец или убит, или продан в рабство. Я должен разыскать его.

Ни один человек не пожелал бы по доброй воле навлечь на себя гнев Аль Ас-Синда; но после моих слов капитан, видимо, успокоился и теперь знал, что делать. Я был высок, а в плечах шире любого из его команды – кроме двоих.

– Ну так как, если поплывешь с нами, ты будешь работать или заплатишь?

– Если цена не слишком высока, то заплачу.

Тут уже вся команда придвинулась ближе, и мне очень захотелось, чтобы со мной был меч… Но что оставалось делать? Я должен либо бежать с ними, либо стать лицом к лицу с псами Магеррада.

– Я могу заплатить золотой дублон, – предложил я.